Валерий Роньшин - Ловушка для Буратино

— Дома я призналась, что ни у какой подруги не была, а ходила с мальчиком в театр. И что после театра на нас напали бандиты. Мама и Гоша стали решать: ходить мне теперь в школу или лучше нанять частных преподавателей. Но тут уж я возникла и сказала, что не собираюсь целыми днями сидеть в квартире, как в тюрьме. Тогда Гоша сказал, что найдет мне телохранителя. А мама ответила, что у нее есть знакомый телохранитель, который с радостью согласится меня охранять. В общем, утром мы с ней поехали к Саше и обо всем договорились. Поэтому я на первый урок и опоздала. Так что теперь у меня есть персональный телохранитель.

— А где он? — закрутили мальчишки головами в поисках здоровенного «качка» с квадратным подбородком.

— Да вон сидит. — Лика показала на миловидную девушку, сидящую на соседней скамейке с журналом в руках. — Са-ша! — помахала она девушке.

Девушка улыбнулась и помахала в ответ.

— Это твой телохранитель? — изумился Толстяков.

— Да, — кивнула Лика. — Точнее, телохранительница.

Молодцов фыркнул:

— Тебя, Соломатина, в следующий раз бандиты вместе с телохранительницей утащат.

— Не утащат. Саша работает инструктором в школе телохранителей. Знаете, какое у нее там прозвище? Леди-карате.

Все снова помолчали. На синем без единого облачка небе сияло солнце. В лужах плескались воробьи. Шли люди. Ехали машины. И в это весеннее утро никому из ребят не хотелось верить, что где-то есть банда «Ночные призраки». И уж тем более не хотелось верить, что в лапах бандитов сейчас находится Катька Орешкина.

— Рома, а твои родители уже знают? — спросила Лика.

— Откуда? Они на Алтай уехали. В байдарочный поход. — Ромка повернулся к Димке: — Димыч, ты не попросишь отца, чтобы он занялся поисками Катьки?

— Конечно, попрошу. Да я и сам могу заняться.

Орешкин тяжело вздохнул. Лика взяла его за руку.

— Она найдется, Ром. Обязательно найдется. Вот увидишь. Все будет хорошо.

— Ребята! — воскликнул Толстиков. — Помните вчера в буфете я подошел с подносом к вашему столу. У меня еще было три стакана сока и пять пирожных с кремом…

— Ближе к делу, Толстый, — сказал Димка.

— Вначале-то я сел за соседний столик. А тут подходит ко мне Брыкин и говорит: «Вали отсюда». Я отвечаю: «С какой стати? Места всем хватит». А он мне: «Сейчас Паля с Роней придут». Ну я, естественно, не стал с дураком связываться и пересел за ваш стол. А Брыкин сел за соседний…

— Ты хочешь сказать… — перебил его Ромка, догадавшись, куда клонит Леша.

— Да! — в свою очередь перебил Ромку Толстиков. — Он все слышал!.. Ведь никто же, кроме нас, не знал, что вы пойдете в сторону Звенигородской. Во всяком случае, я об этом никому не говорил.

— И я не говорил, — сказал Димка.

— И я тоже не говорил, — сказал Ромка.

— А может, Катя кому-нибудь сказала? — предположила Лика.

— Нет, Катька никому не могла сказать. Она у меня не из болтливых, — с теплотой в голосе отозвался о сестре Орешкин.

— Выходит, Брыкин все бандитам рассказал, — сделал вывод Леша. — Он этот, как его… вот чертова чертовщина, забыл… слово есть такое.

— Наводчик, — подсказал Молодцов.

Как Софья Николаевна вчера и обещала, она вызвала Брыкина к доске читать наизусть стихотворение Пушкина. На этот раз Стае не стал выпендриваться и отбарабанил «Осень» от первой строки до последней.

И Сонечка поставила ему пятерку.

Это была первая пятерка в жизни Брыкина. Он даже слегка ошалел от такой приятной неожиданности.

После звонка с урока Стае пошел на перемену в самом радужном расположении духа. И тут в коридоре его кто-то толкнул. И довольно сильно.

Брыкин обернулся, и у него глаза на лоб полезли. Потому что толкнул его… Леша Толстиков.

Тот самый Толстиков, который всегда вел себя тише воды ниже травы и который не раз получал от Стаса тычки и затрещины.

Брыкин даже подумал, что у Толстикова это получилось не нарочно. Что Лешу толкнули, а он, отлетев в сторону, случайно задел Стаса. И сейчас начнет бормотать извинения.

Но Толстиков извиняться не собирался.

Ухмыляясь, он смотрел Брыкину прямо в глаза.

— Ты что, Толстый, по роже давно не получал? — с угрозой в голосе спросил Стас.

— Не слишком ли круто берешь, Брыкин, — тоже с угрозой ответил Леша. — Как бы самому по роже не схлопотать.

Стасу показалось, что он ослышался. Неужели это сказал тихоня Толстиков?..

— А ну пошли разберемся, — смело предложил Леша.

Это было уже смешно. Маленький толстый Леша предлагал подраться высокому и крепкому Брыкину — грозе всей школы.

— Толстый, ты что, бутербродами объелся? — благодушно произнес Стас. — Ладно, живи, салабон. Я сегодня добрый.

— Сам ты салабон, — ответил Толстиков. — Что, трусишь один на один махаться?

Этого Брыкин уже стерпеть не мог.

— Что ты сказал? — схватил он Лешу за отвороты пиджака. — А ну повтори!

Леша с удовольствием повторил:

— Салабон ты, Брыкин.

Из класса вышли Паля и Роня.

— Эй, пацаны, идите сюда, — позвал их Стас.

Паля и Роня подошли.

— Глядите, Толстый выступает.

Паля и Роня так и покатились со смеху.

— Толстый выступает! — хохотал Паля. — Ой, не могу!..

— Ой, держите меня, — вторил ему Роня. — Толстый выступает!..

Лицо Леши оставалось невозмутимым.

— Так идешь, Брыкин, или нет?

— Ну пошли, — криво усмехнулся Стас. — Айда, пацаны. Посмотрите, как я из Толсти-кова отбивную котлету сделаю.

Они вышли на улицу. Леша резко рванул за угол.

— Держи его! — заорал Брыкин. Троица кинулась в погоню.

Леша забежал за школу. Здесь его ждали Димка и Ромка.

— Позвал, — сообщил им запыхавшийся Леша.

— А где же он? — спросил Орешкин.

— За мной гонится.

— Странно ты его как-то позвал, — сказал Молодцов.

Ромка и Димка послали Толстикова в школу, чтобы тот вызвал Брыкина для разговора. А Леша, зная, каким будет этот разговор, не смог отказать себе в удовольствии подразнить Брыкина.

Из-за угла с дикими криками и улюлюканьем выскочили Брыкин, Паля и Роня. Но, увидев Димку с Ромкой, остановились и замолчали.

— А я-то думаю, чего это Толстый вдруг таким смелым заделался, — сказал Брыкин.

— Заткнись! — бросил ему Леша.

— Я тебе сейчас заткнусь, — пошел Стас на Толстикова. Леша быстро спрятался за широкую спину Молодцова.

— Вот что, Брыкин, — холодно произнес Димка, — у нас к тебе разговор имеется. А вы валите отсюда, — исподлобья взглянул он на Палю и Роню.

— Еще чего, — запетушился Роня.

— Валите, пока по-хорошему говорят, — сказал Ромка, в голосе которого не было ничего хорошего.

— Что, Орешкин, записочка моя не понравилась? — язвительно осведомился Стас.

— Записка тут ни при чем. Брыкин сплюнул на землю.