Евгений Некрасов - Муха и самозванный принц

От нечего делать официанты смотрели в окно, как она в своих мужских башмаках двигает по двору санатория, по занесенной снегом клумбе. В ворота въезжал черный «Мерседес Гелендваген» с мигалкой на крыше, и девчонка остановилась поглазеть. Хотя что там девчонка! Можно было поручиться, что все «Райские кущи», от прислуги до самых богатых гостей, в этот момент прилипли носами к стеклам. Появление президентской охраны означало, что визит не сорвался из-за срочных государственных дел или болезни.

Из Гелендвагена вышли молодые люди в одинаковых черных пальто, с узелками галстуков, выглядывающими из-под кашне. Один сразу же начал снимать здание цифровой камерой. Другой, не спрашивая ни у кого дороги, пошел в кабинет директора, и туда через минуту прискакал нелюбимый официантами Папаша Мюллер. Еще четверо ездили на лифтах, бродили по коридорам, иногда стучались в номера и, попросив извинения, смотрели в окна, выходящие на дорогу.

Минут через сорок молодые люди собрались у своего Гелендвагена; из гаража вынырнули «Мерседес» директора и «Лендкруизер» Андровского, и все три машины укатили в сторону музея.

Официанты стали накрывать столы к обеду, гадая, что бы это значило. Самым осведомленным оказался метрдотель Дубового зала. Он сказал, что Президент заедет от силы на час, а новогоднюю программу для отдыхающих расписали на всю ночь. Ужин и концерт пройдут здесь, в «Кущах», бал — в музее, потому что в «Кущах» нет такого большого зала для танцев. Судя по всему, Президент на балу и появится, вот почему охрана поехала в музей.

Официанты разочаровались. Всем хотелось увидеть Президента, а если повезет, и сфотографироваться с ним на не очень заднем плане. Но всезнающий метр сказал: «Помяните мое слово, все там будем, или я не знаю нашего директора. Если не удастся накормить президента здесь, он устроит фуршет в музее, а мы будем разносить шампанское».

Обед прошел тоже не совсем обычно. В Мраморном зале у ресторана не было ежедневного парада новых платьев и узнаваемых лиц. Не задерживаясь для разговоров, отдыхающие сразу садились за столы. Многие женщины пришли в деловых костюмах, чтобы вечером, надев что-то совершенно умопомрачительное, сыграть на контрасте и покорить всех.

А после обеда к бронированной двери комнаты-сейфа выстроилась очередь. Богачи заходили по одному, каждый со своим ключом, и забирали из ячеек сданные на хранение драгоценности. Сокровища «Райских кущ» не иссякали, а расходились по хозяевам, чтобы вечером сверкать на пальцах и запястьях, в ушах и на шеях.

В музее появление президентской охраны обсуждали очень бурно. Рекогносцировка там проводилась основательно, этаж за этажом, комната за комнатой. Те, у кого еще не побывали офицеры охраны, сидели у себя, чтобы не пропустить это событие, а те, у кого побывали — делились впечатлениями.

— У тебя были?

— Был один.

— Что сказал?

— Ничего. Только «Здрасьте» и «Всего хорошего».

— А мне сказал: «Пожалуйста, когда поедет кортеж, не фотографируйте из окна».

— Потому что у тебя окна на дорогу выходят, а у меня на лес.

— Ой, девочки, я не поняла: почему нельзя фотографировать? Президент — что, будет не накрашенный?

— Курица! Охране же не видно, фотоаппарат у тебя или оружие. Как влепят на ходу из автомата, а потом пришлют открытку с извинениями.

— Сам ты курица! Может, я пошутить хотела.

— Ты — пошутить?! Ребята, запишите где-нибудь: «У Светки прорезалось чувство юмора!».

— А у меня увидели духовой пистолет и сказали: «Спрячь подальше».

— Правильно сказали.

— Пистолет, духовой… Так вот кто мне куртку прострелил!

— Это не я, а Эльчин.

— Эльчишка, с тебя пятьсот баксов за куртку.

— ………… (Длинная английская фраза).

— Круто, я только не понял, что ты хотел сделать с моей двоюродной тетей.

— Эльчишка, а где твой брат?

— В Машку влюбился.

— Ну и что? Она-то здесь.

— А он молится, шайтана гоняет.

— Мириам, ты разбыла сэрдцэ дыкаго горца!

— Я могу и нос разбить комментатору.

Обойдя музей, офицеры президентской охраны начали проверять бальный зал, пристроенный к помещичьему особняку, как ножка буквы «т». Там копались долго, заперши двери. Не пустили даже метрдотеля, приехавшего посмотреть, где расставить столы.

Да, всезнающий метрдотель не ошибся: директор, узнав, что Президент не сможет приехать к ужину, распорядился устроить обильный фуршет. Между прочим выяснилось, что может не хватить шампанского. Завезти его с проверенного склада уже не успевали, а покупать в местных магазинах, рискуя нарваться на подделку, значило рисковать репутацией «Райских кущ». Директор распорядился подчистить запасы в барах и буфетах. Тут всплыла новая неприятность: бармен из музея не появлялся на работе со вчерашнего вечера. Созданная тотчас же комиссия обнаружила недостачу вин и продуктов на четыреста шестьдесят рублей. Сумма примерно равнялась стоимости трех чашечек кофе, которые сама же комиссия наверняка и выдула. Директор молча начертал на бумагах «Списать в убытки» и тут же забыл об исчезнувшем бармене. Он все равно был временный. За стойку поставили добровольца из официантов.

Причины, заставившие бармена исчезнуть, отлично знала Маша. Были они настолько важными, что с утра она пыталась дозвониться до Андровского. Но телефон в кабинете зама по безопасности не отвечал, а номер мобильного она не знала.

Сначала это не особенно волновало Машу, но время шло, а телефон Андровского по-прежнему не отвечал. Вчерашний охранник сменился, новый ее не знал и наотрез отказался звонить шефу из-за какой-то девчонки. Пришлось бежать к Деду, и тот надавил авторитетом генеральской формы. Прикрывая ладонью кнопки, охранник набрал номер и со злорадным удовольствием дал Маше послушать голос в трубке: «Аппарат абонента отключен…».

Надо было самим разыскивать Андровского.

Как назло, у Деда на морозе не завелась машина. Поехали в «Райские кущи» автобусом, и на полдороги навстречу промелькнула целая кавалькада: впереди незнакомый «Мерседес», за ним джип Андровского, а третьим Гелендваген президентской охраны с мигалкой.

Не бежать же за ними. Поехали обедать.

Из ресторана Дед зачем-то потащил Машу в санаторную библиотеку. Там убили час, дожидаясь, когда разыщут затерявшийся от ненужности «Справочник личных имен народов СССР». Маша злилась, но то, что Дед раскопал в справочнике, оказалось действительно важным.

Когда тем же автобусом возвращались в музей, навстречу снова промелькнул джип Андровского. Ситуация стала напоминать плохой водевиль, в котором человека ищут, чтобы дать ему миллион, а он скрывается, потому что думает, что ему хотят дать по морде.