Жорж Байяр - Мишель в Адской долине

Хм… Может, такие ночи — раздолье для браконьеров? — улыбнулась она.

Вот-вот, слышали? — оживился Гюсту. — В безлунные ночи браконьеры в обход всех правил и законов ловят рыбу. Теперь, кажется, я начинаю понимать…

Молодые люди изнывали от нетерпения, но торопить дядю не отваживались. Они прекрасно знали эту манеру Гюсту. Как всякий разумный человек, он тщательно взвешивал каждое слово.

Помнишь, соседка говорила про одежду Саразини? Может, это тоже как-то связано с остальным… — сказала тетя Жизель.

Вот именно, — отвечал Гюсту, — вот именно. Кажется, картина проясняется понемногу…

Однако, вопреки этим обнадеживающим словам, Гюсту Лебер опять погрузился в молчаливые размышления.

На месте жандармов, — наконец изрек он, — я бы сплеча не рубил. Мокрая одежда свидетельствует об одном: когда разразилась гроза, Саразини не было дома. Но ведь он мог быть на рыбалке!..

На рыбалке? Среди ночи? Не самое подходящее время! — заметила Мартина.

Совершенно согласен с тобой. Но удить рыбу ведь можно по-разному. Например, на фонарь, на карбид… А некоторые, не мудрствуя лукаво, глушат ее взрывчаткой!

Антонен нам на днях рассказывал, как во время войны глушил рыбу гранатой!

Все верно…

Но ведь это нечестно! — воскликнула девочка.

Не спорю. Но браконьерам на это плевать. Для них река — общая, а следовательно, их собственность… У меня такое подозрение, что Саразини захотел побаловать своих посетителей форелью, а поскольку днем рыбачить ему недосуг, к тому же надо платить за лицензию, он занимался браконьерством по ночам, полагая, что так все будет шито-крыто.

Но почему же он скрыл правду от полицейских? Одно дело — браконьерство, совсем другое —. диверсия!

Хм… Разумеется, ты права. Но, возможно, вначале он растерялся: представь себя в его положении! А может, рассчитывал выпутаться и так, потому и солгал. А лгать полиции — последнее дело! Что бы он теперь ни говорил, полицейские ему не поверят.

Помолчав, дядя Гюсту заключил:

— Ладно, правда рано или поздно выйдет наружу. Конечно, если случилась ошибка, хотелось бы, чтобы правда вышла наружу как можно скорее… В тюрьме, надо думать, сидеть несладко.

Особенно когда ни в чем не виноват!..

После обеда Мартина и Мишель встретились с Рику и, как обычно, вместе отправились купаться на Тарн.

Как ни печально было им это признавать, получалось, что в истории с Саразини они все еще топчутся на месте. Имея, казалось бы, столько козырей на руках, они не знали, как ими воспользоваться.

Ребята перешли старинный мост и стали взбираться по склону, когда заметили околачивающегося на дороге Тео.

Первым их побуждением было сделать вид, будто они его даже не замечают. Но, к их великому изумлению, Тео шагнул им навстречу; на губах у него кривилась вымученная улыбка.

Привет, — неловко поздоровался он.

Ну, здравствуй, — неохотно откликнулся Мишель.

Тео мялся, краснел и откашливался, что окончательно взбесило Рику.

— Что тебе от нас нужно?

Тео глупо ухмыльнулся.

— Я это… В общем, Пибрай о себе слишком много воображает… — в конце концов промямлил н. — Я решил сделать, как ты, Рику… Порвать с ими и перейти на вашу сторону!

Предложение настолько изумило Мишеля и Рику, что они на миг потеряли дар речи. Тео неверно истолковал их молчание. Он решил, что ему е верят.

— Я, конечно, многое говорил… Угодничал перед Пибраем! Но если уж на то пошло, вся округа так думает… Я имею в виду: насчет этих итальянцев…

Он явно искал поддержки — и явно не находил ее. Поэтому волей-неволей продолжал свою оправдательную речь:

— Ну, вот ты, Мишель, и ты, Мартина, стали ходить к Мило… и подружились с ним. А потом ты, Рику, тоже перешел в другой лагерь. Смешно, в общем… Я долго думал… Теперь мне кажется, что правы вы, а не Пибрай. Вот и все!

Поскольку трое друзей молчали, Тео заключил:

— Так что я решил, что если бы вы согласились принять меня в свою компанию…

За это время ребята успели собраться с мыслями. Они понимающе переглянулись, и Мишель сказал:

Мы тебя не гоним, Тео. Конечно, все это неожиданно. Но признавать ошибки никогда не вредно.

Правильно, — поддакнул Рику; впрочем, держался он более сдержанно, чем Мишель.

Возможно, это заставит задуматься и других, — добавил Мишель с оптимизмом.

Он протянул Тео руку, и стороны торжественным рукопожатием скрепили свои намерения.

Но когда они двинулись в путь, Рику по секрету шепнул Мишелю:

— Что-то не слишком я ему верю…

Мишель пожал плечами. Но решил до поры до времени помалкивать при Тео про расследование. Почувствовав себя равноправным членом компании, Тео слегка приободрился.

Знаете, о чем судачат в деревне?

Готов спорить, ты нам сейчас расскажешь.

Что вы ведете расследование диверсии! Это правда?

Кто это говорит? Небось Пибрай? — живо спросил Рику, не давая Мишелю времени первым открыть рот.

Ну да. Он тоже.

Расследование — это, конечно, сильно 'сказано, — продолжал Рику. — Мы просто проверяем кое-какие вещи. И заодно смотрим: вдруг что-нибудь попадется на удочку.

Мишелю показалось, что Рику явно переусердствовал с конспирацией. Но Тео спросил:

А что попадется-то? Ведь Саразини в кутузке.

Разумеется. Если хочешь, это такая игра, понятно?

Н-да… Хотя не очень. Давайте играть вместе. Только объясните, что к чему!

Рику заговорщически подмигнул Мишелю, который из последних сил держался, чтобы не расхохотаться. Мартина от души веселилась, следя за беседой.

Ты наверняка подскажешь нам что-нибудь дельное. Три головы хорошо, а четыре лучше, факт, — сказал Мишель.

Так вот, — продолжал Рику, не обращая на него внимания. — Представим себе, что Саразини не виноват, и попытаемся доказать, что плотину взорвал кто-то другой…

По вытаращенным глазам Тео стало понятно, что до него суть игры никак не доходит. Впрочем, на душе у Рику было тоже довольно муторно. Ему не хотелось открывать Тео ничего существенного, полностью не удостоверившись в его лояльности.

Они почти дошли до реки. Рику спросил у Тео:

Ну как, не страшно еще?

Нет, что ты, наоборот! — заверил Тео, наливаясь важностью.

Смотри. А то ведь я не хочу, чтобы потом Пибрай и другие тебя допекали.

Вот еще! С кем хочу, с тем и вожусь!

— Ну ладно, коли так. Тем более, Пибрай не такой уж храбрец.

А я про него кое-что знаю, — сказал Тео с готовностью, в которой проглядывало желание любой ценой доказать свою добропорядочность. — И пусть он не особо нос задирает. Я знаю, что он по ночам глушит рыбу динамитом!

Вот как? Занятно!.. Мы как раз за обедом говорили с дядей Гюсту насчет браконьеров, — подала голос Мартина.

Динамитом? Ты в этом уверен, Тео? — спросил Мишель.