Роберт Стайн - Волшебство хрустального шара

— А есть ли еще фрикадельки? — спросил папа.

Он знал, что они есть, просто ему хотелось, чтобы мама встала и подала ему. Она так и сделала.

— Как прошла тренировка? — обратился ко мне папа.

Я состроила гримасу и опустила оба больших пальца вниз.

— Она слишком длинная для баскетбола, — прошамкал Рон с набитым ртом.

— Для баскетбола нужна выносливость, — заметил папа.

Иногда для меня остается загадкой, зачем папе говорить половину из того, что он произносит.

Что я, собственно, должна на это ответить? Вдруг я вспомнила о сумасшедшей и о своем желании.

— Эй, Рон, не хочешь побросать мяч в корзину после обеда? — спросила я, вилкой размазывая по тарелке стручки.

У нас на гараже висит обруч и прожекторы, чтобы освещать подъездную дорожку. Время от времени после обеда мы с Роном играем один на один.

Так, знаете, чтобы расслабиться перед тем, как засесть за уроки.

Рон выглянул из окна столовой:

— А дождь уже кончился?

— Да, прекратился, — ответила я. — С полчаса назад.

— Все равно еще очень мокро, — заметил он.

— Несколько луж не смогут испортить твоей игры, — засмеялась я.

Рон на самом деле хорошо играет в баскетбол. Он прирожденный спортсмен. И конечно, ему не интересно ифать со мной. Он бы предпочел остаться у себя и почитать. Все, что угодно.

— У меня много уроков, — заявил Рон, надевая на нос свои очки в черной оправе.

— Ну, недолго, — попросила я. — Немножко покидаем в кольцо.

— Помоги своей сестре, — наставительно произнес папа. — Ты можешь дать ей ценные указания.

Рон с неохотой согласился.

— Но только недолго. — Он снова выглянул в окно. — Мы вымокнем.

— Я возьму полотенце, — ухмыляясь, отозвалась я.

Да, я ждала чуда.

Но мои броски были еще хуже.

Первые два раза, пытаясь забросить мяч в корзину, я даже не попала в гараж, и вдобавок бежать за мячом мне пришлось по мокрой траве.

Рон смеялся.

— Вижу, что ты натренировалась, — поддразнил он.

Я сильно пихнула его в живот мокрым мячом. Он того заслужил. Это было вовсе не смешно.

Как я была разочарована!

Я не уставала повторять себе, что желания не сбываются, особенно те, которые обещает исполнить сумасшедшая женщина, бродящая под дождем.

Но я не могла не лелеять свои мечты.

Ведь Джудит, Анна и другие девочки из команды так травили меня. Это было бы совершенно потрясающе явиться завтра на игру против начальной школы Джефферсон и вдруг оказаться звездой своей команды.

Звезда. Ха-ха.

Рон провел мяч и легко забросил его в корзину. Он поймал свой мяч и послал его мне. Мяч проскочил сквозь мои руки и ударился о подъездную дорожку. Я побежала за ним, по скользнулась на мокрой поверхности и упала лицом в лужу Некая звезда.

«Я играю еще хуже, — сказала я себе, — гораздо хуже».

Рон помог мне подняться. Я отряхнулась.

— Помни, это была твоя идея! — сказал он.

С боевым криком я схватила мяч, промчалась мимо Рона и с яростью повела мяч к корзине. Я должна была попасть. Должна! Но когда я приготовилась к броску, Рон перехватил мяч. Он высоко подпрыгнул, протянул руки и выбил его.

— А-а-а-а! — издала я крик, полный разочарования. — Чтоб ты стал ростом в полметра! — завопила я.

Он засмеялся и побежал за мячом. А я почувствовала, как по мне волной разливается страх.

«Что я только что совершила? — спрашивала я себя, уставясь в темноту двора, ожидая Рона. — Неужели это мое второе желание? Но я же не хотела! — вщ'шала я сама себе, а сердце бешено колотилось в груди. — Это случайность. Это не настоящее желание. А вдруг теперь мой брат усохнет? Нет. Нет. Нет», — повторяла я.

Первое желание не осуществилось. Нет причин ожидать, что второе желание исполнится. Я всматривалась в давящую темноту двора.

— Рон, ты где?

У меня перехватило дыхание, когда он вприпрыжку бежал ко мне по траве в полметра ростом, как я того пожелала.

Я в ужасе застыла. Похолодела, как камень. Но по мере того как крошечная фигурка увеличивалась, все явственнее появляясь из темноты, я стала хохотать.

— Панкин! — закричала я. — Как тебе удалось выбраться?

Я была безумно рада его видеть: рада, что это был не крошечный Рон, прыгающий по траве. Я подняла маленькую собачонку и крепко прижала к себе.

Конечно, он всю меня измазал своими лапами. Но мне это было все равно.

«Сэм, успокойся! — ругала я себя, пока Панкин пытался вырваться. — Твое желание о Роне не может исполниться, потому что здесь нет Клариссы с ее светящимся красным шаром. Ты должна перестать думать о трех желаниях. Это идиотизм. И ты сама сходишь с ума».

— Что происходит? Как он выбежал? — прокричал Рон, появившись с мячом из-за гаража.

— Наверное, выскользнул, — пожала я плечами.

Мы еще немного поиграли.

Я не забросила ни одного мяча.

Мы закончили состязаться в «тридцать три» штрафных броска. Рон с легкостью набрал очки, а я так и осталась на нуле. Он похлопал меня по спине:

— Никогда не думала начать играть в блошки?

Я издала жалобный стон. У меня возникло вдруг неодолимое желание рассказать ему, почему я так расстроена, о той странной женщине и о трех желаниях.

Я и родителям о ней ничего не сказала. Вся эта история была очевидной глупостью.

Но я подумала, что брату она покажется забавной.

— Я должна рассказать тебе о сегодняшнем дне, — сказала я, когда мы стягивали с себя мокрые свитера на кухне. — Ты и представить себе не можешь, что случилось со мной сегодня. Я…

— Потом, — сказал он, снимая мокрые носки и засовьшая их в теннисные тапочки. — Мне нужно наконец засесть за уроки.

И он исчез в своей комнате.

Я направилась было к себе, но зазвонил телефон. Я сняла трубку после первого звонка.

Это был Кори, который хотел узнать, как прошла моя тренировка после школы.

— Классно, — ответила я ему с сарказмом. — Просто классно. Я была так бесподобна, что они хотят лишить меня номера.

— У тебя же нет номера, — напомнил мне Кори.

Ну, что за друг!

На следующий день Джудит пыталась подставить. мне подножку в столовой. На этот раз я ухитрилась перешагнуть через ее теннисную тапочку и обнаружила Кори, сидевшего в углу, где стояли корзины для мусора. Он уже развернул свой завтрак, и вид у него был совсем несчастный.

— Неужели опять поджаренный сыр?! — воскликнула я, кидая коричневый бумажный пакет с ленчем на стол и садясь напротив него.

— Опять жареный сыр, — прошептал он. — И взгляни на него: я даже не думаю, что это американский сыр. Я думаю, отец попытался впихнуть в меня чеддер.