Иоанна Хмелевская - Особые заслуги

Придумала, конечно Яночка.

— Знаю! — воскликнула она. — У мамы есть миндальное молочко… или масло, точно не помню, для загара. Импортное, она неоднократно с гордостью это подчеркивала, ни у кого такого нет. Воняет по-страшному!

— Клево! — обрадовался брат. — То, что надо. Да ты не беспокойся, немножко выльем, Хабру и малости хватит. И маме останется. Так на чем мы остановились?

— На машинах. Значит, с ними тоже решили.

— Теперь пиши третье. Милиция установила наблюдение за Ушастым и паном Джонатаном. Не нравится мне это, пана Джонатана я уважаю. Он в принципе порядочный человек…

— Еще какой порядочный! — согласился брат. — Вон как дал прикурить этой крысиной морде! И слышала — не хотел им чего-то показать. А это наверняка нужная могила, что же еще?

— Я тоже думаю — он знает, в какой могиле спрятаны документы, и из-за этого они приняли его в свою шайку, но потом он не захотел им показать могилу, и теперь они его из шайки выгоняют. Надо будет как-то его перед властями оправдать. Ну пусть не совсем, но хотя бы частично.

— Четвертое. Нам теперь ни за что нельзя появляться на границе, — сказал Павлик. — У них тоже есть собаки.

— А пятое — нам надо собирать доказательства, — заявила Яночка.

— Какие еще доказательства? — не понял Павлик.

— Разные. Милиции всегда нужны доказательства. Сам подумай, если они все-таки найдут документы, а мы их у них отберем и отнесем поручику, то обязательно должны быть доказательства: где найдено, кем найдено, кто копал и когда. Иначе может на нас подумать.

Павлик почесал в затылке.

— Ты права. Только этого нам не хватало! Ну да ладно, что-нибудь придумаем. Не кажется тебе, что мы только и знаем, как сами себе работку подкидываем?

За обедом пани Кристина была очень расстроена.

— Понятия не имею, куда запропастилось масло для загара! — жаловалась она. — Все время ношу его в сумке, не могло же выпрыгнуть? И дыры в сумке нет, не выскочило. А не поможет ли Хабр его найти?

Ее супруг, похоже, не был очень уж огорчен пропажей иностранной косметики.

— Очень надеюсь, что его кто-то украл! — мечтательно произнес он. — Так воняло — сил нет!

Вот так всегда. У нее такие неприятности, а мужу хоть бы что! И пани Кристина, стараясь держать себя, холодно заметила:

— Возможно, у него был несколько э… э… интенсивный запах, зато как способствовал загоранию!

— Ну что ты так расстраиваешься? — не понимал муж. — У тебя же с собой еще с дюжину флаконов.

— Но то было самое лучшее. И такого здесь не достать. Моника его из Франции привезла.

Павлик попытался успокоить маму.

— Не переживай, никуда оно не делось, найдется. Наверняка где-нибудь возле нашего грайдола в песке лежит. Хабр найдет.

— Тогда сразу же после обеда идем на пляж! — оживилась пани Кристина.

— Ладно, — без энтузиазма согласился отец. — Можем вернуться на пляж.

— Да мы и без вас обойдемся, — великодушно предложила дочка. — Вот поедим и сразу отправимся. Дашь Хабру понюхать твой купальник.

— Прекрасно! — обрадовалась мама. — Вот мой купальник. Хорошо, что я еще не успела его сполоснуть. А где пес? А если выяснится, что масло кто-то украл, с помощью Хабра найдите вора и отнимите у него! С помощью Хабра!

— Крыся! — урезонивал пани Кристину муж. — Ну чему ты учишь детей?

— Да не беспокойся, папочка! Мы не станем биться с вором. Придумаем какую-нибудь хитрость.

— Или хитростью приведите вора к отцу. Раз он такой умный, пусть сам и отбирает. И сразу же отправляйтесь!

Павлик и Яночка быстренько покончили с обедом и выбежали из дома. И как вкопанные остановились на крыльце. У ворот гаража лежала милицейская овчарка, рядом стоял милицейский мотоцикл. Не сговариваясь брат с сестрой прямиком направились к гаражу. Из распахнутых ворот доносились голоса. Очень хотелось немного послушать, о чем там говорят, но прежде чем они подкрались к гаражу, из него вышел поручик. Пришлось сделать вид — у них в гараже совершенно неотложное дело.

Продолжая что-то говорить, поручик взглянул на детей и повернулся к своему невидимому собеседнику. Выяснилось, там не один собеседник, а целых трое. Пан Джонатан, его жена Ванда и ее отец пан Любанский починяли сети.

— Ведь это же уму непостижимо, сколько всего способны потерять люди! — жаловался хозяевам поручик. — И сразу мчатся в милицию — ищите! И сразу в крик — ах, украли! Нет, я не отрицаю, кражи тоже случаются, особенно много их летом, ведь столько разного народа сюда приезжает, в том числе и воришки. И все равно половина жалоб напрасна — сами теряют.

— Тогда чего же вы всякую жалобу к сердцу принимаете? — сочувственно поинтересовался пан Джонатан. — Напрасный труд. Да и если украли, всех воришек не переловите. А вы все время на посту, весь день в работе.

— Когда видят милицию, немного сдерживаются, — пояснил поручик. — Да и куда денешься, каждую жалобу приходится проверять.

— Так на художника тоже жалуются? — спросила пани Ванда.

— Нет, на него не жалуются. Но его мне назвали в качестве свидетеля. И я ищу его со вчерашнего дня. Может, вы его видели?

Услышав такой вопрос, хозяин быстро взглянул на поручика, потом непроизвольно куда-то в глубь гаража.

— Кого? — переспросил он. — Вы сказали — художника?

— Ну да, художника, — подтвердил милиционер. — Сказали, вчера он околачивался где-то поблизости, а сегодня нигде не видать. А говорят — и сегодня был.

Пан Джонатан ответил не сразу, долго что-то распутывая в сети:

— Мне ничего о нем неизвестно.

Поручик удивился.

— Так вы его не видели? А мне казалось, что вчера…

— Не видел. Мне и самому надо бы с ним увидеться, но все как-то не попадается. И ничего не знаю о нем.

— Жаль, — вздохнул поручик. — Ну да ничего, еще поищу. И поручик направился к калитке.

Яночка с Павликом чувствовали, что оказались в идиотском положении. Милиционер наверняка подумает, что они специально выскочили подслушать, о чем он с хозяевами говорит. А что еще может подумать, глядя, как стоят столбами? Надо дать понять, что пришли по делу. И Яночка громко обратилась к старому рыбаку:

— Проше пана, мы пришли узнать, вы сегодня будете коптить рыбу? Очень бы хотелось посмотреть. Вопрос был задан голосом, по пронзительности не уступающим Мизиному, хотя старик Любанский глухим не был. Но ведь говорилось не столько для него, сколько для поручика, который уже был у калитки. Старик Любанский ехидно ответил;

— Сегодня наверняка не буду. Может, завтра, если мой зять хоть что-то поймает.

— Поймаешь, как же! — сердито отозвался пан Джонатан, перебирая сеть. — Разве такой рванью поймаешь?

Яночка, выполнив свою миссию, побежала к брату, который уже вышел на улицу. Вслед за ним вышел поручик и крикнул мальчику: