Антон Иванов - Тайна пропавшего академика

Собрав все силы, он глубоко вздохнул, переступил порог и оказался в прихожей. Остальным волей-неволей пришлось последовать за ним.

— Альберт Поликарпович! Это мы, — вдруг заорал во всю глотку Дима.

Остальные от неожиданности вздрогнули.

— Совсем спятил? — поглядел на старого друга Петька.

— Не спятил, а просто хотел, как вежливый человек, предупредить хозяина, — громким шепотом отвечал ему Димка. — А то вдруг он еще решит, что это вошли бандиты, и испугается. А у него и так сердце больное.

— Пока что испугались мы, — нахмурился Петька. — Ладно. Пошли дальше.

Друзья не без опасений вошли в гостиную. Там никого не оказалось. В столовой — тоже.

— Не похоже, чтобы у Альберта Поликарповича вчера были гости, — тщательно огляделся Петька. — Во всяком случае, тут он ничем их не угостил.

— Они могли потом все убрать, — возразила Маша.

— Пошли на кухню, — поманила друзей за собою Настя.

Но и в кухне царил идеальный порядок.

— Странно, — пожала плечами рыжая девочка. Ребята вернулись в коридор.

— А где он спит-то? — прошептал Дима.

— Вон там, — указал на закрытую дверь Петька. Едва он это произнес, как именно из-за этой двери раздались сначала протяжный скрип, а потом глухой удар об пол. Ребята в ужасе замерли.

— По-моему, мы опоздали, — в отчаянии прошептала Настя.

Петьке пришлось вновь собрать все свое мужество. Шагнув к двери, он резко ее отворил. В комнате никого не было. Кровать Альберта Поликарповича была раскрыта. Одеяло наполовину сползло на пол. На подушке корешком вверх лежала книжка.

— Это бабушкина, — поковырял пальцем переплет Димка.

— Точно, — кивнула Маша. — Она этот детектив дочитывала позавчера вечером.

— Вы лучше скажите, куда хозяин девался и что тут гремело? — продолжал озадаченно оглядываться по сторонам Петька.

— Действительно, — была столь же удивлена Настя. — В комнате-то никого.

— Просто вы очень ненаблюдательные, — вдруг с важностью произнес Димка.

Друзья разом к нему повернулись. Димка указывал взглядом на старенький телевизор, стоящий напротив кровати. На нем возлежал, как мраморное изваяние, большой пушистый дымчатый кот с огромными оранжевыми глазами.

— Какой красивый! — воскликнула Настя.

— Это Аргентум, — будничным тоном ответил Петька. — А попросту — Гена. Любимый кот Положенцева. Я про него совсем забыл.

Аргентум мяукнул и, направившись прямиком к Насте, стал усиленно тереться о ее ноги. Затем подошел к двери, обернулся и вновь громко мяукнул.

— Вот, значит, кто тут скрипел и шумел, — покосилась на распахнутую форточку Маша. — Просто Аргентум с ночной прогулки вернулся.

— Кажется, он нас куда-то зовет, — внимательно следил за поведением кота Дима.

— Наверное, что-то знает и хочет нам показать, — кивнула Настя. — С животными такое случается.

Кот еще три раза громко мяукнул. Затем с торжественным видом привел ребят в кухню, где немедленно принялся драть когтями шкафчик, на котором стоял огромный пакет с сухим кошачьим кормом. При этом он весьма выразительно поглядывал то на пакет; то на Настю.

— Жрать хочет, — констатировал Димка. — А на все остальное ему наплевать.

— Похоже, ты прав, — была согласна с братом Маша. Настя быстро покормила Аргентума, после чего тот потерял к ней всяческий интерес и, презрительно вильнув хвостом, удалился в спальню хозяина. Ребята В полном недоумении переглянулись.

— И все-таки, куда мог деваться Альберт Поликарпович? — задумчиво произнес Петька.

— Говорю же: в больнице он, — отозвался Димка, но на сей раз ответ его прозвучал куда менее уверенно, чем прежде.

— А я, например, все сильней и сильней сомневаюсь в этом, — покачал головой Командор. — Ладно, — поглядел он на остальных. — Не будем терять зря времени. Пошли на второй этаж.

Все четверо устремились вверх по узкой и крутой лестнице.

— И как этот старикан по ней ходит? — с трудом добравшись до площадки второго этажа, пропыхтел Дима.

— Положенцев вторым этажом почти не пользуется, — тут же объяснил ему Петька.

— Откуда ты про него все подробности знаешь? — удивилась Настя.

— Сын Положенцева и мой папа с детства дружили, — отвечал Петька. — А после того как Борис Альбертович уехал в Штаты, мой предок взял на себя заботу о старике. И часто его навещает. А иногда и меня просит что-нибудь ему отнести.

— Ну, прямо как наша бабушка и Коврова-Водкина, — усмехнулась Маша.

Анна Константиновна и впрямь постоянно твердила внукам: «Наташа — это мой крест. Общаться мне с ней иногда тяжело. И с головой у нее, сами знаете…» Тут бабушка Димы и Маши обычно выдерживала выразительную паузу и многозначительно добавляла: «Но я просто обязана заботиться о несчастной старухе!»

Подобные заявления весьма забавляли внуков. Ибо «несчастной старухе» было всего лишь на пару лет больше, чем Анне Константиновне. Однако та словно давно забыла об этом. И в сравнении с Ковровой-Водкиной ощущала себя куда более молодой и бодрой.

— В общем, Петька, у вас с папой тоже есть свой «крест», — копируя бабушкины интонации, продолжала Маша.

— Что-то вроде, — кивнул Командор. — Хотя Альберт Поликарпович еще вовсю работает. Кажется, даже какой-то новый научный труд недавно закончил.

— Знаем мы их труды, — презрительно отмахнулся Димка. — Ходят целыми днями по поселку и делятся последними сплетнями. Вот вам и все научные открытия.

— А послушать их, так они собираются сугубо в целях научных дискуссий, — фыркнула Маша.

Беседуя, члены Тайного братства тщательно осмотрели все пять комнат, располагавшихся на втором этаже. В них царило полное запустение. Второй этаж был давно нежилым.

— Если гости на этой даче сегодня и ночевали, то явно внизу, — сказал Петька.

Остальные кивнули. Командор, заглядывая под столы, диваны и кресла, еще раз для очистки совести прошелся по комнатам. Затем бросил скороговоркой:

— Здесь делать нечего. Спускаемся. Ребята вышли на улицу.

— На всякий случай прочешем сад, — распорядился Петька.

— Зачем? — не поняли остальные.

— А вдруг Положенцев где-нибудь там упал и теперь лежит? — с испуганным видом произнес Командор.

— Я же тебе говорю: Положенцева ночью увезли, — в который раз повторил Димка.

— Действительно, — подтвердила Маша.

— Сперва увезли, а потом могли привезти обратно, — принялся развивать новую версию Петька. — Уложили Альберта Поликарповича в постель и уехали. А он рано утром проснулся, вышел в сад, и там ему снова сделалось плохо.

— Тогда и впрямь вполне может лежать, — согласился Димка.

— Лучше бы не лежал, — прошептала Настя.

— Тебя не спросили, — мрачно откликнулся Димка. — Между прочим, человек предполагает, а Господь располагает. Никому из нас неизвестно, где и когда мы найдем свой конец.