Анна Устинова - Тайна похищенного наследника

Петька вежливо поприветствовал через забор Надежду Денисовну.

— Тебе чего? — спросила она, обернувшись к мальчику.

— Да вот иду мимо. Вижу, вы тут работаете на такой жаре. Думаю, может быть, вам помочь чем-нибудь? — начал импровизировать на ходу Петька.

Надежда Денисовна от неожиданности выпустила из рук тяпку. Она знала Петьку еще совсем маленьким. И он никогда не предлагал своей помощи.

— Помочь? — она с недоверием посмотрела на Петьку. — Зачем тебе это надо?

— Но ведь у нас каникулы, — нашелся мальчик. — Вот мы и подумали: надо хоть иногда делать что-то для старших полезное.

Надежда Денисовна с изумлением посмотрела на Петьку. Затем вдруг улыбнулась и одобрительно проговорила:

— Ну, молодцы! Это что же у вас? Вроде бы как тимуровское движение?

— Именно! — Петька обрадовался подсказке, У него самого фантазия по поводу общественно полезного труда уже начала иссякать. — Понемножечку возрождаем.

— Картошку поможешь окучивать? — вдруг перешла от теории к делу жена Ивана Степановича. — Очень хорошую в этом году посадила. Голландку.

Она подвела его к картофельным грядкам.

— Как работать, знаешь?

— Да, — неуверенно отвечал ей Петька. Ему никогда еще не приходилось заниматься подобным делом.

— Давай все-таки покажу… — Надежда Денисовна ловко окучила зеленый кустик картошки. — Вот в таком духе и продолжай! — Она передала Командору тяпку. — А я с тобой рядом цветами займусь.

«Удачно, — взявшись за тяпку, подумал Петька. — Постараюсь ее попутно об Иване Степановиче расспросить».

Земля с непривычки слушалась плохо. Тяпка оказалась неожиданно тяжелой. После третьего кустика руки у Петьки заныли. А дойдя до конца ряда, он почувствовал жуткую ломоту в спине.

— Что-то у тебя медленно продвигается, — бодро орудуя рядом, заметила Надежда Денисовна.

— Просто я удовольствие растягиваю, — мужественно сказал мальчик.

— Это ты правильно говоришь. — Надежда Денисовна осталась довольна его ответом. — Я смотрю, ты молодец. Сейчас молодежь в основном к земле не приучишь. Особо из нашего контингента в поселке.

— Нет, что вы, Надежда Денисовна! — Петька украдкой потер поясницу. — Я всегда увлекался работой на огороде. И с удовольствием почерпну ваш опыт.

Лучше бы он этого не говорил. Надежду Денисовну как прорвало. И она стала рассказывать о посадках, поливе, ранних и поздних овощах, розах, пионах, яблонях и обо всем остальном, что росло у нее на участке.

Петька тихо страдал. После третьего ряда картошки боль из поясницы перешла в ноги. Кроме того, стало жарко. К телу липли разнообразные мошки. Некоторые из них больно кусались.

Петька уже предпринял несколько попыток незаметно свернуть разговор с фруктов, овощей и Цветов на Ивана Степановича. Но у него создалось впечатление, что Надежда Денисовна просто его не слышит. Иначе никак не поймешь, почему на Петькино заявление, что, наверное, у ее мужа было героическое прошлое, жена сторожа весело отвечала, что розы лучше всего поливать на рассвете. А когда Командор попытался выяснить, не уезжал ли куда-нибудь ее муж в последнее время с ночевкой, Надежда Денисовна пустилась в длинные рассуждения о вреде химических удобрений.

«Бесполезно», — решил Петька и с трудом распрямил поясницу.

— Устал? — наконец догадалась Надежда Денисовна. — Ну отдохни, отдохни. Сейчас с цветами закончу и квасом тебя напою. А потом картошку доделаешь.

— Знаете, я сегодня уже, наверное, не доделаю. — Петька внутренне содрогнулся. — Мне уже пора домой. Если хотите, завтра приду.

— Приходи, — легко согласилась Надежда Денисовна. — У меня работа всегда найдется. Тем более если это тебя увлекает.

— Тогда до завтра! — Командор попятился к калитке.

Перед калиткой он развернулся. И едва не налетел на Ивана Степановича.

— Ты что тут делаешь? — подозрительно спросил он Петьку. — Опять замышляешь?

— Перестань, Ваня, — заступилась за Петьку Надежда Денисовна. — Он тут с почином тимуровским. Картошку помог мне окучивать.

— Неужели помог? — Сторож немного подобрел. — Ну тогда хорошо. Покажи, как у тебя получилось с картошкой.

Работа ему понравилась.

— Молодец, — похвалил он. Петька сказал ему, что старался.

— Правильно, — сторож расплылся в улыбке. — Старание — это главное. Я и сам так воспитан. В беззаветности к делу. За все время службы на прежней работе ни одного дня не пропустил.

— А где вы служили, Иван Степанович? — тут же спросил Петька.

— Будто не знаешь, — многозначительно изрек сторож. — В органах правопорядка. Конкретнее объяснить не могу. Государственная тайна.

— И не надо, Иван Степанович, — поддержал его Петька. — Я очень уважаю чужие тайны.

— Что-то в тебе уж слишком быстро появляется много новых хороших качеств, — с ноткой недоверия заметил сторож.

— По-моему, ничего особенного! — Петька обрадовался, что разговор наконец принял нужное направление. — Вот ваши качества действительно меня восхищают. Надо же, каждую ночь дежурите. Не понимаю, как у вас сил хватает.

— Старая закалка, — самодовольно улыбаясь, заявил сторож.

— Неужели действительно каждую ночь дежурите? — продолжал Петька.

— По правде, у меня тут хитрая механика, — поделился в порыве откровенности бывший заслуженный работник органов правопорядка. — От шлагбаума прямо к моей постели звонок проведен.

Так что я даже спать могу. А если кто-то шлагбаум без моего ведома ночью поднимет, то я в момент пробужусь от звонка.

— И ночью, когда Кирилла украли, вы тоже дежурили? — осмелел Петька.

Иван Степанович не отвечал. Лицо его начало багроветь.

— Вот ты куда, значит, клонишь, — наконец хрипло проговорил он. — Прикинулся тут, понимаешь ли, волком в овечьей шкуре! Думаешь, Иван Степанович машину чужую пропустил, да? Убирайся отсюда!

— Что вы, Иван Степанович, я не хотел вас обидеть, — попытался исправить оплошность Петька.

— Чтобы я тебя больше не видел! — заорал сторож. — Не позволю себя оскорблять недоверием! И картошки твоей мне не надо! — Иван Степанович принялся в гневе пинать ногами окученные Петькой кусты.

Мальчик не стал дожидаться, что будет дальше. Выскользнув за калитку, он поспешил домой.

— Ваня! Ваня! — доносился до него громкий голос Надежды Денисовны. — Ну перестань, пожалуйста! Тебе вредно так волноваться. И картофель не виноват.

Быстро пройдя до поворота, Петька свернул на свою улицу. Теперь, когда опасность со стороны Ивана Степановича ему больше не угрожала, он ощутил в полной мере пагубные последствия огородных работ. Каждый шаг отзывался болью в спине и в шее. Ныли ступни.

К шалашу Командор прибыл совершенно разбитым. Даже не глядя по сторонам, он повалился со стоном на запасной плед Анны Константиновны.