Уильям Маккей - Тайна кровавого призрака

Прибывшая полиция застала такую картину: преследователи держали обессилевшего, но целого Гризуолда, не выпускавшего из рук сумку с награбленным.

Гризуолд сидел в тюрьме за кражу, но выставка продолжалась — наступил заключительный день. Народу в воскресенье набралось тьма тьмущая. Пустовали только столы «Камикадзе Комикс», зато у остальных дела шли как нельзя лучше.

К прилавку Маньяка Дена было не протиснуться — кого могла оставить равнодушным его героическая погоня за преступником? Дементо взял себе еще помощников и даже дал парочку автографов.

Сейчас он был занят очень серьезным делом — перебирал пачку комиксов на предмет покупки.

— Ну, они могли бы быть и в лучшем состоянии, — говорил он. — Некоторые страницы помялись, обложка вот-вот отлетит, если, конечно, приглядеться. Нужно было аккуратнее бросать их мне в лицо. — Он улыбнулся Юпу.

— В тот момент не было выбора, — сказал Юп, улыбаясь в ответ. — Девушка была в беде.

Дементо принялся отсчитывать двадцатидолларовые купюры.

— Мы уже обговорили цену в случае поимки вора. — Он подровнял пачку банкнот и добавил еще. — Назовем это премиальными.

Юп, Боб и Пит не верили своим глазам. Их вложение вернулось с лихвой — почти восемьсот баксов!

Юп положил деньги в карман:

— Это очень щедро с вашей стороны, Ден.

— Щедро? Пустяки! Да я эту «потерю» восполню минут за пятнадцать, — сказал Маньяк Ден. — Или приплюсую ее к цене «Фэн Фана» — когда он отработает свое в качестве вещественного доказательства. Теперь эта книжонка — настоящая находка коллекционера: знаменитая украденная фальшивка с поддельной подписью знаменитого художника. Мне, может, даже удастся заставить Стива поставить настоящий автограф.

— Не испытывай судьбу, приятель. Скажи спасибо, что я подписываю остальную макулатуру, — сказал Стив Треш из-за груды комиксов. — Ну, а если хочешь, чтобы я подписал ту книжку, то тебе придется гарантировать мне определенный процент с прибыли.

— Ох уж эти мне люди искусства, — вздохнул Дементо. — Они все превратились в бизнесменов.

— Кроме Фрэнка Карна, — сказал Юп. — Где он, кстати?

Треш рассмеялся:

— Где же еще? В Золотом зале, балдеет от «Рока Астероида». Они все-таки нашли подставку для проектора.

— Да уж, Гризуолд знал, где прятать, — усмехнулся Боб. — Что-то теперь будет, когда о его делах узнали все?

— Коммерсанты и коллекционеры от Сан-Диего до Фриско рвут на себе волосы. — Дементо тряхнул головой. — Их не особенно обрадовало, что черно-белые книжки, которые они приобрели по дешевке у Гризуолда как подлинники, оказались подделками.

Треш сказал мрачно:

— Самое ужасное, что он мог так запросто надувать всех до конца своих дней, если бы не переборщил с тем автографом. Жадность заставила его перерисовать подписи на фальшивые комиксы.

— Я слышал, как люди попадались к нему на удочку, — сказал Пит. — Он показывал им книжку, говорил, что сам только что достал, спрашивал, они думают о его новом приобретении. Ничего подозревавшие покупатели обнаруживали автограф, поскольку Гризуолд о нем не упоминал, то они считали, что он просто его не заметил, и тут же покупали комикс.

— Их жадность приносила Гризуолду неплохую прибыль, — продолжил Юн. — Он околпачил уйму народу, даже Лео Ротвейлера. Но один промах Аксель допустил — пригласил на выставку Стива, не зная что Ротвейлер продал свой «Фэн Фан».

Треш кивнул:

— Он понимал, что если я увижу журнал, то все сразу откроется.

— Бедняга Лео чуть не плакал, пытаясь выкупить «Фэн Фан», — ухмыльнулся Дементо.

— Но разжалобить вас ему не удалось, и Гризуолду пришлось нарядиться Кровавым Призраком и выкрасть номер, — продолжал Юп. — А потом он постарался выжить Треша с выставки. Ведь Стив мог узнать о том, что на украденном комиксе был «его» автограф. Гризуолд боялся, что это потянет за собой дальнейшее разоблачение.

— Аксель не знал, что у меня здесь были дела поважнее, — добавил Треш.

— И он всячески «поддерживал» Юпа, Пита и меня, чтобы выглядеть чистеньким, — сказал Боб. — Думал, что сможет обвести нас вокруг пальца.

— Ну, поначалу это ему удалось, — признался Юп. — А чтобы нас окончательно запутать, Гризуолд подложил часть комиксов Рейни в сумку.

Пит рассмеялся:

— Зато в конце концов мы таки приперли его к стенке, а?

— Точно, но нас были отличные помощники, — сказал Юп. — Спасибо вам огромное, ребята.

— Без проблем. Ну, если решите продать еще что-нибудь из своего грузовика с комиксами, обращайтесь ко мне. Может, и договоримся. — Дементо помахал им рукой на прощанье.

— Только не просите автографов, — улыбнулся Треш.

Сыщики направились к выходу и, подходя к вестибюлю, увидели вспышки фотоаппаратов. Центром шоу была Рейни Филдз, ставшая необычно популярной. Журналисты следовали за ней по пятам — еще бы, национальная героиня, поймавшая преступника экстра-класса.

— Юп! — Улыбка осветила лицо Рейни.

— Э-э… э-э-э… привет, — сказал он.

— Он опять разливается соловьем, — проронил сзади Боб.

А Рейни не слушала. «Она смотрит на меня, — понял Юп. — На меня!»

— Все тут носятся со мной, ахают и охают, но кто действительно этого заслуживает — так это ты, — сказала ему Рейни. — Именно ты вычислил, кто стоял за всем этим, ты выбрался из передряги в магазине! Ты расставил Гризуолду ловушку. Знаешь что, Юп? Ты — парень что надо!

— Да? То есть спасибо, Рейни. — Юп оглянулся на друзей и понизил голос: — Может, когда все это закончится, повидаемся? Ты где живешь?

— В… Портленде.

Юп моргнул:

— Ты имеешь в виду Портленд в Орегоне?

— Ага, — кивнула Рейни.

— Ну, путь туда неблизкий, но…

— Сумасшедший! — рассмеялась Рейни. — Нов я надеюсь, мы обязательно будем видеться. Например; если я получу работу модели в Лос-Анджелесе.

— Или я выберусь в Портленд, — вздохнул Юп.

— Ну, не расстраивайся ты так, — сказала Рейни, улыбнувшись. — Выставка-то еще не закончилась! У нас с тобой целый день…

Юп не смог сдержать улыбку:

— Ладно, ребята, увидимся позже.

— А как наши деньги? — воскликнули Пит, и Юп отдал им их долю.

— Своим я уже нашел применение, — сказал он, лучезарно улыбаясь. — Целый день с Рейни…

Исследователь «Дикого Запада», герой американского фольклора.

Сливки (фр.).

Намек на деменцию (лат.) — приобретенное слабоумие.