Роберт Стайн - Загадка снежного человека

— Ага, — сказала Николь, жуя свою пиццу.

— Угу, — тихо добавил я. Обычно я ем по три куска. Но сегодня едва осилил один. И оставил корочку на тарелке.

Бедный папа. Он так старался не показать, что расстроен из-за потери ужасного снежного человека. Но мы с Николь видели, как ему плохо.

Папа уронил недоеденный кусок пиццы на тарелку.

— В музее естественной истории я скажу, что отдам им все фотографии.

— Фотографии лучше, чем ничего, — сказал я.

— Что ты говоришь? — воскликнула Николь. — Да этим фотографиям цены нет! Они потрясут весь мир!

Папа оживился.

— Это верно. Я говорил о них кое с кем на телевидении. Там пришли в дикий восторг.

Он встал и понес свою тарелку к раковине.

— Думаю, мне нужно пойти в лабораторию и проявить пленки прямо сейчас. Работа поднимет мне настроение. Разумеется, эти фотографии будут иметь исторические значение. Историческое!

Я был рад, что папа воспрял духом. Нам с Ни-коль тоже не терпелось увидеть фото, и мы по-шли за ним.

Пока папа проявлял негативы, мы тихо сидели под красным фонарем. Наконец он стал вытаскивать из ванночки с раствором первую партию отпечатанных снимков.

Мы с Николь наклонились вперед, чтобы лучше разглядеть фотографии.

— Ничего не понимаю! — удивленно воскликнул папа.

Снег. Снег, и больше ничего. Десять снимков со снегом.

— Странно, — пробормотал папа. — Не помню, когда я это снимал.

Николь сверкнула на меня злобным взглядом. Я понял, о чем она думает.

Я поднял руки вверх, как бы показывая, что невиновен.

— Я тут ни при чем. Клянусь!

— Лучше бы ты этого не делал, Джордан. У меня нет желания участвовать в розыгрышах.

Папа повернулся к ванночкам с растворами и проявил еще одну партию фотографий. Мы с нетерпением наблюдали, как он их вытаскивал и стряхивал с них воду.

Снова снег. Один только снег.

— Этого не может быть! — вскричал папа. — Ужасный снежный человек должен стоять вот здесь. — Он показал пальцем.

Его руки тряслись, когда он взял остальные негативы и начал рассматривать их на свет.

— Снимки тундры вышли отлично, — объявил он. — Собаки, сани, стадо оленей — всё есть. Превосходные кадры. Все до одного. Кроме снимков в пещере чудовища…

Его голос дрожал. Он печально покачал головой:

— Не понимаю. Просто в толк не возьму. Как такое могло случиться? Ни одного снимка этого существа. Ни одного.

Я вздохнул. Мне было так жаль папу. Жаль всех нас.

Нет ужасного снежного человека. Нет его фотографий.

Как будто его никогда и не было. Как будто вообще ничего не было.

Мы с Николь вышли из лаборатории, чтобы дать папе закончить работу.

Нога за ногу мы поплелись к воротам. Вдруг Николь схватила меня за локоть и взволнованно воскликнула:

— Смотри!

Я увидел, как на другой стороне улицы, на пустыре близнецы Миллеры, встав на колени, раскапывают песок.

— Они выкапывают снежки! — судорожно вздохнул я.

— Вот мерзавцы! — буркнула Николь. — Они, наверно, шпионили за нами.

— Нужно их остановить! — закричал я.

Мы сломя голову бросились через дорогу.

Я увидел, как Кайл разрезал узел и открыл мешок. И вытащил один снежок.

Он размахнулся и прицелился в Кару.

— Не надо, Кайл! Стой! — во все горло за-кричал я. — Не бросай! Не бросай, Кайл!

Ч-ЧМОК.