Марина Елькина - Тайна старинного парка

— Вам надо к Леониду Матвеевичу. У него все находки.

— А кто это?

— Это… — мороженщик улыбнулся. — Петергофский домовой.

— Кто?! — в один голос спросили мальчишки.

— Мы его так называем. Старичок один. Сторожем сейчас работает.

— А где его найти?

— Пройдете вон туда, до указателя, а там по диагонали. Увидите небольшой домик, свернете направо и спросите.

Фургончик-велосипед покатился дальше.

— Пошли искать домового, — сказал Львенок.

— Как-то путано он нам дорогу объяснил, — покачал головой Костя. — Может, еще у кого-нибудь спросим?

— Что ж тут непонятного? Туда, до указателя. Пошли.

До указателя ребята дошли довольно быстро.

— Ну, вот! — обрадовался Львенок. — Теперь по диагонали до небольшого домика.

— По диагонали — это туда или сюда? — Костя указал на две асфальтированные дорожки.

Строго по диагонали не вела ни одна из них. Одна чуть влево, другая — чуть вправо. Небольшого домика в обозримом пространстве не было.

— Не знаю, — растерялся Львенок. — Давай направо.

— А может, налево?

— О чем спорите, молодые люди?

Мальчишки даже вздрогнули от неожиданного оклика за спиной. Они не слышали приближающихся шагов.

— Я могу быть вам полезным? — продолжал высокий старик с небольшой седой бородкой.

— Мы ищем Леонида Матвеевича.

— Стало быть, это я.

Костя и Львенок переглянулись. Вправду, что ли, домовой? Возник неизвестно откуда.

— Вы за фотоаппаратом? — не дождавшись от них ответа, спросил старик.

Костя удивленно кивнул. Ну, точно домовой! Все наперед знает! Разве так бывает?

— Чего вы удивляетесь? — спросил старик. — Ничего удивительного тут нет. Вчера в парке оставили один фотоаппарат. Больше никаких находок не было. Раз вы искали меня, значит, пришли за фотоаппаратом. Так?

— Так, — Львенок наконец обрел дар речи. — Мы его на скамейке забыли.

— Пойдемте.

Костя был безмерно счастлив. Фотоаппарат нашелся.

— А вы откуда? — поинтересовался Леонид Матвеевич.

— Из Москвы. По туристической путевке.

— Я так и понял, что туристы, — кивнул Леонид Матвеевич. — Туристы такой народ — теряют все на свете. Как вас зовут?

— Меня — Костя. А это — Львенок.

— Львенок? — изумился старик. — Прозвище такое?

— Нет, — насупился Львенок. — Имя такое — Лев.

— Ах, Лев! Прошу прощения, если обидел. Впрочем, Львенок лучше, чем Лев. Необычно. Ну, вот и познакомились. Вы, наверное, с самого утра ничего не ели? У меня есть пара бутербродов. Сейчас подогрею чай. Как вам Петергоф?

— Очень красиво, — ответил Костя. — Только экскурсовод наш про все торопливо рассказывал. Наверное, мы многое не услышали.

— Такое бывает, — согласился Леонид Матвеевич. — Может, тряхнуть стариной да поработать для вас экскурсоводом?

— А вы были экскурсоводом?

— Не совсем. Но экскурсии проводить иногда приходилось. Давайте-ка я вам расскажу что-нибудь интересное. Я ведь с Петергофом всю жизнь. Это еще вопрос, кто друг друга лучше знает, я — Петергоф или Петергоф — меня. Заодно дойдем до той аллейки, где вы вчера фотоаппарат оставили. Покажете мне скамейку. Чтобы, значит, убедиться.

— Что мы не врем? — нахохлился Львенок. — Не верите, что наш фотоаппарат?

— Ну-ну, какой обидчивый. Верить-то я верю, да работа такая. Вдруг я вам вещь отдам, а через полчаса еще какие-нибудь хозяева явятся?

— Никто к вам не явится, — заверил Львенок.

— Это хорошо. Но формальности лучше соблюсти.

— Пойдемте, — сказал Костя.

Он очень не хотел, чтобы Львенок и Леонид Матвеевич поссорились. Ему понравился старик. Да и что тут такого? Тяжело показать скамейку, что ли?

— Тогда пойдемте сразу в аллею, — не соглашался на перемирие Львенок. — Не надо нам экскурсии.

Леонид Матвеевич улыбнулся и ответил:

— Как хотите.

Все трое молча двинулись к аллее. Косте было почему-то неудобно за Львенка перед Леонидом Матвеевичем. Наверное, следовало как-нибудь начать разговор, но Костя не знал, как и о чем.

— Вот эта скамейка, — с вызовом объявил Львенок.

— Чудесно, — кивнул Леонид Матвеевич. — Именно здесь я вчера нашел ваш фотоаппарат. Кстати, кто-то еще что-то потерял.

Леонид Матвеевич показал в глубину парка. Мальчишки повернулись и замерли в недоумении. Между деревьями ходил сосед из тридцать третьего номера. Он не отрывал взгляда от земли, будто что-то искал.

— Спросите! — забыв о своей обиде, воскликнул Львенок. — Спросите у него, пожалуйста, что он здесь ищет?

Леонид Матвеевич ничего не понял, пожал плечами, но послушно пошел в сторону деревьев.

— Вы что-то потеряли? — участливо осведомился он у соседа.

Сосед вздрогнул от неожиданности, нахмурился и довольно резко ответил:

— Ничего я не потерял.

— Может, я помогу вам. Я работаю в комнате находок.

— Спасибо, я ничего не терял, — сердито повторил сосед. — Оставьте меня в покое.

— Как будет угодно, — сказал Леонид Матвеевич и отошел.

Сосед раздраженно посмотрел ему вслед, нервно поправил ворот рубашки и пошел прочь.

— Мы его спугнули, — решил Львенок.

— С чего ты взял?

— Он сразу ушел. А ведь точно что-то искал.

— Может, какую-нибудь пуговицу или значок, — улыбнулся Леонид Матвеевич. — Из-за таких мелочей в комнату находок обращаться не станешь, а они могут быть очень дороги владельцу.

— Нет, — решительно отверг такое предположение Львенок. — Он и вчера что-то искал в этой же аллее. Дерн ковырял.

— Возможно, это какой-нибудь научный сотрудник. Или из ботанического сада. Изучает строение почвы, растительность. У нас ведь необычная растительность. В нашей оранжерее много экзотических деревьев и цветов. Это в северном-то климате! Еще царь Петр оранжерею велел построить, чтобы диковинками гостей удивлять.

— Не похож он на ботаника, — помотал головой Львенок. — И на ученого не похож. Любой ученый вежливо объяснил бы, что он ищет. В этом ведь нет ничего таинственного. А он тайны вокруг себя напускает, отмалчивается, сразу уходит.

— Тогда есть еще один вариант, — сказал Леонид Матвеевич. — Этот человек может быть из породы кладоискателей.

— Ну да? — изумились мальчишки. — Разве в парке зарыты клады?

— Парк старинный. Кто знает, что хранит его земля. Впрочем, такие кладоискатели в глубь веков не погружаются. Вряд ли он надеется найти сундучок с золотыми монетами петровских времен. Все гораздо проще — во время Великой Отечественной Петергоф был оккупирован фашистами. Любители, наверное, до сих пор могут обнаружить снарядные осколки, гильзы, заряды тех лет. Мне приходилось сталкиваться с такого рода кладоискателями. Не скажу, что это очень приятные люди.

— Как наш сосед, — кивнул Львенок. — Его приятным никак не назовешь.