Елена Чапаева - Близнецы и Робин Гуд

Чего ж ты сидишь тогда? Отвези ему... — и показала пальцем на ужасные зубы. — Наверно, ему это будет важно!

Робин внимательно посмотрел ей в глаза:

Хочешь, поедем со мной. Поговоришь — сама во всем убедишься... Человека же видно!

Тоже, вернее всего, была не Робина фраза.

Ведь это ты нашла! Я чужую славу присваивать не хочу.

А поехать-то, в самом деле, было бы неплохо. Но ведь Ольга сама все себе напортила дурацкими разговорами про Лиду Берестову да еще тем более с полуглупым выражением лица... Она могла лишь улыбнуться да покачать головой:

Большое вам спасибо, граф, за приглашение. Но я полагаю, это не женское дело — участвовать в тайных переговорах и в ловле нечестных людей. На то в нашем королевстве есть мужчины и рыцари!

Во дает! — не выдержал сэр Гарри.

И, наверное, вы правы, досточтимая леди, — сказал Робин Гуд самым учтивым голосом. — Тогда мне пора.

С вашего позволения, господа, — Ольга поднялась. — Я тоже откланяюсь. Вы проводите меня,граф?

Почту за счастье! Куда вам?

К трамваю, с вашего позволения...

На остановке они еще потрепались в том же духе, чем немало развлекли стоявшего чуть в стороне дяденьку лет пятидесяти. Затем подошел трамвай «номер три», который как раз шел к дяди-Петиному дому.

Вынужден вас покинуть, дорогая леди! — произнес Робин Гуд, и Ольга могла бы поклясться, что в его голосе звучали ноты сожаления: нет, не хотелось ему с Ольгой расставаться! — А может, все-таки вместе бы... махнули?

Нет, сэр, увы. Мое решение остается неизменным!

И как только Робин вошел в вагон, она серой мышью нырнула в другой вагон того же трамвая. Робин Гуд. который никак не ожидал подобного коварства, ничего не заметил. Он стоял, глядя куда-то в пустоту, и улыбался.

И вот она смотрит из-за уже хорошо изученного ею дерева, как Робин рассказывает дяде Пете об их открытии. Дядя Петя берет в руки эти «зубы», слушает внимательно, еще раз смотрит на это странное и ужасное золото. Сразу видно, что'ветеран войны взволнован. Но понять бы, из-за чего! То ли из-за того, что у каких-то людей кто-то зубы вырывал, то ли — что перед ним такое золотое богатство. Одна эта пригоршня, наверное, многие тысячи стоит. А если каким-то образом раздобыть у противных братьев все, что там лежит... Да на эти денежки столько можно купить или построить — или для кого-то, или для себя лично.

И в этом был большой вопрос!

А дядя Петя в это время что-то говорил Робину, можно сказать, втолковывал. Потом, видимо, спросил:

«Ты все понял?»

Робин утвердительно кивнул.

«Ну, ступай тогда!» — и дядя Петя напутственно шлепнул своей ладонью о ладонь Робин Гуда. Так делают моряки, или шоферы-дальнобойщики, или представители других интересных профессий. Может, и разведчики тоже?..

Робин улыбнулся и побежал к трамвайной остановке, а дядя Петя смотрел ему вслед. Робин обернулся, они еще раз обменялись взглядами — самыми дружескими, какие только можно себе представить. Тут и трамвай подошел. Робин сел и уехал. И сейчас же дядя Петя вынул из.кармана трубку мобильного телефона... Во какие у него штуки, оказывается, есть! Робин Гуд об этом точно ничего не знает. Хотя, с другой стороны, мобильный не такая уж роскошь. Но просто как-то странно было видеть ветерана, у которого нет лишних средств, чтоб купить себе новую шинель и он вроде как старую, фронтовую донашивает... так вот странно видеть ветерана такого... небогатого с мобильником в руках!

Дядя Петя в это время что-то растолковывал людям на том конце несуществующего провода. Лицо его стало решительнымидаже... злым. Он кричал." Но не в полный голос, а шепотом. Так что Ольга ничего не слышала.

У-у, барыга! — неожиданно услышала Ольга у себя за спиной.

—- Да брось ты, Зинаида Леонидовна! — ответил другой, тоже женский, но спокойный голос. — Чего ты всех осуждаешь. Знаешь, как в одной книжке написано? Не судите, да не судимы будете!

Не могу на этого Петьку смотреть1 Как по этому телефончику разговаривает, видишь?

А что тебе? Разговаривает и разговаривает...

Да ведь тут каждая минута чуть не десять рублей стоит!

Ну и... Значит, деньги есть.

Вот и вопрос, откуда!

Две женщины разговаривали, не видя Ольги. Одна была совершенно обычная, по-старушечьи одетая, в платке, в темном ношеном пальто. Другая же, которая ругалась, эта Зинаида Леонидовна, была, несмотря на свой немаленький возраст, вся такая подкрашенная, в шляпке двухэтажной, с лисой, которая висела у нее на шее, сверкая стеклянными глазами, в короткой ярко-голубой куртке и красной юбке до земли. Не то чтобы ее наряд выглядел некрасиво, но как-то странно — не подходил для ее возраста.

Женщины Ольгу не видели — место у нее было вполне надежное — по крайней мере для того, чтобы укрыться от таких двух «несыщиц».

Чего ты на него взъелась-то?

Подлец!

Сама ты больно хороша!

Обо мне речи нет. Может, и я плоха. Я про Петьку... а ты, Верка, просто его боишься, вот и все!

Вот так разговор. Но больше ничего Ольге услыхать не удалось, потому что женщины пошли к дому-девятиэтажке, мимо дяди Пети. Зинаида просто кивнула ему, а вторая поклонилась и сказала:

Доброго здоровья, Петр Яковлевич!

Дядя Петя не обратил на них никакого внимания, словно вообще никто сейчас не проходил мимо и никто с ним не здоровался. Он продолжал что-то втолковывать тем, кто разговаривал с ним. И это действительно многовато было для мобильного телефона, даже если дядя Петя был очень состоятельным человеком.

А ведь он таким вроде не был.

Или был?..

В засаде своей Ольга просидела довольно долго — ничего не происходило. Однако она чувствовала, что произойдет. И вот минут через пятнадцать во двор буквально влетел шикарный и огромный джип. Сразу видно было, что вели его мастерской рукой. А еще тот, кто сидел за рулем, видать, не особенно переживал, что кого-то сшибет или задавит.

Из джипа, с заднего сиденья, вылезли два человека. Таких народ называет «шкафами» — за их квадратные размеры и за их «умные» лица. Они направились прямо к дядя Пете, который улыбался и даже привстал с кресла своего. «Шкафы» при этом не улыбались. На их лицах было обычное для такого типа людей выражение наглого безразличия. Третий, тот, что был за рулем, остался в машине.

Бандиты — а это несомненно были бандиты! — перекинулись с дядей Петей двумя-тремя словами, потом один из них, тот, что был не такой наглый и крутой, потому что при начальнике ему быть таким не полагалось, так вот этот «менее» взялся за спинку дяди-Петиной коляски и стал толкать ее к дому. А второй, который, по Ольгиным предположениям, был «бригадиром» (или как там у них это называется?), остался на улице.