Йенс Хольм - Тайна ночных вспышек

— Привет, Ким! — сказал он. — Ты здесь на каникулах?

Я лишь кивнул в ответ, едва переводя дыхание.

— Как твои школьные дела? Справляешься с уроками?

— Да, спасибо, все в порядке, — вежливо ответил я.

— Ты просто так зашел?

— Я… мне хотелось бы поговорить с теми двумя мужчинами, что остановились у вас. Дело довольно срочное!

— Скажи, пожалуйста! — улыбнулся он. — А как их зовут?

— Этого я не знаю. Им обоим что-то от тридцати до сорока лет, а выглядят они весьма обыкновенно.

— Словесный портрет просто великолепен! Но, на твое счастье, сейчас в гостинице проживают лишь эти двое. Они поселились в комнате номер одиннадцать на втором этаже. Можешь к ним подняться. Не знаю, станут ли они с тобой разговаривать.

Не успел он закончить, как я уже поднимался по лестнице. Хозяин крикнул мне вслед, чтобы я передал привет дяде и тетушке. Воскликнув «Спасибо!», я поспешил дальше. Поднявшись на второй этаж, остановился в темноте, пытаясь на ощупь найти выключатель. Когда я его обнаружил, одна из дверей открылась и из комнаты вышли оба полицейских. На них были плащи, и они, видимо, собирались уходить.

На этот раз мне посчастливилось!

— О, как хорошо, что я вас встретил! — воскликнул я. Оба от неожиданности замерли на месте.

— Мне необходимо поговорить с вами! В доме, что на холме около пляжа, с минуты на минуту может произойти преступление. Я не знаю точно, в чем дело, но связано оно с каким-то кораблем, шлюпка с которого должна подойти к берегу. Речь, по моему мнению, идет о человеке, которого эти злодеи удерживают силой и которого, по всей видимости, и заберет эта шлюпка. У одного из мужчин, находящихся в доме, есть револьвер… Обо всем этом мы рассказали поселковому полицейскому, но я опасаюсь, что он нам не поверил, так как до сих пор не принял никаких мер. Я как раз собирался снова ехать к нему…

Тут я глубоко вздохнул. Один из полицейских втолкнул меня в комнату и зажег свет. Второй прикрыл дверь.

Я продолжал:

— Хорошо, что я вспомнил о вас и подумал: вы еще можете быть в гостинице. Правда, уверен в этом не был, так как знаю, что вы забрали профессора для беседы и заняты с ним. Но подумал: попытка не пытка. И поступил, как видите, правильно. А теперь я хочу вас просить пойти вместе со мною к тому дому. Но, может быть, лучше вызвать по телефону подкрепление из Фредериксвёрке. Хотя, пожалуй, они уже не успеют. Но Ларсену позвонить вы еще сможете. Вместе с тем надо оповестить береговую охрану, чтобы она задержала судно…

Выпалив это, я присел на ближайший стул.

— И вы обо всем рассказали своему полицейскому? — спросил один из моих собеседников — тот самый, с которым мы беседовали в воскресенье на улице.

— Нет, не все, так как этих подробностей мы тогда еще не знали. Поэтому, видимо, он нам и не поверил.

Тот кивнул с улыбкой. Другой в это время обошел вокруг стула и вдруг накинул на меня багажный ремень, затянув его так сильно, что я не мог даже пошевелить руками. Затем схватил небольшую салфетку со стола, свернул ее, сунул мне в рот и завязал на затылке.

Улыбавшийся страж закона поднял шутливо вверх обе руки.

— Мне очень жаль, что пришлось так поступить, но другого выхода нет. Ты слишком много знаешь, дружок. Так что проведешь эту ночь здесь. Утром сюда кто-нибудь зайдет и освободит тебя.

Потом они обменялись несколькими фразами по-немецки. Хотя я все расслышал, но ничего не понял. Вот когда я Пожалел, что не был прилежен на занятиях по, немецкому языку.

Не удовлетворившись сделанным, мужчины привязали к стулу и мои ноги. Тот, который все время улыбался, слегка хлопнул меня рукой по плечу. Выключив свет, они вышли. Вот тебе и на!

Каким же я оказался идиотом!

Несколько минут мне казалось, что сердце мое остановилось. Затем постепенно начало работать. Я успокоился. И все понял. Как же я злился на себя, что оказался таким глупцом. Это прибавило мне силы. Я стал дергаться то в одну, то в другую сторону, но от пут освободиться не удавалось.

Сделать это, однако, надо было во что бы то ни стало!

Теперь они, видимо, направились к тому дому, чтобы предупредить своих сообщников. Ведь именно они и были главарями банды. Те же парни, что находились в доме, являлись их пособниками.

В комнате было темно. Но очертания окна я все же разглядел. На подоконнике стоял цветочный горшок с веерной пальмой. Под окном на улице слышались голоса, смех и шаги прохожих.

Я попытался как можно сильнее растянуть локтями ремень, но он лишь сильнее врезался в тело. Затем стал раскачивать стул, чтобы хоть чуть-чуть сдвинуть его с места.

Со времени ухода мужчин прошло минуты три-четыре.

Мне все же удалось немного продвинуться на стуле вперед.

Ясно, что виноват во всем я сам. А теперь, когда я знал, кем был захваченный человек, которого удерживали в доме, я никак не мог успокоиться.

После нескольких попыток стало понятно, что стул движется быстрее, если нагибаться рывком вперед. При этом я мог даже доставать ногами пол.

Однако слишком резко я не раскачивался, чтобы не потерять равновесие и не упасть. Когда стул сантиметр за сантиметром стал продвигаться вперед, настроение мое улучшилось. «Вперед к окну, но не торопясь!» — приказал я сам себе.

Казалось, что прошло несколько часов. Позже мне удалось подсчитать: на все потребовалось не более семи-восьми минут.

Приблизившись к окну, я попытался несколько развернуться, чтобы оказаться спинкой стула против цветочного горшка. Крепко сцепив зубы, я продолжал раскачиваться, пока не уперся в подоконник.

От первого удара от горшка отлетел небольшой осколок. Но этого было явно мало. Надо предпринимать новые попытки, хотя мои силы были уже на исходе.

Наконец, от пятого, наверное, удара горшок упал и, разбив стекло, вылетел на улицу. Я услышал, как он с громким хлопком разлетелся вдребезги на тротуаре.

Но от резкого движения упал и мой стул. Попытки перевернуться ничего не дали. Внизу раздались крики. Скоро под окном собралась небольшая толпа. И тут же послышались поспешные шаги по лестнице.

Кто-то постучал в дверь.

Я лежал на полу и был совершенно беспомощен. Только бы они не ушли! Все, что я смог, это слегка поцарапать ногой об пол. Но в коридоре такой слабый звук наверняка не слышен.

Боже, не допусти, чтобы они ушли!

И вот в замке повернулся ключ, дверь сразу же открылась, и зажегся свет.

— Всевышний, что это такое! — произнес хозяин гостиницы, увидев меня. Я лишь моргнул глазами, чтобы показать, что жив. Какое-то мгновение он стоял неподвижно, уставившись на меня, затем подошел и вынул кляп из моего рта.

— Что здесь произошло?

— Сейчас нет времени для объяснений, — ответил я. — Расскажу позже.