Энтони Горовиц - Белый пик

Алекс вздрогнул, когда внезапно стало темно. Внутри царили холод и сырость. Пахло гарью и соляркой. Внутри было как в настоящей эхокамере: лошади, переступая через шпалы громыхали копытами по гравию, и звук разносился по всему туннелю. А если лошадь споткнётся? Алекс постарался отогнать от себя эту мысль. Кожаные сёдла скрипели. Не сразу, но его глаза привыкли к темноте. Немного солнечного света пробивалось в оставшийся позади вход. Выход был виден впереди, и это успокаивало; кружок света становился шире по мере того, как они подъезжали ближе. Алекс постарался расслабиться. Возможно, всё закончится неплохо.

Тут Фиона заговорила. Она придержала свою лошадь, позволив Алексу поравняться с ней.

— Ты ещё переживаешь насчёт поезда? — спросила она. — Может, хочешь поехать побыстрее…

Алекс услышал, как просвистела плеть, — Фиона хлестнула его лошадь по крупу, и та, заржав, сорвалась с места. Алекса отбросило назад, едва не выкинув из седла. Крепко обхватив лошадь ногами, он удержался на ней, но повис параллельно дороге. Поводья же впились лошади в рот. Фиона расхохоталась. Алекс чувствовал только, как бьётся в кромешной темноте ветер, слышал, как тяжело грохочут копыта по гравию. В глаза, слепя его, летела пыль. Алекс не сомневался, что ещё немного — и он упадёт.

Внезапно они чудесным образом вырвались на свет. Алекс удержал равновесие и сумел усмирить лошадь, натянув поводья и сжав её бока коленями. Он набрал полную грудь воздуха, крепко выругался и стал ждать Фиону.

Его вороная остановилась на мосту через реку, о котором упоминала Фиона, построенном из толстых железных балок. В этом месяце часто лил дождь, и под мостом стремительно неслась глубокая тёмно-зелёная река. Алекс осторожно повернулся лицом к туннелю. Если потерять управление, можно упасть в воду. Перила не выше метра.

Он слышал, как приближалась Фиона. Она скакала лёгким галопом, наверное, не переставая смеяться. Он всматривался в туннель, наконец оттуда вынырнула серая кобыла, проскакала мимо и скрылась за переездом.

Фионы не было.

Лошадь без седока.

Алексу понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Голова шла кругом. Должно быть, Фиона упала. Её лошадь споткнулась, и девушка осталась лежать в туннеле на рельсах. Сколько минут до следующего поезда? Она сказала — двадцать. Как минимум пять уже прошли, но ведь она могла и наврать — на самом деле могло быть и меньше. Что делать? Есть только три варианта.

Вернуться в туннель пешком.

Вернуться в туннель верхом.

Вернуться домой и забыть о ней.

Нет. Только два варианта. Это понятно. Он во второй раз ругнулся, потом зажал в руках поводья. Так или иначе он заставит лошадь слушаться. Девчонку надо спасать и побыстрей.

Возможно, его отчаяние передалось лошади. Животное попятилось. Алекс пришпорил лошадь, та дернулась вперёд и неохотно вернулась в тёмный туннель. Алекс снова наддал шпорами. Он не хотел причинять ей боль, но другого способа заставить её слушаться он не знал.

Лошадь пошла рысью, Алекс вглядывался в темноту.

— Фиона! — крикнул он.

Ответа не последовало. Он надеялся, что она выйдет ему навстречу, но шагов не было слышно. Эх, вот бы немного света!

Лошадь остановилась — Фиона лежала на рельсах. Поезд разрежет её пополам. В темноте не было видно лица, но, когда она заговорила, стало ясно, что ей больно.

— Алекс, кажется, я сломала лодыжку.

— Что случилось?

— Паутина. Я пыталась за тобой угнаться. Паутина попала мне в лицо, и я потеряла равновесие.

Она пыталась за ним угнаться! Похоже, она считала его виноватым, словно это не она стегнула его лошадь.

— Можешь подняться? — спросил Алекс.

— Не могу.

Алекс вздохнул. Крепко держась за поводья, он соскочил с лошади. Лучшего места и не придумать. Упала прямо на середине туннеля. Алекс заставил себя не паниковать. Если верить Фионе, до поезда оставалось десять минут. Он нагнулся. Одной ногой ступил на рельс и… что-то почувствовал. Вибрация. Рельсы дрожали.

Приближался поезд.

— Тебе нужно встать, — сказал он, стараясь скрыть страх. В воображении он уже видел грохочущий поезд. Он ворвётся в туннель пятисоттонной торпедой и сотрёт их в порошок. Алекс слышал скрежет колёс и рёв мотора. Кровь и мрак. Умирать не хотелось.

Время ещё оставалось.

— Можешь пошевелить пальцами? — спросил он.

— Кажется, да.

Она ухватилась за него.

— Возможно, у тебя растяжение, а не перелом. Иди сюда.

Он потащил её, одновременно размышляя, можно ли выжить, если прижаться к стене. Однако места вряд ли хватит. Даже если поезд не заденет их, он собьёт лошадь. А если он сойдёт с рельсов? Тогда погибнут десятки людей.

— Какой это поезд? — спросил Алекс. — Пассажирский?

— Да, — в голосе Фионы слышались слёзы. — Это Virgin, идёт в Глазго.

Алекс вздохнул: это ж надо — встретить, наверное, единственный в Англии поезд компании Virgin, который идёт по расписанию, — везёт как утопленнику. [6] В Великобритании бытует устойчивое мнение, что поезда этой компании постоянно опаздывают.

Фиона похолодела.

— Что это?

Она услышала звонок. Что это? Переезд, конечно. Состав приближался, и шлагбаум перекрыл дорогу.

Тут Алекс услышал ещё кое-что, отчего кровь застыла у него в жилах. На мгновение у него перехватило дыхание. Воздух застрял в лёгких, и он не мог выдавить его наружу. В мозгу что-то щёлкнуло, и тело как будто парализовало: Алекса сковал страх.

Это был свисток поезда. Поезд всё ещё находился в миле от них или дальше, но туннель служил отличным проводником звука, и пронзительный свист словно ранил Алекса. И ещё грохот. Грохот мотора. Он быстро приближался. Рельс уже ходил ходуном.

Алекс справился с дыханием и с ногами тоже.

— Залезай на лошадь, — крикнул он. — Я помогу.

Не думая о боли, которую он причиняет Фионе, Алекс поволок её к лошади и стал заталкивать в седло. Грохот нарастал с каждой секундой. Рельсы гудели, подобно гигантскому камертону. Даже воздух в туннеле, казалось, пришёл в движение, как будто хотел освободить дорогу поезду.

Фиона вскрикнула отболи, и Алекс почувствовал, что больше не надо её держать — она опустилась в седло. Лошадь заржала и отшатнулась, у Алекса перевернулось сердце — на миг ему показалось, что Фиона оставит его здесь одного. Света хватало, чтобы различить контуры животного и наездника. Фиона схватилась за поводья. Она заставила лошадь замереть на месте. Тогда Алекс потянулся, схватился за гриву, и сел в седло перед Фионой. Гул и грохот становились всё громче. С неровных стен туннеля осыпалась сажа и куски цемента. Потоки ветра напирали сильнее, а рельсы пели. На мгновение они оба застыли, прижавшись друг к другу, но потом Алекс схватил поводья, а Фиона вцепилась в него, обхватив его руками.