Роберт Стайн - Человекосжималки

Конец.

Проходит время. Сколько именно, ты понятия не имеешь.

Вроде бы жив. Но относительно.

Ты слышишь. Но не видишь. И не можешь двигаться.

Наконец ты чувствуешь, что космический корабль приземляется. Слышишь голоса. Эти ужасные пронзительные металлические голоса.

— О берлинго , — говорит один инопланетянин.

— О берлинго , — отвечает ему другой.

Ты чувствуешь, как тебя берут в руки. Кладут в какую–то сумку. И кто–то, вероятно один из космонавтов, несёт её.

Но куда?

— О берлинго, оберлинго! — раздаются скрежещущие возгласы.

Кра–зип!

Ай! Тебя бьёт электрическим током. Каждая частица твоего шарообразного тела пронизана мощным потоком электронов. Ты слышишь ужасный, оглушительный грохот.

Затем тишина.

Ты открываешь глаза.

Ого! Ты снова видишь!

А что видишь, узнаешь на странице 60.

Она кивает своей синей головой.

— Именно поэтому я повела тебя на Аллею славы. Чтобы держать подальше от бомбы–человекосжималки. А теперь тебе ни за что не выбраться отсюда и не найти её.

— Ты… ты хочешь сказать… что бомба спрятана не на голливудском бульваре?

Люртис отрицательно качает своей лысой головой и снова смеётся.

— Ну конечно, нет, придурок, ты несчастный. Это я сама перечеркнула имя Леонарда Нимоя на фотографии и своей собственной рукой написала: «Звезда Флешмена». А ты купился на это! Ха–ха–ха!

Ну и влип! Ты лихорадочно думаешь. Мысль у тебя работает быстрее бешено колотящегося сердца. Не надо было ехать на голливудскую Дорожку славы. Это ясно как день!

— Хочешь увидеть моё настоящее лицо? — спрашивает Люртис.

Хочу ли я? Если она снимет то лицо, что сейчас на ней, поможет ли тебе это выбраться из камеры?

С другой стороны, оно может оказаться таким жутким, что ты испугаешься до смерти.

Надо решать.

Если говоришь «да», иди на страницу 89.

Если говоришь «нет», отправляйся на страницу 128.

— Я хочу залезть на платформу с первым человеком на Луне, — говоришь ты Мадди. — Интуиция подсказывает мне, что бомба–человекосжималка именно там. Можешь мне поверить.

Ты бежишь к лунной платформе и начинаешь всё там переворачивать. Даже бутафорскую фигуру Нила Армстронга рвёшь на куски.

Сердце у тебя учащённо бьётся, когда ты срываешь лепестки лаванды с Юпитера. В клочья разлетаются кольца Сатурна, покрытые лилиями. Взвиваются в воздух алые лепестки роз, изображающие красную поверхность Марса.

Не слишком ли много для интуиции? Но бомбы–человекосжималки нигде нет.

И времени тоже больше нет!

Бомба–человекосжималка срабатывает в тот момент, когда полицейские пытаются стащить тебя с платформы и забрать с собой.

Кра–зиппппп!

Может, поиграем в теннис? Мячей завались!

Конец.

— Ну, что скажем? — спрашивает полицейский, помахивая наручниками.

Лицо у него прорезано глубоким шрамом. А грудь такая широкая, что пуговицы на рубашке не сходятся.

Ты дважды сглатываешь слюну, прежде чем решаешься выдавить из себя слово.

— Да я… мне показалось… что там… эээ… бомба.

Полицейский в упор смотрит на тебя и ждёт, что ты скажешь ещё.

— Я… я понимаю, ч‑что этому трудно поверить, — мямлишь ты, — но с-синие инопланетяне… они прилетели на землю. И у них такая бомба… вот я и решил, что этот сыр… она и есть.

Широкая улыбка расплывается по лицу полицейского. Он быстро прячет наручники.

— Что ты говоришь? — восклицает он, похлопывая тебя по плечу. — Так ты видел инопланетян, да? Всех троих?

— ???

Может, кое–что станет понятнее на странице 71.

Ты содрогаешься, услышав о планах инопланетян — превратить всех жителей Лос — Анджелеса в чёрные шарики.

Маленький инопланетянин открывает небольшую нишу на пульте управления.

— Клади этих двоих сюда, — приказывает он длинному инопланетянину, показывая на два чёрных шарика — Белл и Джека.

Тот бросает два шара в нишу.

У тебя сжимается сердце при виде того, как исчезают в дыре твои друзья.

— Куда ты заложил механизм? — спрашивает маленький пришелец.

Длинный поворачивается к тебе спиной. И поэтому ты не можешь ясно разобрать его ответ.

Только три слова: «Голливуд», «восток» и «чаша».

— Завтра в десять утра — по земному времени, — заканчивает своё объяснение высокий инопланетянин. — В это время будут уничтожены все люди, населяющие Лос — Анджелес.

Вот чёрт! Все люди в Лос — Анджелесе будут превращены в чёрные шарики? И твои родители в том числе?

И ты сам! Если не найдёшь этот механизм, из тебя сделают шарик!

Дела хуже некуда. Двигай на страницу 75.

— Мадди! Вот она! — кричишь ты, спрыгивая с платформы–часов. — Смотри! Машина, которая делает жвачку набита шариками! Точь–в–точь в такие шарики превратились Джек и Белл, когда попали в огненную сеть человекосжималки!

Ты бросаешься за этой платформой. Ты бежишь во всю прыть, чтобы догнать машину, но она довольно быстро удаляется.

Возможно, кто–то попытается задержать тебя. Надо во что бы то ни стало найти эту жуткую бомбу–человекосжималку.

До того как всё взлетит на воздух!

Ты прибавляешь ходу и готов вспрыгнуть на платформу.

— Нет! — раздаётся сзади сердитый голос.

Ты чувствуешь на своих плечах чьи–то руки. Кто–то пытается стащить тебя.

Ты резко оборачиваешься. У тебя за спиной Мадди!

— Нет! Тт–тт–тт-тебе не разрушить наши планы! — токает она ужасным голосом. Не землянским.

А чужим, металлическим.

Она тянет себя за волосы и снимает их с головы. У тебя перехватывает дыхание. Кажется, ещё немного и ты чокнешься.

Её настоящую голову увидишь на странице 131.

Ты выскакиваешь из своего укрытия.

— Эй! — кричишь ты.

Из–за большого деревянного ящика появляется Люртис.

— Ты от меня не убежишь, — произносит она странным металлическим голосом.

Она быстро идёт к тебе. Парик она успела поправить, и из–под него не видно синего черепа.

— А я и не хочу убегать, — нагло врёшь ты. — Я предлагаю сделку. Если ты расскажешь, где Мадди Вайнер, я готов в дальнейшем делать всё, что ты мне велишь.

Люртис запрокидывает голову и хохочет своим металлическим голосом.

— Так ты хочешь увидеть наст–тт–тт–тт-тоящую Мадди Вайнер? — спрашивает она. В голосе её звучат жёсткие ледяные нотки.

Переходи на страницу 77.

Вступить в группу Мика Хорнера?

Полный алес!

«Безмозглая агрессия» — твоя самая любимая группа на Земле.

Бери больше! Во Вселенной!