Филип Пулман - Галерея восковых фигур

Дейзи не понимала, кого ей стоит больше жалеть — Дика, мистера Хорспата с фонарём под глазом или себя. В конце концов она пожалела всех троих по очереди.

Другая вещь, которой она не понимала, — идти ей на бал или не идти. Мистер Хорспат пригласил её, но ей всё думалось, что если бы рядом был Дик, то он точно пригласил бы её на бал, и она с большим удовольствием пошла бы с Диком. С другой стороны, Дик сидел в тюрьме, а мистер Хорспат — нет, и мистер Хорспат только сегодня утром принёс ей огромный букет лилий и снова предлагал пойти с ним на бал. Короче, у бедной девушки ум зашёл за разум.

— Я просто не знаю, как быть, мама, — сказала она после работы.

— Спокойнее, спокойнее, милая, — ответила миссис Миллер. — На твоём месте я бы пошла с этим симпатичным мистером Хорспатом. Он настоящий джентльмен.

— А я на её месте не пошёл бы, — мрачно отрезал мистер Миллер. — Не думаю, что рядом с ним она будет в безопасности. Мужчина, способный так коварно и хладнокровно обойтись с пальмой в горшке, способен на любое злодейство.

Поэтому девушка находилась в смятении и пребывала бы в нём и дальше, если бы после обеда к ней не забежала Анджела, чтобы передать весточку, предназначенную только для ушей Дейзи.

— Я не могу здесь долго оставаться, — с трудом переводя дыхание, сказала Анджела, когда они уединились в гостиной. — Я пришла сказать, что ты непременно должна пойти на бал. Там будет Дик, замаскированный. Он специально убежал из тюрьмы. Даже стены тюрьмы не смогут удержать его — так он рвётся к тебе. Даже, может, крокодилы и пулемёты не смогут. Короче, ты будь там, потому что… Потому что на это есть особая причина. Теперь мне нужно бежать, но ты обязательно приходи, а не то…

— Да! Хорошо! Я приду! — воскликнула Дейзи. Её трясло, как в лихорадке.

Анджела умчалась, и Дейзи кинулась в свою комнату надевать бальное платье.

Почти в каждом доме Ламбета люди принаряжались. Некоторые собирались явиться на бал в маскарадных костюмах, другие нет — одним словом, каждый выбирал, что ему больше по нраву. Большинство молодых людей решили нарядиться, а более почтенные граждане пришли в обычных вечерних костюмах.

Мистер Хорспат, как и подобает заместителю управляющего солидной компанией, решил выглядеть респектабельно и надел белый галстук с чёрным фраком, напомадил волосы специальным средством, чтобы придать им форму и увеличить волнистость, которую все находили столь привлекательной. Он долго думал, что делать с подбитым глазом, пока не отыскал в «Газете для джентльменов» рекламное объявление. Он сразу же поспешил на Оксфорд-стрит к мистеру Джорджу Полу, настоящему художнику по подбитым глазам. Мистер Пол густо покрыл повреждённое место театральным гримом, взяв за это с мистера Хорспата полкроны, и теперь, стоя перед зеркалом, мистер Хорспат убедился, что глаз снова выглядел почти нормальным. «Дейзи будет потрясена», — думал он и прорепетировал специальную чарующую улыбку раза два или три, пока не остался ею доволен.

Всё семейство Камински тоже собиралось на бал. Мистер Камински и кузен Моррис потратили не один час, споря о том, уместны ли на столь представительном собрании, как бал газопроводчиков, вечерние туалеты в современном салонном стиле.

— Настоящий портной создан для того, чтобы творить новое, Луи! — восклицал кузен Моррис. — Он обязан быть на передовой линии моды!

— Нет, нет и нет! — твердил мистер Камински. — Настоящий портной должен отражать умеренный хороший вкус в его традиционном понимании. Нет ничего привлекательного в небрежности последних американских моделей, как, впрочем, и в Ламбете. Ты можешь одеваться в своём салонном стиле, если тебе угодно, а я остаюсь приверженцем старого доброго вечернего костюма. Посмотри на покрой этого жилета! Посмотри, как сияют лацканы! Образчик красоты всегда доставляет радость, Моррис.

В доме у Добни отец Громобоя гладил свои лучшие брюки. Громобой мечтал увидеть отца в образе пирата, но отец сказал, что надевал этот костюм всего три раза и он ещё не окупился. Мистер Добни извлёк костюм из платяного шкафа и разогрел утюг на плите. Едкий запах нафталиновых шариков наполнил маленькую кухню. А может, это запах не от нафталина?

Мистер Добни принюхался.

— Ты не чувствуешь запаха гари, Сэм? — встревожился он.

— Бог мой, конечно! — подхватился Громобой. — Ты слишком сильно раскалил утюг, пап! Скорее хватай его!

Мистер Добни вовремя снял утюг со своих брюк и стоял, почёсывая в затылке.

— Не знаю, что я делаю неправильно. У твоей мамы никогда не было трудностей с утюгом.

— Потому что мама гладила костюм через мокрую тряпку. Всё отлично отпаривается.

— Ах, вот как, — протянул мистер Добни. — Я всегда подозревал, что здесь кроется какая-то хитрость.

Он снова поставил утюг на плиту и намочил в раковине носовой платок. На этот раз утюг зашипел и нужным образом выпустил пар, и на брючинах образовались красивые складки.

— Неотразимо! — Мистер Добни довольно рассматривал брюки. — Этими складками можно огурец резать.

В это время братья Перетти критиковали костюмы друг друга. Альф нарядился гондольером, но вдел в уши так много серёг и так обильно украсил себя различными побрякушками, что Джузеппе сказал, мол, получился не гондольер, а канделябр.

— Ну и что! На маскараде нужно выглядеть очень броско, — не соглашался Альф. — Нужно показать себя в лучшем виде. Молодым леди нравится всё яркое. Не думаю, что им понравятся эти здоровые мохнатые гусеницы у тебя на ногах.

Джузеппе выбрал костюм ковбоя, с ведёрной шляпой, которая едва проходила в дверь, и просторными меховыми ковбойскими штанами.

— Нет, в них я крутой и мужественный парень, — заявил он. — Если это подходит ковбою Буффало Биллу, то и мне подойдёт.

Альф подкрутил ус и ухмыльнулся.

И наконец, в доме Уиттлов, мисс Гонория прикалывала к бальному платью цветок гардении. Посыльный принёс этот цветок с карточкой, на которой было написано: «От неизвестного обожателя», и девушка надеялась, что, придя на бал с гарденией, она разузнает, кто её послал.

— Очень мило, моя дорогая, — похвалил её мистер Уиттл. — Какой позор, что на бал ты идёшь со своим стариком-отцом!

— Вовсе нет, папа, ты выглядишь очень симпатично. — Мисс Уиттл поцеловала его в щёку и поправила галстук-бабочку.

Итак, все были готовы к балу.

— Что там у вас за план? — спросил Бенни у близнецов, когда они торопились на кухню во Дворце газопроводчиков.

— А-ха, — улыбнулась Анджела. — Это самый лучший план.

— Помнишь, какой эффект произвёл архиепископ Кентерберийский? — напомнила Зерлина.

— Это когда архиепископ приехал судить кошачью выставку? Вышел смех один, да и только. Что, он и на бал приедет?