Кэти Уэйланд - Архитектура сюжета [Как создать запоминающуюся историю] [litres]

В романе «Грядет рассвет» я намеренно сделала так, чтобы действие сцены происходило ночью, в пропитанной отвратительными запахами палатке, где лежат раненые и царит страх. Этим я обострила ощущение безнадежности и отчаяния, противопоставив ему встречу, символизирующую начало чего-то нового и лучшего для главного героя.

Если в сцене вы сумеете сознательно уравновесить цель, конфликт и контекст, то вам удастся свести ее фокус – и внимание читателей – к одной конкретной точке. А если каждая сцена в вашем произведении достигнет такого уровня фокусировки, то и роман в целом станет гораздо ближе к совершенству.

Предельный накал страстей достигается далеко не во всех сценах. Как и в реальной жизни, в перерывах между бурными, опасными и волнующими моментами персонажам иногда нужно сходить в магазин за продуктами. Но как сделать, чтобы спокойные сцены не показались читателям слишком вялотекущими и они не начали зевать и перелистывать страницы, чтобы дойти наконец до «интересненького»?

Для примера возьмем страницу из фэнтези Патрика Ротфусса «Имя ветра». Этот роман представляет собой длинное, лиричное и подробное описание первых пятнадцати лет жизни героя, от лица которого ведется повествование. Захватывающие и опасные похождения персонажа перемежаются с более размеренными, насыщенными информацией сценами. Ротфусс великолепно справляется с задачей, используя напряжение и зловещие предзнаменования, чтобы внимание читателей не рассеивалось даже в самых спокойных местах. Например, в одной из первых сцен книги герой приходит в таверну послушать известного рассказчика. Конфликт здесь весьма скромен, поэтому Ротфусс делает ловкий ход – сообщает читателям, что именно эту таверну часто посещает враг главного героя, который хочет его убить, чем моментально привлекает их внимание к этой, казалось бы, ничем не примечательной сцене. Зная, что протагонист рискует жизнью, чтобы достичь цели, на всем протяжении сцены мы грызем ногти от волнения.

Когда вам необходимо написать мирную сцену, обязательно следите за тем, чтобы читатели осознавали: в ней есть нечто более важное, чем то, что они видят на поверхности. Если они поймут, что эта спокойная сцена лишь затишье перед бурей, то предчувствие беды внесет драматизм даже в самые благодушные из сцен.

Еще одно условие, о котором нельзя забывать, – необходимость движения. Персонаж без движения – особенно если он просто стоит на месте в задумчивости – не делает ничего, чтобы события развивались. При этом он не только лишает выразительности общую картину, но и не совершает никаких действий, которыми можно внести разнообразие в длинное описание и диалог.

Персонаж, находящийся в движении, даже если он всего лишь переходит улицу, даст читателям ощущение, что история идет вперед вместе с ним. Его движение олицетворяет развитие и неотложность действий, жизненно необходимых для того, чтобы история не стояла на месте.

Представим, что в сцене, которую вы пишете, присутствуют самые разнообразные конфликты, включая долгожданное столкновение между главным героем и антагонистом. Вам нужно ввести новые интересные обстоятельства, заставить героев поговорить друг с другом на повышенных тонах и ускорить действие. Казалось бы, идеальная сцена, верно?

Вроде да, но на практике первые абзацы выходят плоскими как блины. Скучно становится даже вам , а все потому, что сцене недостает чего-то жизненно важного: ощущения энергии и динамизма. Ощущения движения .

Я столкнулась с этой проблемой во время работы над историческим романом. Одна из ключевых сцен происходит на железнодорожной станции в Найроби. Главный герой неподвижно стоит в конце платформы и видит, как к билетной кассе подходит антагонист. Какие только эмоции его не захлестывают. В сцене масса возможностей, чтобы добиться нагнетания тревоги по мере того, как приближается столкновение, которого ждут все (и персонажи, и я, и читатели).

Однако сцена не работала. Проблема заключалась в том, что главный герой просто стоял. Он ничего не делал, в итоге сцена тоже не возымела действия.

Если в сцене что-то явно идет не так, остановитесь на мгновение. Закройте глаза и прокрутите ее в голове, как если бы это был кинофильм. Внутренним зрением вы обязательно определите, какой должна быть сцена. Почти всегда загвоздка окажется в физически статичных персонажах.

В итоге я заново переписала все вступительные абзацы сцены. На этот раз главный герой не стоял на платформе, ожидая появления соперника, а занимался делом: загружал мешки с зерном в один из вагонов поезда. К тому времени, как он поднял взгляд и увидел антагониста, сцена уже продвинулась вперед благодаря тому, что герой не стоял на месте, а внутренний монолог был поделен на более сжатые отрезки, потому что происходил одновременно с действиями. Вуаля! Несколько небольших изменений – это все, что мне потребовалось, чтобы вывести сцену из состояния беспросветной скуки.

Если вы заметите, что сцена выходит унылой или чрезмерно перегруженной, проверьте еще раз, все ли персонажи при деле. Не позволяйте им просто стоять или сидеть без уважительной причины. Займите их чем-нибудь, что приведет в движение и их самих, и сюжет.

В качестве примера трех элементов сцены рассмотрим третью главу романа «Гордость и предубеждение».

● Цель:потанцевать на балу.

● Конфликт:женщин больше, чем мужчин, отсюда недостаток партнеров для танца.

● Катастрофа:Дарси не желает танцевать с Элизабет.

Как только вы разберетесь во внутреннем устройстве этого наиважнейшего из всех компонентов истории, вы будете целенаправленно выстраивать сильные сцены – не только весомые сами по себе, но и поддерживающие историю – и создавать сюжет, от начала и до конца идущий по логичному и твердому пути.

У ваших главных героев должно быть желание измениться.

История в целом и каждая сцена в частности начинаются с цели. Персонаж стремится к чему-то, чего ему трудно добиться или получить. То, к чему он стремится, составляет каркас сюжета на макро- и микроуровнях. Это определяет его как личность, а значит, и тему всей книги.

У сцены может быть бессчетное количество целей, это зависит от самой истории. В конкретной сцене персонаж может стремиться к чему угодно. Однако среди этого неисчислимого множества вариантов необходимо выбрать те, которые обеспечат развитие сюжета. Купить розовые гвоздики в подарок на День матери – достойное решение, но если мать героя не играет роли в истории об атомной войне, то это к истории не относится и, разумеется, не может быть целью сцены.