Питер Акройд - Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I

В 1517 или 1518 году некоторые ученые Кембриджа стали встречаться в трактире «Белая лошадь», где, подобно университетским студентам всех времен, обсуждали насущные интеллектуальные темы. Все актуальные вопросы того времени, впрочем, вращались вокруг религии; она была средоточием любых дискуссий. Некоторые из этих ученых со всем свойственным юности пылом увлекались новыми и потенциально подрывными доктринами. Реформистские настроения витали в воздухе. Кто-то мечтал вернуться к простому благочестию движений, известных как бедные католики, или гумилиаты; они хотели уйти от помпезности и театральности средневековой церкви и взращивать так называемую devotio moderna , «современную набожность». Другие стремились вернуться к текстам Священного Писания, в особенности — к Новому Завету.

Работа, изданная Эразмом Роттердамским, уже вдохнула более строгий дух в теологические изыскания. В бытность профессором богословия леди Маргарет в Куинз-колледже Кембриджского университета [4] Профессор богословия леди Маргарет — старейшая именная профессура в Кембридже, основанная в 1502 г. Маргаритой Бофорт, матерью короля Генриха VII. он осуществил перевод Нового Завета на греческий и латинский языки, который, казалось, должен был заменить старую Вульгату, используемую более тысячи лет. Эразм, проведя историческое исследование, возродил некий дух раннего христианского Откровения.

Он считал, что ритуалы и формальная теологическая теория церкви имели меньшее значение, чем духовное восприятие посланий, содержащихся в Писании; внутренняя вера как в божественную благодать, так и в искупительную силу Сына Божьего давала много больше, чем приверженность религиозной обрядности. «Если ты благочестиво, с почтительностью, смиренно» приблизишься к Писаниям, «ты почувствуешь, как тебя вдохновляет воля Божья» [5] Цит. по: Эразм Роттердамский . Философские произведения / Отв. ред. В. В. Соколов. Пер. и коммент. Ю. М. Розума. М.: Наука, 1986 (Памятники философской мысли). С. 102. , — писал он. Сатирически он высмеивал чрезмерное благоговение перед святыми мощами, слишком частые паломничества ради замаливания грехов и вырождение монашеских орденов. Он редко упоминал таинства, являвшиеся частью божественного инструментария официальной религии.

Его вероучения не переросли в еретические догматы, однако он являлся таким же искоренителем традиционной религиозности, как Лютер или Джон Уиклиф (Виклиф). Без Эразма ни Лютер, ни Тиндейл не смогли бы перевести греческий Завет. Эразм лелеял надежду на то, что Писание станет общедоступным, — стремление, которое впоследствии будет сочтено почти еретическим. Томас Билни, один из ученых — завсегдатаев встреч в трактире «Белая лошадь», заявил, что, читая Эразма, он «наконец услышал о Христе». Немного позже Билни был сожжен на костре.

Эразма традиционно характеризовали как «гуманиста», хотя само слово стало использоваться в данном значении лишь в начале XIX века. В общих чертах гуманизм, или же «новое учение» начала XVI века, подразумевал обновление системы образования и научных знаний посредством изучения вновь обретенных или заново переведенных классических образцов. Вместе с собой он принес скептическое отношение к средневековым авторитетам и схоластической теологии, на которой они зиждились. Новое учение распахнуло окна церкви, чтобы впустить в нее свет и свежий воздух. Несколько банальный антиклерикализм лоллардов устарел в век конструктивной критики и обновления, и представлялось вероятным, что вселенская церковь способна самообновиться.

Осенью 1517 года Мартин Лютер бросил церкви более пылкий и догматичный вызов, чем общие призывы к реформе. Во многих отношениях он был схож с Эразмом, однако вскоре пошел дальше в своем утверждении о достаточности одного лишь оправдания верой. Вера даруется Богом человеку без посредничества священников и церковных обрядов. Церковь не может и не должна вставать между Христом и стремящейся к вере душой. Человек, спасенный жертвой Христа, получит вечную жизнь. Божья благодать поднимет душу верующего на небеса. Тех же, кто не обрел спасение в вере, ждет единственная участь — вечно гореть в пламени ада.

В серии памфлетов Лютер критиковал догматы и церковную иерархию общепринятой веры. Папа римский был Антихристом. Признавались только два таинства — крещение и причащение в противовес семи, предлагаемым католической церковью. Каждый добрый христианин уже являлся священником. Благодати и веры было достаточно для спасения. Тексты Священного Писания не должны иметь себе равных [6] В католичестве источником Откровения служит не только Священное Писание (Ветхий и Новый Завет), но и Священное предание — совокупность религиозного опыта и воззрений, выраженных в действиях церкви, в том числе в виде решений Вселенских соборов, трудах Отцов Церкви, священнодействиях и таинствах. Священное предание необходимо для правильного понимания Священного Писания как в католичестве, так и в православии. Именно это и отрицали Лютер и его последователи. В протестантизме действует принцип Sola Scriptura — «Только Писание». . «Я больше и словом не обмолвлюсь с этим животным, — писал кардинал Каэтан после разговора с Лютером в 1518 году, — ибо глаза его бездонны, а голова полна предивных вымыслов».

В Кембридже Лютера читали и обсуждали с тех самых пор, как монах вывесил свои Девяносто пять тезисов на двери замковой церкви в Виттенберге. Трактир «Белая лошадь» прозвали «Германией», поскольку в его стенах обсуждались лютеровские учения, а участников дискуссий окрестили «немцами». Они, однако, представляли собой весьма разношерстную компанию; среди них были Томас Кранмер и Уильям Тиндейл, Николас Ридли и Мэтью Паркер. Двое из них впоследствии стали архиепископами, семеро — епископами, а восемь приняли мученическую смерть на костре. Это было захватывающее, но вместе с тем опасное время.

Чтение трудов Лютера углубило инстинктивные представления полемистов «Белой лошади». Доктрина оправдания только верой не имела параллелей у Уиклифа, однако многие другие антиклерикальные догмы уже звучали на протяжении двух предыдущих веков. И все-таки никогда прежде они еще не были сформулированы настолько последовательно и убедительно. Кафедра маленькой кембриджской церквушки Святого Эдуарда, Короля и Мученика, стала трибуной, с которой такие проповедники, как Томас Билни, Роберт Барнс и Хью Латимер, провозглашали новые истины. Одною лишь верой, но не делами праведный жив будет. Если вы однажды уверуете, что Иисус Христос пролил свою драгоценную кровь и принял смертное распятие на кресте за ваши грехи, эта же вера приведет вас к спасению. Для этого не нужны священники, епископы и даже кардиналы.