Валерий Ваганов - От алмаза до бриллианта

Наплыв огромного числа жаждущих обогатиться при ограниченности и неравноценности алмазоносных площадей не мог не привести к самой ожесточенной борьбе за обладание лучшими участками, к борьбе, в которой главными аргументами были деньги и револьвер. На территории приисков царили анархия и беззаконие: полиция и чиновники Оранжевой республики оказались не в силах обеспечить права собственности фермеров на землю и хотя бы элементарный порядок на приисках.

Правительство Великобритании использовало возникшую ситуацию в качестве повода для установления своего контроля над алмазоносной областью. На месте области была образована английская колония Западный Грикваленд, которая в дальнейшем была соединена с Капской колонией.

Условия аренды алмазоносных участков в новых условиях изменились. Площадь приисков была разделена на квадраты со стороной около 9,5 м. Арендная плата за один такой квадрат составляла 10 шиллингов в неделю, причем если старатель прерывал работу хотя бы на неделю, то он терял право на свой отвод без всякой компенсации. Одновременная аренда более чем двух отводов запрещалась.

Весьма своеобразно происходила процедура распределения участков. В специально назначенный день и час тысячи старателей выстраивались у обозначенной линии старта, в нескольких сотнях метров от границы прииска, и по сигнальному выстрелу полицейского мчались изо всех сил, стараясь первыми попасть на лучшие участки, забивали на них заранее подготовленные колышки с фамилией и спешили в контору горного округа, чтобы официально зарегистрировать свою заявку.

В 1876 г. на прииске Кимберли насчитывалось около 1600 владельцев отводов. Работы велись в бешеном темпе, несмотря на очень трудные условия пустынного плоскогорья. Не только продукты питания, но и воду приходилось привозить издалека.

Довольно большое число алмазов высокого качества было найдено практически на всех приисках в районе Кимберли. Однако по мере того, как старатели осваивали все более глубокие пласты, ранее незначительные отличия в алмазоносности разных площадей обозначались все резче и резче. Четко выделилась площадь, имевшая форму почти правильного круга. В пределах этого круга старатели, пройдя почвенный слой, обнаружили богатую алмазами необычную «желтую землю», а еще глубже «синюю землю» — продукты близповерхностного разложения материнской алмазоносной породы, которая в 1887 г. была названа известным геологом К. Льюисом кимберлитом.

В то же время на отводах за пределами круга под слоем сравнительно бедного алмазами рыхлого грунта были вскрыты скальные породы, полностью лишенные алмазов.

По мере выемки алмазоносной породы все яснее вырисовывался котлован диаметром до 1 км. Стало ясно, что кимберлит образует гигантское трубообразное тело, уходящее вертикально вниз на неизвестную тогда еще глубину. Так было впервые обнаружено коренное месторождение алмазов — кимберлитовая трубка, получившая название «Кимберли».

Росла добыча алмазов, росли и прибыли владельцев приисков. Преображался поселок Кимберли: среди наскоро сколоченных хижин первооткрывателей поднялись здания банков, контор, увеселительных заведений. Детские забавы завершились взрослыми, вполне серьезными «играми»…

С тех пор в Африке (и не только Южной) открыты сотни новых месторождений алмазов. И во времена, не столь уж отдаленные от нас, как и на заре «алмазного» периода, успех поисков во многом определялся верой, настойчивостью, удачей и личной инициативой ищущего.

В истории алмазного дела видное место принадлежит канадцу Дж. Вильямсону. Когда перед второй мировой войной компании «Де Бирс» потребовался первоклассный геолог, она опубликовала объявления в газетах практически всех стран мира (за исключением, конечно, нашей страны). Вильямсон, выпускник университета Мак-Гилла в Канаде и малоизвестный в то время геолог, без особой надежды на успех предложил свою кандидатуру компании и, к его немалому удивлению, был принят. Сначала Вильямсон специализировался на изучении различных алмазоносных пород, однако затем компания направила его на медные шахты в Родезию. Работа была интересной и высокооплачиваемой, но сердце Вильямсона было уже навсегда отдано алмазам. Он предложил компании поручить ему поиски алмазов в Танзании, где до того момента были известны лишь единичные находки этих камней и где, по глубокому убеждению Вильямсона, имелись еще не открытые промышленно важные месторождения. Руководители «Де Бирс» ответили отказом и потом не раз жалели об этом поспешно принятом решении.

Вильямсон вышел из штата сотрудников компании и начал поиск алмазов на свой страх и риск. Сначала риск не оправдывался, и вскоре Вильямсон дошел до такой нищеты, что ему не на что было купить продукты, и он вынужден был просить их у лавочника в долг. Но вот однажды, в 1940 г., походный лагерь Вильямсона был разбит в местечке под названием Мвадуи. Проснувшись как-то утром после сильного дождя, Вильямсон без всякой цели пошел побродить по окрестностям и неожиданно нашел алмаз. Переходя от страха к надежде и наоборот, он схватился за лопату и вскоре, к своему величайшему изумлению и радости, обнаружил, что расположился лагерем прямо на крупной кимберлитовой трубке, сложенной сверху «голубой землей». Быстро огородив колышками участок площадью примерно в 1 квадратную милю и прикрепив дощечку со своим именем и датой, Вильямсон отправился в г. Мванзу, расположенный примерно в 8 милях от Мвадуи, зарегистрировать свою заявку. Выполнив все необходимые формальности, он двинулся в обратный путь, но на полдороге свалился от жестокого приступа малярии. Здесь его и обнаружил чернокожий слуга, сообщивший, что кто-то огородил участок внутри отмеченной им площадки. Вильямсон встал, залпом выпил оставшееся виски и, пошатываясь от слабости, направился к лагерю.

Действительно, прямо посреди огороженного участка стояла чья-то палатка. Произошла в общем-то обыденная в среде индивидуалистов-старателей история. Такой же бродячий поисковик наткнулся на ту же трубку и, увидя колышки, огородил участок себе, прибавив к дате на табличке Вильямсона один месяц. Вильямсон слишком хорошо знал, что любой бродяга может прийти к управляющему горнорудной компании, шлепнуть о стол пятифунтовой банкнотой и заявить: «Я был там первым», и управляющий согласится и зарегистрирует заявку, а заявка Вильямсона с точки зрения закона не будет иметь никакой силы. Оставался один испытанный метод.

Захватчик в это время предавался послеобеденному отдыху, и сон его был наполнен радужными мечтами. Менее приятным было пробуждение. Открыв глаза, он увидел бледное решительное лицо и дуло ружья, направленное ему прямо в голову. «Первым тут был я, — прохрипел Вильямсон, — а теперь убирайся». И было в его голосе нечто такое, что заставило захватчика немедленно последовать этому совету.