Алексей Владимиров - Летучие пленники

Обычно зверек при встрече с опасностью пускается в бегство. Кабарга прыгает с какой-нибудь отвесной скалы, летит, картинно поджав под себя ноги, над бездонной пропастью. Кажется, вот-вот разобьется о выступ скалы. Но нет — стоит как раз на этом выступе всеми четырьмя ножками вместе и бойко поглядывает вверх, словно удивляясь, с какой высоты она соскочила, или заглядывает вниз, будто примеряется к следующему прыжку.

Есть у кабарожки — так ласково называют животное таежные охотники — еще один способ спасения. Шубка зверька шоколадно-бурая, слегка пятнистая. Притаится кабарга среди камней или в таежном буреломе — пройдешь в двух шагах и не заметишь.

К тому же кабарга — прекрасный пловец. Волоски ее шубки пустотелы. Шубка животного, словно надувной резиновый костюм, помогает кабарге держаться на воде. Не раз охотники видели, как кабарожка легко переплывала Енисей.

Прославила кабарожку и стала ее бедой мускусная железа, или, как ее называют иначе, «кабарговая струя».

Мускусная железа — небольшой мешочек, наполненный веществом коричневого цвета, которое обладает своеобразным сильным запахом. Самцы кабарги метят им границы своих владений, заявляя собратьям, что участок занят и без боя его не уступят.

Мускус — одно из ценнейших душистых веществ животного происхождения. Многие из этих веществ в том виде, в каком они находятся в организме животного, имеют неприятный, порой отвратительный запах. Таким свойством обладает и амбра, и цибет — вещество, выделяемое особыми железами цибетовой кошки, обитающей в Африке, Индии, и мускус. В давние времена ходили легенды, что охотники, прежде чем извлечь мускусную железу из убитого животного, должны зажать рот и нос — настолько смертоносны испарения мускуса.

Аромат большого количества мускуса действительно приятным не назовешь — он может вызвать тошноту. Зато его слабый раствор напоминает благоухание цветка. К тому же стойкость запаха поразительна. Попадет крохотная частичка вещества на одежду — не отделаешься.

Шестьсот лет назад в Иране была построена единственная в своем роде пахучая мечеть. Камни ее стен скреплены раствором, к которому добавлен мускус. Запах его ощущается до сих пор. В желёзке кабарги всего тридцать граммов мускуса, и ради него ежегодно истреблялись тысячи мускусных оленей. Кабарожка тоже относится к их семейству. В Тибете, Китае, Индии кабарга была истреблена почти полностью. Такая же участь грозила и сибирской кабарожке. В прошлом веке за один год истреблялось до 200 тысяч этих животных. Если бы в наши дни кабарожку не взяли под охрану, ее можно было бы увидеть только в виде чучела на выставке охотничьих трофеев.

Лекарь не стал осматривать больного: ясно, что его мучит, и, едва тот отдышался от очередного приступа кашля, сказал:

— Налажу тебя на «сидение» — полегчает.

Больного провели в сенцы к небольшой деревянной каморке — пряные, сладковатые ароматы неслись из нее.

Больной вошел в камеру. За ним плотно прикрыли дверцу.

С давних пор душистые вещества использовались как лекарственные средства. Некоторые именовались чуть ли не «всеисцеляющими». Например, амбра. Считалось, что она излечивает туберкулез, лихорадку, нервные расстройства, астму. А в Индии полагали даже, что постоянное потребление амбры продлевает жизнь. Не менее чудодейственными свойствами наделялись мускус и камфара. Лекарственными считались и «пряные зелья».

«Их запахи и вкусы, — писал двести лет назад о пряных растениях знаменитый русский врач и ботаник Нестор Максимович Амбодик, — явственно оживляют и ободряют телесные чувства здоровых и недугом одержимых».

В те времена полагали, что имбирь улучшает пищеварение (поэтому его не только клали в пищу, но и жевали после еды), корица придает силы, гвоздика предотвращает обмороки, перец очищает кровь.

Правда, все эти средства были дороги. Но в каждой стране находились и другие, доступные всем.

«Лук от семи недуг!» — гласит старая русская пословица.

«Клянусь луком!» — говорили жители Древнего Египта в знак незыблемой веры в целительные силы этого растения.

Не менее высоко ставили египтяне и лечебные свойства пахучего чеснока. Его носили на шее, чтобы предохранить себя от эпидемических заболеваний.

А в России в пору «лихого мора» натирались чесноком с ног до головы.

Впрочем, этим далеко не исчерпывается список душистых растений, почитавшихся в то же время и лекарственными.

В шестнадцатом веке был создан специальный аптекарский приказ, помещавшийся в Кремле, близ Чудова монастыря. В ведении приказа находились сборщики растений с большим опытом — помясы. Кроме них, собирать лекарственные растения вменялось в обязанность крестьянам. В сборах участвовали и взрослые и дети.

В Ярославском уезде собирали ягоды можжевельника. В Сибири — зверобой. В Рязанской земле косили «кошкину траву», как тогда называли валерьяну из-за удивительной и пока еще необъяснимой любви кошек к запаху этого растения.

Занимались в России и разведением лекарственных растений. «На Москве», «на Коломне», «на Драгомилове» существовали аптекарские огороды. До наших дней сохранились планы некоторых из них: изображение грядок и аллей с лекарственными растениями. В аптекарских огородах были насаждения предка роз — шиповника, или, как его называли в старину, свороборонника, можжевельника, полыни, «крина польского» — ландыша.

Настойку шиповника считали и наружным и внутренним лекарством. Принимали внутрь при хронических заболеваниях. Использовали как наружное — для промывания свежих ран «водою цвета свороборинного». Для лечения старых ран использовали ягоды можжевельника. А о винной настойке ландыша писали, что «она дороже есть золота драгого и пригодна ко всем недугам».

По-разному готовили лекарственные снадобья из душистых веществ. Иногда делали настои, иногда мази, иногда добавляли в пищу, иногда прикладывали к больному месту. А иногда и вдыхали пахучие пары распаренных растений.

В России для этого сбивали специальную каморку из плотно пригнанных досок — чепучину. В ней находились чаны с распаренными душистыми растениями, в число которые почти всегда входили лаванда и шалфей. Верное средство от простуды — чепучинное сидение.

Утро едва занялось, а Семен уже на ногах. Надо выкроить время, чтобы испытать эту диковинную свечу. Вчера допоздна провозился с ней, а опробовать не успел.