Яков Шур - Рассказы о календаре

Астрономические таблицы и календарь Региомонтана, как и компас, стали неразлучными спутниками мореходов, особенно тех, кто отправлялся в дальнее плавание. Однако с течением времени планеты опять стали «капризничать».

И снова повторилась старая история: астрономические таблицы, тщательно вычисленные Региомонтаном, оказались недостаточно точными. А ведь эти таблицы и указанное в них положение планет на небе помогали определять место корабля в открытом море. Капитаны и штурманы ошибались в своих расчетах, это надолго удлиняло плавания, а нередко приводило к кораблекрушениям.

Астрономы безнадежно заблудились в своих вычислениях, как в дремучем лесу. Но не от всякого заблуждения легко освободиться.

Больше всего люди верят своим глазам. Недаром говорим мы о том, что считаем бесспорным: «Да ведь это же очевидно!» или «Я это видел собственными глазами!»

Так же «очевидно», что Солнце и звезды кружатся по небу, а движения Земли никто не чувствует. Можно ли усомниться в том, что все небесные светила обращаются вокруг неподвижной Земли?! К тому же это было опасно: церковь обвинит в грешных, еретических мыслях, противных священному писанию, и отдаст в лапы инквизиции.

Как и в древности, слепая вера мешала развитию знаний, а христианская религия стала злейшим и опасным врагом науки. Только один человек мужественно дерзнул отказаться от учения Птолемея, неизменно царившего над умами почти полторы тысячи лет.

Это был гениальный астроном Николай Коперник.

Он обладал огромными познаниями в медицине и математике, искусстве, философии, строительном деле, но самой любимой наукой его с юных лет стала астрономия. Много лет изучал ее Коперник сначала в Кракове, тогдашней столице Польши, по трудам Пурбаха и Региомонтана, затем в лучших университетах Италии.

В 1515 году папа Лев X, тот самый, что столь непочтительно отозвался о Христе, решил исправить календарь. Для этого «богоугодного» дела в Рим пригласили Коперника. Он и сам считал календарную реформу желательной, но все же отказался под тем предлогом, что движение Солнца еще недостаточно изучено.

В это время Коперник уже неутомимо трудился над знаменитым сочинением, которому посвятил больше половины своей семидесятилетней жизни. «Я не боюсь утверждать, — писал он, — что Земля за год совершает большой круг, в центре которого находится Солнце». По своим кругам движутся вокруг Солнца и планеты. Нам только кажется, что звезды кружатся вместе с небесным сводом — это иллюзия, обман зрения: в действительности сама Земля вращается вокруг своей оси.

Коперник, можно сказать, открыл новую планету: к пяти, уже известным в то время, он добавил шестую, на которой живем мы, люди. Великий ученый разгадал наконец древнюю тайну планет и странных завитушек на их пути: ведь люди наблюдают планеты из своего «жилища», с Земли, но сама она не стоит на месте, а непрерывно движется вокруг Солнца.

Теперь всем нам кажется нелепой мысль о том, что Земля величаво хранит вечный покой, а беспредельная Вселенная хороводит вокруг этой ничтожной по сравнению с нею планеты. Но великим мужеством пришлось вооружиться Копернику, чтобы разоблачить заблуждение, царившее над умами в течение тысячелетий. Гениальный астроном-мыслитель знал, чем рискует, низвергая самый прочный и, казалось, неуязвимый устой крепости средневекового мировоззрения.

Книга Коперника «Об обращениях небесных кругов» была напечатана в 1543 году на латинском языке под названием «Дэ революционибус орбиум целестиум». Она совершила революцию не только в астрономии — она вынесла смертный приговор всей богословской «науке», начиненной нелепостями. Словно в затхлую темницу сквозь открытое настежь окно ворвался яркий свет и живительный, свежий воздух, сметавший пыль древних суеверий и предрассудков.

К счастью, церковь не сразу уразумела, какой взрывной силой угрожает ей учение Коперника. Его книга была написана трудным языком, густой частокол математических вычислений и формул скрывал революционные идеи и отпугивал даже образованных читателей. Наконец, предисловие разъясняло, что новое учение «нельзя считать ни истинным, ни вероятным», а лишь удобным для астрономических вычислений.

Это «обеззараживающее» предисловие напечатал без ведома ученого и без своей подписи богослов Осиандер, чтобы читатели приняли его за авторское. И сам Коперник, уже безнадежно больной, вероятно, не обнаружил подлога: первый экземпляр книги он получил незадолго до смерти.

Руководители церкви могли спать спокойно. Великая книга даже привлекла их благосклонное внимание: обновленная астрономия, возможно, позволит обновить и календарь.

В небольшом итальянском городе Перуджа жил доктор Алоизий Луиджи Лилио. Врачи тогда изучали не только медицину, но и другие науки. Коперник также был врачом, а Лилио увлекался математикой. В 1576 году он разработал проект исправления календаря, простой и удобный.

От Никейского собора (325 год) прошло уже больше тысячи двухсот пятидесяти лет. За это долгое время весеннее равноденствие, понемножку отступая, успело по юлианскому календарю перекочевать на десять дней назад — к 11 марта. Надо было, во-первых, вернуть равноденствие к 21 марта, во-вторых, так прочно прикрепить его к этой дате, чтобы оно больше не пятилось.

Проще всего, рассуждал Лилио, пропустить в календарном счете накопившиеся десять лишних дней, и порядок будет восстановлен. Но как сохранить его, чтобы он и в будущем не нарушался?

Для этого нужно было согласовать календарный год с солнечным, освободиться от тех каверзных минут, из-за которых разгорелся весь сыр-бор, споры о неурочном празднике пасхи. Вот здесь-то и помогло новое учение Коперника. Один из немногих его последователей, астроном Эразм Рейнгольд, составил новые планетные таблицы, напечатанные в 1551 году. По наблюдениям Коперника Рейнгольду удалось более точно вычислить продолжительность года — 365 суток 5 часов 49 минут 16 секунд.

По этим расчетам, выходило, что в юлианском календаре год (в среднем 365 суток 6 часов) длиннее солнечного на 10 минут 44 секунды. А раньше, по Альфонсовым таблицам, считали, что этот излишек составляет только 10 минут 36 секунд.

Как будто невелика разница, всего лишь восемь секунд. Чтобы не усложнять расчетов, Лилио принял среднюю из этих величин — 10 минут 40 секунд, то есть считал, что по юлианскому календарю год длиннее, чем полагается, на 10 2/ 3минуты. За сколько же лет из этих лишних минут набегают целые сутки? Простой расчет показывает: 135 лет.