Вадим Бурлак - Хождение к морям студёным

Северами заболевают, — так говорят в наше время. Возможно, так считали и в древности. Да, есть у Севера загадочная притягательная сила. Кто побывал там, выжил и не сломился — уже навсегда останется его пленником.

Сколько бы не прошло лет, а вернувшийся с Севера человек не избавится от воспоминаний о белых студеных просторах.

Богаты арктические земли и моря красотами и трудностями, испытаниями для человека и романтикой. А еще своими необычными преданиями, байками, невыдуманными и приукрашенными историями.

Как появлялись древние боги на берегах Нила и Евфрата, на Олимпе и на Апеннинах? Об этом часто говорится в мифах и легендах. Но как уходили они от людей, принявших новую веру, — почти не упоминается.

Вот еще одно предание арктических земель и морей.

Уставшие от измен, непостоянства и неблагодарности людей, от их бесконечных просьб, обвинений и наглых требований, древние боги уходили на Север, на остров Туле, под Полярную звезду.

Утомленные своей властью над человеком и природой, оставив роль вершителей истории и судей, они начинали новую жизнь в студеных просторах. А некогда реальный и населенный людьми остров Туле каким-то образом перешел в «белые сны» уставших богов и сделался невидимым для простых смертных.

Лишь северные странники — хранители древних тайн — да мудрые шаманы знают, насколько опасны «белые сны» для человека. Нечаянно или намеренно вовлеченные в них либо навсегда исчезают в студеных туманах, либо неизлечимо заболевают.

На русском Севере эту болезнь называют меряченьем. Но она известна у всех народов Арктики. Современная медицина считает меряченье тяжелым психическим расстройством, которое нередко приводит к смерти.

В предании говорится, что Пифей во время путешествия слышал о «белых снах» уставших богов и якобы упоминал в своих записях об этом. Хотя в его время Туле еще населяли простые смертные, а античные боги прочно властвовали над народами Средиземноморья.

Но рассказы об уставших богах считались крамолой и ересью и в Древнем мире, и в Средневековье. Так что, возможно, исчезновению труда Пифея способствовало недовольство не только ученых, но и служителей культа.

Впрочем, еще находятся энтузиасты, полагающие, будто пара копий описания странствия в Туле сохранилась и есть надежда отыскать их.

Неизвестно, сообщал ли кому-то Пифей о маршруте своего нового путешествия. Но знатоки и толкователи древних тайн уверены: он снова отправился на чудесный остров и там вторгся в «белые сны» уставших богов. Во всяком случае, на берега Средиземного моря Пифей уже не вернулся.

Что заставило его снова покинуть родную Массалию — обида, жажда познания, «болезнь Севера», желание доказать свою правоту?

Уставшие боги и чудесный остров Туле пока не выдают людям эту тайну.

С каждым днем светлеют все ночи, потому что я еду на Север и потому что время идет. Каждую такую ночь я встречаю с любопытством, и даже особая тревога и бессоница этих ночей меня не смущает. Я будто изо дня в день больше и больше пью неведомый наркотический напиток. Спать привыкаю днем.

…Так я и знал, так и думал про эти светлые северные ночи. Они безгрешные, бестелесные, они приподняты над землей, они — грезы о нездешнем мире.

…Сказки и белые ночи и вся эта бродячая жизнь запутали и холодный, рассудочный, северный день.

Карта морских походов новгородцев

Я проснулся. Солнце еще над морем, еще не село. И все будто грезится сказка», — писал в начале XX века очарованный светлыми ночами Беломорья Михаил Пришвин.

Много прошло лет с той поры, много изменилось на берегах Белого моря, но волшебство летних северных ночей осталось неизменным. И через века и тысячелетия оно не утратит своего очарования. Вот только будет ли кому восторгаться этими волшебными ночами?

Долгие годы манило меня своими загадками Белое море. Однако не удавалось организовать экспедицию к его берегам.

Конечно, не только воспетые писателями красоты притягивали туда. Из всех морей Северного Ледовитого океана Белое первым было освоено русскими. В течение нескольких веков оно оставалось единственным морем для России.

Наши предки спускались к нему по стремительной и порожистой реке Выг, спокойной Нюхче, по величавым Двине и Онеге.

Предположительно, освоение Беломорского побережья русскими началось в IX веке. Лихие ушкуйники, беглые холопы, купцы, охотники за пушниной и моржовым клыком, рыбаки, земледельцы пробирались сюда через леса и болота, реки и озера в поисках лучшей доли.

Постоянные поморские поселения зафиксированы в исторических документах XIV века. О них говорится в Уставной грамоте 1398 года великого князя Московского Василия I, сына Дмитрия Донского.

Известный историк и государственный деятель первой половины XVIII века Василий Татищев писал: «Бярмия издревле в северных гисториях известна, и оная была не город, но целой народ, которые жили междо Белаго и Ладоскаго озер к северу…..остатки Бярмов Карелия имянуется и дале… их главный город Колмогарда на Двине при Белом море. И оные в 8-м столетие по Христе при нашествии словян еще были в довольной силе и в те времена с датчанами и шведами приходящими имели войны…Поморие есть северная часть России, в которой все по берегу Белаго и Севернаго моря от границы Корелии с Финами на восток до гор Великаго Паяса, или Урала, заключается. К югу же издревле русские помалу часть по части овладали и к Руси приобсчали… Ныне все оное и есче с немалою прибавкою под властию Поморской губернии состоит».

Трудно осваивалось Белое море. Ведь поначалу у русских поморов не было ни компаса, ни даже простейших карт. Мореходы отправлялись в плавание, рассчитывая лишь на себя, удачу да на описания и рассказы людей, что издревле жили в этих местах задолго до прихода русских.

Трудны северные походы. Особенно опасно для плавания горло Белого моря. Из-за воронкообразного пролива, что соединяется с Баренцевым морем, там очень сильное течение и колебания уровня воды бывает более 4 метров.