Юрий Вронский - Злой город

Евпатий с ханом встретился
У Каменки-реки [18] Река Каменка — приток Нерли, а Нерль приток Оки. На р. Каменке стоит г. Суздаль.
И начал сечь без милости
Татарские полки.

Безбожные в смятении:
Откуда храбрецы?
Неужто для возмездия
Воскресли мертвецы?

С какой великой яростью
Ведут неравный бой,
Один дерётся с тысячей,
А два дерутся с тьмой!

А если у которого
Подзатупился меч,
Хватает меч татарский он
И продолжает сечь.

А если у которого
Не вынес конь трудов,
Садится на другого он
И вновь разит врагов.

Один с кузнечным молотом,
Видать, из кузнецов,
Как яйца, колет головы
Батыевых бойцов.

Проносится сквозь полчища
Евпатий Коловрат
И, как крапиву, рубит он
Татар за рядом ряд.

Увидел сечу лютую
И убоялся хан —
Подальше от побоища
Переместил свой стан.

Пять воинов Евпатия
От ран изнемогли.
Схватили басурмане их
И к хану привели.

— Откуда вы явилися
И, не жалея сил,
Пошто вы зло чините мне?
Батый у них спросил.

— Мы жители рязанские
Пришли — и стар, и млад.
Позвал же в путь-дорогу нас
Евпатий Коловрат.

И мы сюда на Каменку
Явилися не зря —
Хотим тебя почествовать,
Могучего царя.

Да вот досада горькая:
Уж ты не осуди —
Не успеваем с чашею
Всё войско обойти!

Дивится хан ответу их,
Велит послать скорей
На Коловрата избранных
Своих богатырей.

С богатырями съехался
Евпатий Коловрат,
И по шеломам бьёт он их,
Как будто бьёт в набат.

Как стонет сталь калёная —
Тяжёл его удар!
И нет в доспехах кованых
Спасенья для татар.

Что делать? Зятя милого
Зовёт татарский хан.
Он видом просто чудище,
А ростом великан.

Зовётся Хостоврулом он,
У хана он в чести.
Он посулил Евпатия
Живого привести.

С отрядом храбрых воинов
Спешит Батыев зять.
Бесстрашного Евпатия
Живым он хочет взять.

Ему навстречу соколом
Рванулся Коловрат,
Как в стадо лебединое,
Он врезался в отряд.

Тут, помня обещание,
Батыев великан
Накинул на Евпатия
Волосяной аркан.

Ещё одно мгновение —
И петлю б затянул
На шее у Евпатия
Проклятый Хостоврул.

Но Коловрат проворен был,
Успел аркан схватить
И разорвал верёвку ту,
Как шерстяную нить.

Глядит он: что за чудище?
Ни зверь, ни человек!
И великана страшного
Он до седла рассек.

И дрогнули у воинов
Батыевых сердца —
Доселе не встречалось им
Подобного бойца!

Бесчисленные пороки [19] Порок — орудие, с помощью которого осаждавшие метали камни для разрушения стен. Пороки имели вид большого камнемётного лука либо самострела.
Приволокли тогда,
И била по Евпатию
Из пороков орда.

И пал рязанец яростный
От многих тяжких ран.
И к телу бездыханному
Тогда склонился хан.

— Евпатий, — тихо молвил он,
С дружиною своей
Сгубил ты много доблестных
Моих богатырей.

И пали нынче многие
Отважные полки
От рук твоих товарищей
И от твоей руки.

А у меня служил бы ты,
Могучий Коловрат,
Ты был бы сердцу ханскому
Милей, чем кровный брат!

И отпустил он раненых,
Захваченных живьём,—
Пускай их беспрепятственно
Идут своим путём.

И бренный прах Евпатия
Он взять позволил им,
Чтоб схоронили воина
Обычаем своим.

Зазвенели ручейки под снегами,
Зашумели водопады в овраге,
А бугры, где снег уже растаял,
Прошлогодней травой зазеленели.
Только небеса ещё покуда,
Словно талые воды, студёны,
И плывут по ним, точно льдины,
Ноздреватые облака.
Скоро, скоро уже над Козельском [20] Козельск — город в Черниговской земле на р. Жиздре. В начале XIII в. центр удельного княжества.
Поплывут гуси-лебеди на север,
На лесные дальние озёра.
Но невесело молоденькой княгине,
Как полынь, её долюшка вдовья,
А теперь ещё новая тревога
Чёрным вороном застит ей свет.
Ходят страшные, тёмные слухи
О каких-то татарах безбожных,
Будто все с кривыми мечами,
Не щадят ни старых, ни малых.
Дев и жён, молодых и красивых,
Забирают в полон нечестивцы
И навек превращают в рабынь…
Кабы никто её не видел,
Облегчить бы сердце слезами,
Пасть бы на землю сырую,
В голос, не стыдясь, запричитать:
«Князь мой милый, сокол мой ясный
На кого же ты меня покинул,
Сиротиною сына оставил?
Некому-то нас, горемычных,
Оберечь от лихих супостатов.
Злой татарин руки мне свяжет
И утащит в терем на колёсах [21] Терем на колёсах — Монгольские юрты были установлены на повозки для передвижения во время походов. ,
А сынок наш, князь малолетний,
Век недолгий в муках окончит
На безжалостном вражьем копье!»
Но молчит молодая княгиня,
Лишь солёные слёзы глотает
Да глядит, как играет Василий,
Здешний князь удельный — мальчонка
Четырёх годков от рожденья.
А на князе багряный кафтанчик
Золотой бахромой оторочен,
Золотым пояском подпоясан.
Голова у князя покрыта
Синей шапкой с жёлтой опушкой,
На ногах голубые сапожки.
Сдвинув бровки свои к переносью,
Машет князь деревянным мечом. —
Отчего ты, матушка, печальна?
Ты скажи мне, кто тебя обидел?
Я пойду на обидчиков войною,
Разорю города их дотла!

Слыша речи ребячьи, княгиня
Улыбается сыну сквозь слёзы,
Как осеннее бледное солнце.

Князь владимирский погиб на Сити [22] Сить — приток р. Мологи. ,
С ним погибла вся его дружина,
А Батыевы степные волки
Всей ордой к стенам Торжка [23] Торжок — город в Новгородской земле на р. Тверце, возникший на месте торга (ярмарки) на пути из Новгорода к Волге. явились
И долбили пороками стены
Днём и ночью — две недели кряду.
А пробивши стены, истребили
Весь народ от мала до велика.
Истребивши, далее пустились
К Новгороду [24] Новгород — один из древнейших и крупнейших городов в Древней Руси. Известен с IX в. Новгород был центром обширнейшей Новгородской земли, простиравшейся от верховьев Волги до Белого моря. древнему, на север.
Тут Батый, по слухам, убоялся
Полых вод, озёр, болот бескрайних
И велел орде идти на полдень,
В землю половецкую степную [25] Земля Половецкая — причерноморские степи между Волгой и Дунаем, где в XI — начале XIII вв. кочевали половецкие племена. .
Позади — пожарища дымятся,
Впереди — селения и грады,
Новые кровавые пиры.