Дмитрий Худяков - Путешествие по берегам морей, которых никто никогда не видел

…Устье оврага Можжевелового. Поднимаемся по песчаному склону, усаживаемся поудобнее. А теперь загребай песок ситом и тряси… Пусто? Еще раз!.. Опять — одни камушки? Ничего, любая серьезная охота требует терпения. Еще раз загребай песок… Есть?.. Ух ты, какой зубище попался! Ну, что же, продолжай!..

Время летит незаметно. Солнце уже склонилось к плоской вершине Сырт-горы, стоящей за оврагом. Начала спадать дневная жара. В коробочке накопилось немало различных находок, но мы все загребаем песок, трясем сито, переходим от одного места к другому, стараясь нащупать наиболее богатые акульими зубами прослойки песков. И каждый раз с нетерпением ждем, что появится на блестящем дне нашей охотничьей снасти. Каждая настоящая охота еще и азартна, даже если она происходит в море, которого вот уже 100 миллионов лет не существует на Земле…

И все-таки пора заканчивать… А точнее, переходить ко второй части охоты, не менее, я бы заметил, интересной, чем первая.

Начнем с того, что разложим найденные зубы по кучкам. Вот тут будут лежать самые крупные, похожие на кинжалы. Вот тут — состоящие из трех лезвий, одного длинного и двух коротких по краям. Вот тут — плоские, треугольные, одна сторона которых похожа на пилу. А вот тут — маленькие, каждый из которых напоминает кончик острого шила. Сюда положим имеющие вид закругленных бугорков. А сюда те, которые ты сначала никак не хотел признавать за акульи зубы, плоские, почти квадратные «пуговицы» с морщинистой поверхностью…

Шесть видов! Ну, совсем неплохо для первого раза… А теперь попробуем представить, как могли выглядеть акулы Сеноманского моря. Сомневаешься, что это можно сделать, имея перед собой только их зубы?

Тебе, я думаю, знакома грустная детская сказочка о козленке, который, несмотря на строгие предупреждения, убежал-таки «в лес погуляти». И ты помнишь, что остались бабушке от непослушного героя, после его встречи с волками… Верно, «рожки да ножки». Вот это последнее выражение стало в русском языке олицетворением чего-то мизерного, совершенно незначительного. Однако, когда палеонтологу в слоях земных пород вдруг удается найти «рожки» или, скажем, «ножки» какого-то ископаемого животного, он безмерно счастлив и не считает, что это «ничего не значащий пустяк». Ведь уже в начале прошлого века французский исследователь Жорж Кювье по одной только косточке умел восстанавливать облик существа, давным-давно исчезнувшего с лика планеты.

Ж. Кювье был великим ученым. Нам с тобой, капитан, пока далеко до его знаний и умений. Но все же давай попробуем представить себе, хотя бы в самых общих чертах, как могли выглядеть некоторые хищницы Сеноманского моря. Их зубы таят в себе массу «информации к размышлению»…

Возьмем хотя бы зуб-кинжал. Им можно было разорвать жертву на части, выхватить из нее порядочный кусок. Значит, хозяйка такого оружия охотилась на крупную добычу. Большие по размерам обитатели моря, естественно, жили далеко от берегов, на глубоких местах.

Чтоб найти их в открытом море, догнать, атаковать, нужно было уметь очень быстро плавать. А значит, владелица зубов-кинжалов должна была иметь заостренную голову, обтекаемое, сжатое с боков тело, крупные мощные плавники, да и сама быть не маленькой. (Кстати, некоторые специалисты считают, что зубы, скажем, длиной 3 сантиметра имели акулы, от кончика носа до хвоста которых было не менее 10 метров.)

А вот — зуб-шило. Такими можно было только схватить добычу, чтоб потом проглотить целиком. Следовательно, жертвами акул с шиловидным оружием были мелкие существа, обитавшие в прибрежной зоне. А сами хищницы, тоже не очень крупными, едва ли достигавшими 3 метров. Они наверняка имели довольно плоское, приплюснутое тело. Это не только позволяло им легко проникать на мелководья, но и обеспечивало отличную разворотливость, очень необходимую при ловле мелкой, шустрой добычи. Заметь, что зубов, похожих на шило, мы нашли значительно больше, чем остальных, вместе взятых. Это говорит о том, что Сеноманское море в наших краях было очень мелким. Крупные акулы появлялись в нем только изредка.

Ну и, скажем, зуб-«пуговица»… С его помощью добычи не разорвать и не схватить. Но если что-то надо разбить, как кувалдой, раздавить, растереть? Тогда подходит. А что же могло быть добычей для акулы с такими зубами? Видимо, моллюски, раки, морские черви, жившие в известковых трубочках. Ну, а раз так, то скорость владелице зубов-кувалд была ни к чему, и она наверняка имела плоское широкое тело с закругленной, туповатой головой, на нижней стороне которой находился рот. Мы можем предположить, что большую часть времени пожирательница обитателей дна лежала, затаившись па грунте, и имела защитную окраску. С зубами-«пуговицами» от врагов, допустим, от морских ящеров или от своих же родственниц — хищных акул, не отобьешься…

Акулы древних морей в память о себе оставили в основном только зубы. Поэтому и имена этим хищницам палеонтологи дают исходя из особенностей устройства их оружия. Так, например, сеноманскую владелицу крупных зубов-кинжалов назвали кретоксирина, то есть «меловая с зубами, похожими на острые клювы». Ту, у которой зубы, как шило, назвали одонтаспис, то есть «змеезубая». А ту, у которой «пуговицы», — птиходус, что в переводе — «складчатозуб». (Кстати, дробящее оружие имели и ближайшие родственники акул — скаты.)

Иногда в отложениях древних морей попадается чешуя акул, обломки ихтиодорулитов («каменных рыбьих копий»), острых шипов, составлявших у некоторых хищниц основу плавников. Изредка удается найти обломки позвонков, которые у крупных акул при жизни пропитывались известью и позже окаменевали. Что же касается других частей скелета, то они, как правило, сразу же после смерти акулы разрушались, поскольку состояли из хрящевой ткани.

Когда за какие-то час-два «вылавливаешь» ситом из сеноманских песков добрую сотню акульих зубов, то невольно начинаешь подозревать, что море, покрывавшее наши края около 100 миллионов лет тому назад, кишело акулами. Однако этих хищных рыб было тогда едва ли больше, чем в морях современных. Дело в том, что материал, из которого было изготовлено оружие акул, чрезвычайно прочен. Их зубы при размывах песчаных толщ не истирались, и они, подобно фосфоритовым конкрециям, накапливались на морском дне. Так что те «угодья», где мы с тобой, капитан, только что «охотились», тоже своего рода коллекция, собранная морем, может быть, за многие сотни тысяч лет.