М. Фоменко Составитель - Битва чудовищ. Приключения в микромире. Том I

— Тут какой-то оптический обман, — забормотал профессор. — Этот человек принадлежит, несомненно, к нашему миру.

— Здесь нет ни обмана, ни иллюзии, — возразил Лир. — Весь этот огромный океан, — и он коснулся концами пальцев рамки микроскопа, — вместился в одну крохотную каплю замерзшей воды, извлеченной из утиного садка. Мир, заключенный в сердце одного атома, поистине — мир испаряющейся капли.

За это время моряк совершенно ожил. Он сел на переднюю скамью и изо всех сил налег на весла. То и дело он оборачивался через плечо, чтобы убедиться, правильное ли направление он взял. По-видимому, целью его плаванья была двойная ледяная гора, самая большая из всех, покрывающих этот усеянный горами океан. Страшное физическое и духовное напряжение ясно выражалось на его лице, и постепенно заметное беспокойство начало переходить в ужас. Мускулы на его руках, груди и спине двигались и извивались, как змеи. Он прикусил зубами нижнюю губу, и белая полоска зубов ярко выделялась на его загорелом обветренном лице. Лодка быстро неслась вперед, оставляя за собой белую пену. Было ясно, что он спасается от какой-то смертельной опасности. Но от какой?

Гейлор и Лир начали внимательно осматривать океан, ища объяснения непонятного им ужаса. Искать им пришлось недолго.

Немного южнее той горы, от которой удирал матрос, внезапно вынырнуло из глубин штук двадцать голов каких-то чудовищ, похожих на моржей. В их отвратительных мордах было что-то напоминающее человека; из-под верхней челюсти спускались ужасные клыки, как огромные сабли из слоновой кости; морды были обведены, как бахромой, грубой бородой. Как только чудовища вынырнули из-под воды, на их головах развернулись огромные уши, напоминающие крылья летучей мыши или странно выкроенные паруса. Они могли поворачивать головы во все стороны, а их острые красные глаза внимательно всматривались в рябь на поверхности океана.

— Настоящие ищейки, выслеживающие дичь, — проворчал профессор. — Интересно знать, заметили ли они матроса?

— Я думаю, еще нет, — ответил Лир, и голос его задрожал от с трудом сдерживаемого волнения. — Но матрос, конечно, знает, что они близко. Смотрите! он уже пристал к горе.

Подплыв к ледяной громаде, матрос выпрыгнул из лодки на отлогий низкий берег, укрепил лодку, навалив глыбу льда на конец каната, и начал метаться по сторонам, выискивая местечко, где бы он мог скрыться от длиннобородых чудовищ. Ледяные края были отточены волнами, и единственным убежищем для беглеца могла служить только узкая расселина, глубоко промытая ручейком, сбегавшим с вершины горы. В нее-то и забился матрос, почти скрывшись из поля зрения обоих ученых, которые обратили свое внимание на моржеобразных чудовищ у второй горы.

Двадцать голов виднелось на поверхности океана. Внезапно одно из чудовищ высоко подпрыгнуло над водой, вроде того, как прыгают дельфины, и тут произошла необычайная вещь. Пока животное находилось в воздухе, из его перепончатых ног выделился круглый шар около ста футов в диаметре и, с легкостью мыльного пузыря, опустился на поверхность океана. Ужасный морж высился на нем, как статуя на пьедестале. Зорко оглядевшись по сторонам, чудовище опустило плечи, вытянуло вперед свою ужатую голову и уставилось немигающими глазами на двойную ледяную гору. В следующий момент его движения заставили Лира громко расхохотаться. Казалось, крошечный комар балансирует на футбольном мяче и, забавно подпрыгивая, подвигается вперед. Очевидно, субстанция шара отличалась поразительной упругостью, так как чудовище, то приседая, то снова внезапно выпрямляясь, гигантскими шагами двигалось по поверхности воды, направляясь прямо к лодке матроса. Вслед за ним и все его товарищи выпрыгнули из воды и очутились каждый на своем шаре. Еще никогда ни один смертный не видел такого поразительного похода чудовищ, действующих дружно и согласно. Их вождь, великан по сравнению с остальными, легко опередил своих спутников и, приблизившись к лодке, начал разбивать ее на куски.

Вскоре все чудовища присоединились к своему вождю и с бессмысленной яростью накинулись на лодку. Они вырывали друг у друга доски и разбивали их в щепки. Схватив доску передними лапами, они поднимали ее высоко над головой и с силой ударяли о выступы льда. Когда последняя доска была разбита, они остановились, покачиваясь на своих плавучих шарах, и с диким наслаждением любовались результатами своей бессмысленной ярости. Их вождь-великан ловко выпрыгнул из воды на берег, но, как только его шар коснулся твердого ледяного основания, он лопнул, как лопаются мыльные пузыри. Чудовище неуклюже опустилось на свои задние лапы-плавники. Как раз во время очутилось оно на твердой почве — снизу, из неведомых морских глубин, нажигалась смертельная опасность.

Ледяная гора слишком глубоко погрузилась в море; ее основание своими выступами бороздило мрачное дно океана, и огромная глыба льда в пять тысяч тонн оторвалась, зацепившись за неровности дна. Выше и выше поднималась она, с каждым футом скорость движения увеличивалась и, наконец, она вылетела на поверхность, как разорвавшаяся граната, как раз в том месте, где собралось страшное стадо моржей. Море закрутилось в водовороте и вышвырнуло в воздух чудовищ, которые, с распростертыми лапами, барахтались в вышине. А гигантская глыба тяжело рухнула обратно в море. Океан у подножья горы вздымался и ревел, как мальстрем [3] Мальстрём (употребляется также написание Мальстрим) (норв. Moskenstraumen) — водоворот в Норвежском море у северо-западного побережья Норвегии. . Куски льда, сталкиваясь, разбивались на мелкие осколки, а чудовищные моржи превращались в бесформенные искалеченные массы в этом круговороте. Одни были поглощены непроницаемыми глубинами, других волны выбросили на откос горы, как мертвых рыб.

Великан-вождь действовал быстро и обдуманно. Как только глыба взлетела на воздух, он, вытянув шею, бросился в море, нырнул и исчез под водой. Ярдах в двухстах от водоворота он снова выплыл на поверхность, наполнил свой шар и выждал, когда волнение прекратилось. Тогда он вернулся назад к своим убитым товарищам, распростертым на льду. Отвратительная гримаса удовольствия стянула его морду сетью морщин, и быстро, как будто радуясь своей работе, он начал сбрасывать трупы обратно в море.

— Какое мерзкое создание! — воскликнул Лир, поднимая голову и мигая усталыми глазами. — Он безжалостнее всякого животного.