Валентин Головин - Сто затей двух друзей. Приятели-изобрететели

Их беде помог Витька.

— Показать вам, как тут же, на ходу обзавестись походными сачками? — предложил он.

Разумеется, предложение было с восторгом принято.

Витька с помощью Ромашкина нашел несколько хворостин с развилками. Потом он привязал к рогаткам майку и платок и сказал:

— Ну, вот вам пока два сачка. Видите, как удлинилась теперь рука и увеличилась площадка ее ладошки. Такими сачками наловите тьму бабочек. Однако бабочки, словно увидя сачки и услыша Витькино бахвальство, все разом исчезли. Может, потому, что тропа подошла к темному лесу.

— Будто в воду канули, — заметил Ромашкин. Но неунывающий Витька успел поймать летящего жука-усача и мигом спрятал его в пустую спичечную коробку.

— На первом привале мы его получше разглядим в лесной микроскоп, — пообещал он натуралисткам.

— Откуда ты в лесу возьмешь микроскоп? — удивились девочки. Однако Витька пока не хотел раскрывать свою тайну.

Из темного леса гурьба туристов вышла к блестящей широкой реке. Сверкающая водная рябь слепила глаза. Все жмурились, прикрывали ладонями глаза. Вдруг Мишка закричал:

— Стойте! Стойте все! Сейчас мы, то есть Витька и я, подарим всем солнечные защитные очки! Подходите по очереди и берите вот из этого пакета.

Ребята запускали руки в пакет и, вытащив какие-то глянцевые цилиндрики, перевязанные нитками, с недоумением смотрели на изобретателей.

— Где же тут очки? — послышались разочарованные голоса. — Это или подзорные, или подозрительные трубки…

Но Ромашкин дернул за нитку, и внезапно трубочка развернулась в очки. Он надел их на нос Нюше и сказал:

— Теперь тебе нечего морщиться и жмуриться от солнышка.

Светофильтры, ослабляющие блеск солнца, наши мастера изготовили из старой негодной пленки для малоформатных фотоаппаратов. Сначала они на свету проявили ее так, чтобы она слегка потемнела. Затем подержали в фиксаже, промыли и высушили. А потом ножницами вырезали три впадины: одну посередке для носа и две по краям для ушей.

— А можно ли сделать такие походные складные очки не только темными, но и цветными? — спросил кто-то.

— Конечно, можно, — ответил Витька. — Надо их дополнительно окунуть в цветную тушь, лучше в зеленую. Этот цвет успокаивает глаза.

Ребята быстро вооружились легкими защитными очками, и поход продолжался.

Вскоре река потекла в сторону, и пионеры снова углубились в сосновый лес, росший на песчаных холмах. Солнце меж тем поднялось высоко над головой. Стало душно… Ребята приустали.

— Ну и жарища… Хорошо бы искупаться… Да жаль, от речки ушли, — послышались недовольные голоса.

— А хотите, мы эту жарынь придушим душистым душем? — предложил Пуговкин.

— Душ в лесу? Да еще душистый? Каким же одеколоном будет пахнуть твой дождик? — недоверчиво спрашивали ребята.

— Да любым, на выбор — цветочным, хвойным, березовым.

— Я хочу цветочный душ, — сказала толстенькая Нелька-сарделька. Она притомилась больше всех.

— Тогда нарви по дороге букет. Сейчас, судя по карте, нам в овражке встретится лесной ручеек. Обмакни букет в воду и потряси его над собой. Вот тебе и душ. И меня заодно обрызни…

Скоро в лесу раздался звонкий смех. Туристы вдосталь набрызгались. Иные так вымокли, словно попали под ливень. Лесной душ всех освежил. Запев бодрую походную песенку, отряд снова дружно зашагал вперед.

Ручные солнечные часы Пуговкина показывали двенадцать часов — тень падала прямо на север. В это время решили на лесной опушке устроить большой привал — отдохнуть, пообедать. Сначала распределили обязанности: одним собирать хворост, другим натаскать воды, третьим готовить обед, четвертым мыть посуду. Работы хватило на всех. Но тут вдруг выяснилось, что спички в кармане у Васи Антонова от лесного душа так намокли, словно их роняли в воду. Выручил всех Ромашкин. Он деловито пошарил в своем обширном карманном хозяйстве и сказал:

— Отгадайте, что я держу?

— Ну, соску, — ответил спецкор походного листка веснушчатый Никита Семин. — Только зачем она? Что-то я не вижу сосунков-младенцев среди туристов…

— Так знай, спецкор, что это спичкор, то есть спичечная коробка.

— Из соски? — удивился Никита.

— Ну да. Тут у меня в ней десяток спичек и кусок коробки, о который чуть чиркнешь, и спичка зажглась. В такой перевязанной ниткой соске спички в сине-море-океан упадут и то сухими из воды выплывут. И соль так сохранять легко.

После обеда и мытья посуды все прилегли отдохнуть. Кто положил ноги на рюкзак, кто на пенек, кто прислонил их к дереву. Ведь в таком положении скорей можно восстановить силы для новых туристских треп. И все было б хорошо, если б не муравьи…

Первым поднялся Ромашкин.

— Хотел я приберечь этот клубок-колобок для другого раза, — сказал он, подкинув вверх шарик из бечевок, — но муравьи доконали. Видно, Придется соорудить себе гамак из этого мячика.

Тут даже не выдержал готовый ко всяким неожиданностям Пуговкин.

— Фокус-покус хочешь нам показать? Был шарик. Гоп! Але! Стал гамак. Так, что ли?

— Не веришь? Ну, гляди!

Тут Ромашкин быстро обмотал стволы двух рядом стоящих деревьев так, что между ними повис пучок веревок.

Потом он привязал все бечевки посредине пучка к палке. И образовался веревочный ромб. Гамак был готов!

Покачиваясь на своем походном гамаке, Ромашкин вслух размечтался:

— Вот если натянуть сверху между деревьями еще одну веревку, а на нее повесить хотя б старую клеенчатую скатерть, получилась бы одиночная палатка для ночлега. Спи без забот. И дождик не намочит, и муравьи докучать не будут.

— А куда же ты рюкзак в своей висячей палатке положишь? — спросил спецкор Никита.

— Да тоже подвешу к верхней веревке, а то укреплю к средней перекладине под спину.

— Ну, а теперь, Миша, пошарь в своей тетрадке. Нет ли там чего веселого? — попросили девочки.

— Что же, — отозвался Ромашкин, — не зря говорят, шутка — минутка, а заряжает на час. Есть у меня тут одна загадка с семью отгадками. На всех хватит. Слушайте внимательно. Жил-был туда-сюда. Звали его туда-сюда. Был он лихой туда-сюда. А жену его звали туда-сюда. Построили они на огороде туда-сюда. И посадили туда-сюда. Но случилась засуха, и вырос туда-сюда. Кто отгадает лучше всех, тому дарю большой орех!