Кокс Палмер - Похождения принца Флоримеля и его друзей

И все подхватили его слова:

– Он нас видит! Он нас видит!

– А почему это я не должен вас видеть? – довольно раздражительно вопросил Флоримель – У меня же есть глаза.

– Глаза-то есть, – согласился человечек в длинной черной мантии и с украшенной кисточкой квадратной шапочкой на голове, по всему явный учёный, – но и у других людей они тоже есть. Чтобы видеть брауни, вам, людям, нужно второе зрение.

Брауни! Сердце принца Флоримеля внезапно ёкнуло.

– Премного вам благодарен за спасение, – сказал он. – Если бы вы меня не спасли, то мне пришлось бы спасать себя самому.

– Так ты умеешь плавать? – спросил моряк, которого звали мистер Сэйлор-Джек, а на лицах остальных отразилось разочарование.

– Как утка! – сообщил Флоримель.

– Но ты – смертный? – уточнил брауни-американец по имени Янки. – Еще ни разу глазам смертного не доводилось узреть нас.

– Моя крестная, бывшая фея, при крещении одарила меня вторым зрением, – объяснил Флоримель, – поэтому я всегда мог видеть то, чего не видел никто другой.

– Ага, тогда это все объясняет, – сказал брауни-ирландец по имени Пэдди-Бой, а по лицам остальных стало ясно, что великая тайна неожиданно прояснилась. – Значит, ты должен обладать волшебными способностями.

– В этом я не уверен, но с превеликим удовольствием стал бы одним из вас, чтобы работать и помогать людям, пока усталые домочадцы спят, радоваться безобидным проказам и полезным делам, и никогда не попадаться на глаза смертным.

Брауни переглянулись, явно смущенные таким смелым намеком, и один из них – в пух и прах разряженный франт по имени Мосье Дюдэ высказал общее пожелание, страстно воскликнув:

– Ах, если бы здесь был наш король Станислаус!

– Но ведь ты… не блауни! – весьма решительно сказал Флоримелю домовой-китаец по имени Пей Жуйдунь. – Как ты мозесь к нам присоединиться? Ты самсэм даже не выглядишь, как блауни. Чиво ты узе успела сделать?

– Боюсь, что пока ещё ничего, – признался Флоримель. – Но отнюдь не то, что я не сделал, а то, что я надеюсь сделать, делает меня настолько дерзким, что я всех вас прошу о чести позволить мне стать одним из вас. И если мне настолько повезет, что вы меня примете, я очень постараюсь быть таким же полезным, верным и надежным, как все брауни.

Эти слова, произнесенные искренне и мужественно, произвели на них впечатление.

– Быть может, у тебя и есть волшебные способности, как заметил Пэдди-Бой, – с сомнением произнес брауни-студент по имени Студи. – Ты когда-нибудь пытался это проверить?

Принц Флоримель вздохнул. Что он может сделать, чтобы завоевать доверие и уважение этого маленького народца, представителей которого он уже начал любить? Как сделать их своими друзьями?

Охваченный сомнениями и неуверенностью, он скользнул взглядом по луку, который держал в руке. И его внезапно осенило. В такой чрезвычайной ситуации лук может ему помочь.

Но если он уже раз подвёл его, то… не подведет ли снова?

Принц молча достал из колчана стрелу и поместил ее на лук. Брауни с живейшим интересом следили за каждым его движением.

Он увидел невысоко в вечернем небе полумесяц, похожий на охотничий рог, и нацелил на него стрелу.

Потом изо всех сил натянул тетиву. К его великому облегчению, она не порвалась. Свистнув, стрела помчалась в полет и растаяла в фиолетовом небе.

Но уже через несколько секунд все брауни удивленно вскрикнули. Выпущенная Флоримелем стрела вонзилась в луну и пронзила месяц насквозь!

Между тем под восхищенными взглядами Драгозлоба и его приспешников человек-осьминог по прозвищу Осьминоггер, извиваясь, покинул дворец чародея. А вот как он добрался через море до королевства фей Титании – по воздуху или под водой, используя щупальца, как пропеллеры, нам остается только гадать. Но, в любом случае, он добрался туда со всеми своими щупальцами. Едва у него возникало сомнение, или даже малейшее подозрение, что его могут обнаружить, он торопливо прятался в кустах или среди водорослей. Кожа у него была зеленая и пятнистая, и поэтому он идеально сливался с растительностью.

Сердца у него не имелось, а кровь кое-как гоняла по жилам печень, выполняя необходимую работу отсутствующего органа, и когда он осторожно подкрадывался к дворцу королевы Титании, его печень вяло трепетала от удовольствия.

Больше всего на свете он любил шпионить, подобравшись куда-нибудь украдкой, и работа, которую поручил ему Драгозлоб, предоставляла для этого самые привлекательные возможности.

Заметив журчащий ручей неподалеку от подъемной решетки ворот, он тщательно смочил круглые подушечки на кончиках щупалец. Теперь, когда он прижимал их к плоской поверхности, подушечки за счет атмосферного давления прилипали достаточно крепко, чтобы выдержать его вес.

Вот таким способом, когда его никто не видел, коварный негодяй и поднялся на высокую стену сада, а потом спустился по ее обратной стороне и, хихикая от удовольствия, пополз к дворцу.

Его заметил лишь оставленный Ефросинией волшебный голубь, сидевший на краю фонтана, и тому сразу очень захотелось полететь обратно к богине радости.

Возле фонтана Осьминоггер снова смочил разнообразные подушечки щупалец, после чего взглядом профессионального шпиона обозрел выпученными глазами дворец и стал подниматься по высокой стене. Он лез всё выше и выше, ощущая себя в полной безопасности, пока, в конце концов, не оказался на крыше, где уселся на корточки на дымовой трубе.

Там он ловко ужался так, чтобы подстроиться под размер дымохода, после чего принялся неторопливо по нему спускаться, как лифт по шахте. Тут из кухни неожиданно вырвался клуб черного, жирного дыма, и скрыл его из виду.

Вскоре, весь покрытый сажей, он выбрался из большого открытого камина в тронном зале. Перед этим он убедился, что там никого нет. Но нельзя было сказать заранее, когда в зал может кто-нибудь войти, и человек-осьминог понимал, что ему надлежит спрятаться, и как можно скорее.

Его выпученные глаза обшарили все уголки зала, и он ловко выбрал себе убежище внутри высоких часов, стоящих в углу возле стены.

Это не были дедушкины часы, ибо в королевстве Титании дедушек не было. Правильнее было бы назвать их бабушкиными часами, ибо они остались во дворце от одной из состарившихся фей, которые, состарившись, отправились в дом призрения для престарелых волшебниц, где пребывала и крёстная принца Флоримеля.