Борис Мандель - Всемирная литература: Нобелевские лауреаты 1957-1980

«Дневники поэта.1941-1945». Издание книги Г.Сефериса на английском языке

Вскоре после этого в Греции началась гражданская война, и правительство возглавил архиепископ Дамаскинос, при котором Сеферис с 1944 по 1945 год выполнял обязанности директора политического бюро. Летом 1946 года он провел два месяца на острове Парос, где стоял полузатонувший военный корабль «Дрозд», вдохновивший Сефериса написать поэму с одноименным названием.

Г.Сеферис в Смирне

Первой публикацией Сефериса на английском языке стал сборник «Царь Асинский и другие стихотворения» («The King of Assine and Other Poems»), переведенный на английский язык прозаиком и критиком Р.Уернером и опубликованный в 1948 году. В этом же году Сеферис едет на два года в Анкару советником греческого посольства. Впервые за много лет он совершает поездку в Смирну. Эта поездка была мучительной для Сефериса. «У меня не хватает мужества вернуться, – записывает поэт в своем дневнике, – ибо никому не дано совершить подобное путешествие дважды».

Коллекционное издание произведений Г.Сефериса на английском языке

Счастлив, кто совершил путешествие Одиссея. Счастлив, если при начале пути чувствовал крепкую снасть любви в теле своем, как кровью гудящие вены. Любви с несокрушимым ритмом, непобедимой как музыка, вечной, ибо она родилась, когда мы родились, и как мы умрем, – и она, если она умирает, а того не знаем ни мы, ни другой кто не знает. Бога прошу, чтобы дал мне сказать об этой любви, в минуту великого счастья: иногда я сижу, воротясь из скитаний, с чужбины, и слушаю ее дальний гул, – словно вздох моря, слитый с ревом глухого ненастья. И встает предо мной, опять и опять, призрак Одиссея,– его глаза покраснели от того, что вперялись в соленую воду, и от созревшей страсти снова увидеть дым, исходящий из тепла его дома, и его собаку, что состарилась, поджидая у входа. Он стоит, большой, шепча сквозь побелевшую бороду слова нашей речи, как три тысячи лет назад она звучала. Протягивает ладонь – кожа выдублена ветром, и снегом, и зноем, загрубела от снастей и штурвала. Как будто хочет прогнать жуткого Циклопа, глядящего одним глазом, и Сирен (услышишь – себя забудешь), и Харибду, и Скиллу, – столько непонятных чудовищ, что стоят между ним и нами, не давая подумать, что и он был человек, и он сражался в этом мире, душою и телом. Это великий Одиссей: тот, кто велел сделать деревянного коня, и добыли ахеяне Трою. Я представляю, что он пришел растолковать мне, как построить деревянного коня, чтоб и я добыл свою Трою. Потому что он говорит спокойно и смиренно, без вызова, словно он как отец меня знает или как старые рыбаки, что, облокотясь на свои сети, в час, когда ветер крепчает говорили мне, когда я был ребенком, песню Эротокритоса, и их глаза увлажнялись; тогда я боялся во сне, слыша, как Ареты злая судьба по мраморным ступеням спускалась. Он говорит мне, какая боль – чувствовать, что паруса твоего корабля надувает память, а сердце делается рулем, – А ты один, один – темный среди ночи и неуправляемый, как солома, что ветер несет над гумном. Какая горечь – видеть, как твои товарищи тонут среди стихий, исчезают один за другим, и как странно ты напрягаешь силы, говоря с мертвыми, когда уже не довольно обращаться к оставшимся у тебя живым. Он говорит… еще вижу его руки, умеющие испытать, ладно ли вытесана морская дева, хорош ли корабль от носа до кормы, – и они дарят мне безмятежное лазурное море в самой сердцевине зимы.

С 1951 года Сеферис работает в Лондоне первым советником посольства, встречается с Т.С. Элиотом, с 1953 по 1956 год он – греческий посол в Ливане, Сирии, Иордании и Ираке, часто бывает на Кипре, где поддерживает движение против британского владычества. Став представителем Греции в ООН (1956-1957), Сеферис активно выступает за независимость Кипра, которую страна получила в 1960 году.

После годичного пребывания в Афинах в должности главы второго политического отдела министерства иностранных дел Сеферис возвращается в Лондон, на этот раз в качестве посла, где удостаивается почетной степени доктора философии Кембриджского университета и премии «Фойл» за поэтические произведения. Хотя английские переводы его стихов уже давно начали появляться в английских журналах и литературных обозрениях, Сеферис стал широко известен в Англии лишь в 1961 году, в переводах Э. Кили и Ф.Шеррарда, включенных в антологию «Шесть поэтов современной Греции» («Six Poets of Modern Greece»).

В 1962 году Сеферис уходит в отставку и поселяется в Афинах, а в 1963 году ему присуждается Нобелевская премия по литературе « за выдающиеся лирические произведения, исполненные преклонения перед миром древних эллинов». «Поэтических произведений Сефериса не так уж много, – сказал член Шведской академии Андерс Эстерлинг на церемонии награждения, – но в силу их стилистической и идейной самобытности, а также красоты языка они стали символом нетленного эллинского жизнеутверждения».

Памятная Нобелевская медаль Г.Сефериса

«Для меня важно, – сказал Сеферис в ответной речи, – что шведы решили наградить поэта, даже когда этот поэт – представитель небольшого народа». В своей Нобелевской лекции Сеферис говорил о греческом литературном возрождении. Суммируя разногласия между сторонниками традиционного языка и народного диалекта, поэт рассказал, чем привлек его в молодости демотический язык. Тот, кто поддерживает это начинание, сказал Сеферис, «символизирует в моем представлении человека, который веками был закован в кандалы, но наконец-то сбросил их и расправляет плечи».

1968 год Сеферис проводит в качестве научного сотрудника Института фундаментальных исследований в Принстоне (штат Нью-Джерси). Будучи в США, он часто выступает с чтением своих стихов, но отказывается комментировать политическую ситуацию в Греции, где пришедшая к власти год назад военная хунта изгнала из страны монарха. Тем не менее, по возвращении в Афины в 1969 году Сеферис публично выразил свое несогласие с диктатурой, упрочив тем самым свою популярность среди молодежи.

Сеферис скончался в сентябре 1971 года в Евангелическом госпитале в Афинах. По свидетельству Кили, тысячи молодых людей шли в траурной процессии, выкрикивая: «Бессмертен! Свобода! Выборы!» – и распевая песни на стихи покойного поэта.