Геннадий Дмитрин - Леонардо да Винчи живет в твоем доме, или Быль о золотом ключике

Одну из московских школьниц спросили: какие свои желания выполнила бы она, если бы стала волшебницей, наделенной могучей силой и властью? Она ответила: «Очень хочу знать эту проклятую алгебру, наперекор Илье Васильевичу, который мало верит в меня; знать очень хорошо, даже лучше всех. Но только добиться этого собственными силами, без волшебства». И надо отдать должное девушке: она закончила школу без троек, без осечки поступила в институт и обошлась во всем этом без «чудодейственной» помощи, одним собственным старанием.

Да, особого уважения заслуживают люди, сознательно ставящие перед собой заведомо трудные жизненные, профессиональные цели и достигающие их вопреки сложившимся обстоятельствам. Вот еще один пример из этого ряда.

Среди лауреатов Государственной премии есть человек, послуживший прообразом главного героя «Повести о юности» Григория Медынского. В школе он был энергичным мальчишкой, подвижным и общительным, но в учении тянулся в основном на тройках. И тем не менее после десятилетки пошел в горный институт, то есть в один из самых престижных, где конкурс очень велик. Писатель как-то спросил его: чем он сам объясняет такой смелый шаг? В ответ услышал неожиданное: «Потому что там трудно. Я был очень безвольным, а там и учиться и работать трудно».

Этим живым примером Медынский напоминает: ребенок, подросток, юноша и девушка — растущие существа, сегодня они могут в чем-то отставать от других, а завтра — перегнать кого-то.

Только не следует, юный друг, на основании этого примера оправдывать затянувшуюся собственную раскачку, если она имеет место, делать поспешный и неосторожный вывод, что, возможно, и у тебя когда-то откроется «второе дыхание», что в будущем и ты покажешь свою настоящую цену. Герой Медынского, может, и корит теперь себя за несколько запоздавшее осознание возможностей самовоспитания через преодоление своих очевидных недостатков, через труд. Более ранние начала в таком важном деле, конечно же, куда предпочтительней запоздалых сетований и раскаяний по поводу задержки со стартом. Здесь ведь поистине минута час бережет.

Давайте и поговорим теперь о минуте.

Сколько мудрых умов размышляло над загадкой времени! Что оно есть такое? Откуда появляется и куда исчезает? То его «деть некуда», то нет нисколечко. Минута, час, сутки — вроде бы для всех они равны по длительности, для всех одинаковы. А вместе с тем до удивления разновелики: покуда Фома соберется, Миколка в ту пору вернется… Потому, видать, разновелики, разнозначны, что у одних людей дело в руках спорится, а у других — стопорится, медлится.

Выходит, время — вещь управляемая, зависимая от самого человека?

В известном смысле — да! Эту мысль хорошо выразил поэт:

Это только с философских позиций время — нескончаемо, категория вселенская, великомасштабная, которую можно отделить от человека, абстрагировать. Но для каждого живущего на Земле индивида время всегда конкретно, реально, несет боль или радость, имеет начало и конец, и потому-то так безмерно дорог нам каждый миг бытия.

На фоне вечности жизнь человека — тоже миг. Однако и он, этот миг, может и должен оставить зримый, заметный след на общем поле человеческой деятельности. О людях, о содержательности их жизни мы судим не по числу прожитых ими лет, а по сотворенным ценностям: по выращенным лесам и садам, по окропленным соленым потом труда плодородным пашням, по прекрасным поэмам, созданным в муках творчества, по мудрым нравственным правилам, которыми руководствовались они и которые оставили после себя потомкам как самое дорогое наследство.

Тогда неизбежен вопрос: как научиться управлять временем? Как подчинить его своей воле?

Ответ надо искать все там же — в живой человеческой практике, в опыте тех, кто сумел оседлать и этого строптивого коня. Однако и здесь постижению опыта должна предшествовать закладка личной отправной позиции. Если не произойдет осознания необходимости подчинить себе время, научиться распоряжаться им наилучшим, наиполезнейшим образом, то, скорее всего, не произойдет чуда исцеления от лени, беспечности, несобранности и других тяжких пут, сковывающих энергию и волю человека.

Всегда ли успеется познать эту, вроде бы и нехитрую истину и потом наверстать упущенное?

Как знать!

Журналист спросил летчика-космонавта СССР, дважды Героя Советского Союза Алексея Архипоповича Леонова: «Какая потеря, на ваш взгляд, самая страшная в шестнадцать лет?» Он ответил: «Я думаю, потеря времени, которую ты не сможешь возместить позже».

Да, в немногих этих словах обнажена суть проблемы: тот, кто в юности транжирит время по пустякам, кто дает поблажку своим мелким прихотям, удовольствиям минуты в ущерб чему-то действительно важному и серьезному, тот обкрадывает себя больше самого злого вора. Проблема усугубляется тем, что пропажа такого рода не всегда видна сразу, она бывает скрыта от собственных глаз. Через сколько-то лет, когда придет повзросление, пропажа обнаружится, но поздно будет кричать: «Караул! Помогите!»…

Вывод психологов о том, что подростковые и юношеские годы — самые продуктивные для освоения базовой информации, для самовоспитания и основательной подготовки к главному делу жизни, постоянно подтверждается живой человеческой практикой, окружающей действительностью. Частично эти вопросы мы проанализировали в главе «О пользе ранних начал».

Продолжим их рассмотрение под ракурсом экономии времени.

Давайте-ка для начала перелистаем «Этюды об ученых» Ярослава Голованова, книгу, со страниц которой мы получаем редкую возможность узнать о жизни и деяниях целой плеяды корифеев мировой науки. Архимед и Коперник, Леонардо да Винчи и Ломоносов, Ньютон и Циолковский, Тимирязев и Павлов… Шестьдесят знакомых со школьной скамьи имен. Как много у них общего — трудолюбие, воля, упорство в достижении цели. Большинство героев «Этюдов», будто сговорившись опровергнуть своими судьбами миф о таланте ученого как о счастливом даре природы, выковывали свои таланты сами, сознательно, с детства, не теряя времени на бесполезное ожидание пресловутой манны с небес.

Руаль Амундсен. Еще мальчиком загорелся мечтой стать полярным исследователем. И тогда же составил для себя программу многолетней подготовки.

Ее пункты: закалка организма холодом, укрепление тела ежедневными многокилометровыми пробегами на лыжах, педантичное изучение опыта полярных путешествий… Чтобы познать азбуку морского дела, юношей нанялся матросом на зверобойную шхуну. Практически сберег несколько лет на том, что заранее, смолоду готовил себя к тяжелой и опасной работе полярника-первопроходца. Позднее, подводя итог жизни. Амундсен с законной гордостью и по полному праву смог заявить: