Надежда Калинина - Как ищут то, что в земле лежит

— До этого далеко. Ещё неизвестно, много ли руды под землёй лежит и сколько в ней меди. Но образцы эти очень интересные. Таких мы за всё лето ещё не встречали.

— Как же вы их нашли?

— Да случайно. Вывернул я из земли камень, а он весь в синих и зелёных пятнах. Стали мы с Васей молотками землю раскапывать, а там ещё камни. Набрали полные рюкзаки. Потом вышли к реке, к обрыву, оказывается — и там руда. Обрыв-то осмотрели, а взять образцы почти не смогли — класть некуда, да и нести тяжело.

Андрей Петрович замолчал.

— Что же теперь делать? — спросил Толя. — Ведь образцы взять надо, а мы уезжаем. Как же быть?

— Придётся на два дня задержаться, ещё раз к обрыву сходить. Сам я туда идти не могу, мне надо в соседний лагерь к геологам съездить, о нашей находке рассказать, ведь они тоже медную руду ищут. А к обрыву за образцами пойдёшь ты и Женя.

На следующий день вставать надо было рано, поэтому сразу после ужина геологи легли спать. Тепло и уютно им лежать в палатках в спальных мешках, на мягких лиственничных ветках. В тайге без спальных мешков нельзя — холодно. Они как одеяла стёганые, только со всех сторон зашиты, чтобы не поддувало.

Первой, как всегда, встала повариха тётя Катя. Вылезла она из спального мешка, выглянула из палатки. Видит — низко нависли тёмные тучи, скоро, наверное, дождь начнётся, а может быть, и снег пойдёт: ветер холодный дует.

В такую погоду сидеть бы целый день в палатках, а ещё лучше — в тёплом доме возле печки. Да нельзя!

Тётя Катя вернулась в палатку. Там у неё береста и сухие щепки припрятаны, чтобы костёр побыстрее разжечь, и дрова с вечера приготовлены.

Разожгла она костёр. Зачерпнула в речке воды, повесила на перекладину над костром три ведра. В одном ведре суп будет вариться, в другом — каша, а в третьем — чай.

Любят геологи чай пить. Тётя Катя им к чаю брусничного варенья наварила. В тайге брусники очень много растёт — всё вокруг от неё красное.

Не успела тётя Катя завтрак приготовить, даже вода в вёдрах ещё не закипела, а уж из палатки вышел Андрей Петрович.

Подошёл он к тёте Кате, поздоровался и спрашивает:

— Не видели, где лошади ходят?

— А вон они, сюда идут.

Из-за деревьев к палаткам шли лошади. Впереди всех старый белый конь Зайчик. Умный конь: всегда впереди всех вожаком идёт. Он лошадей в лагерь за овсом привёл.

Осенью в тайге травы мало — высохла она, помёрзла. Голодно лошадям, а в лагере их накормят.

Петя, конюх, тоже встал. Сам ещё не ел, а уж для коней мешок овса тащит.

Заржали лошади, каждая по-своему, по-особенному. Довольны, что их сейчас кормить будут.

— Зайчику побольше дай, — говорит Андрей Петрович, — я на нём сегодня поеду.

Скоро и геологи встали. Вышли из палаток, умылись в ручье и сели завтракать. Все поближе к костру подвигаются — с утра в тайге холодно.

— Вам сегодня далеко идти, — говорит Андрей Петрович Толе и Жене. — Ты, Толя, будешь за старшего, ты лучше в карте разбираешься.

У геологов карты подробные. На них не только большие реки, но и каждый ручеёк показан. Все горы обозначены, тропинки нарисованы. Посмотрит геолог на карту и видит, где лес густой, где скалы, где река течёт. Без карты по тайге ходить нельзя — заблудишься.

Толя достал карту и передал Андрею Петровичу.

— Вот в этом месте надо образцы брать. — И Андрей Петрович показал карандашом обрыв и дорогу к нему. — До речки дойдёте, вправо поворачивайте. По берегу реки не один обрыв, много, смотрите не перепутайте.

Толя и Женя внимательно слушали объяснения Андрея Петровича. Когда он кончил, Женя спросил:

— Может быть, можно на лошадях поехать?

— На лошадях, конечно, было бы лучше, но нельзя: лошади ноги на камнях поломают. Придётся идти пешком. Там переночуйте, а завтра обязательно возвращайтесь. Помните, мы должны переезжать на новое место.

Стали Толя и Женя собираться в поход. Взяли с собой сухари, мясные консервы, чай, сахар. Женя в свой рюкзак спрятал топор и маленькую палатку. Толя положил к себе мешочки, чтобы в них складывать образцы, повесил через плечо полевую сумку. В полевой сумке лежала карта.

Толя и Женя шагают по лесу с большими рюкзаками за плечами. У каждого в руке геологический молоток.

Не успели они отойти от лагеря, как пошёл дождь.

— Спички-то у тебя надёжно спрятаны? — спрашивает Толя.

— Ну а как же! Одна коробка у меня в кармане куртки в клеёнку завёрнута, а другую я в середину рюкзака положил. Не промокнут.

Идут Толя и Женя, молчат. В такую погоду и разговаривать не хочется. Да и трудно на ходу говорить: то и дело приходится через коряги перелезать, сквозь мокрые кусты продираться. А дождь всё идёт и не скоро, наверное, кончится.

Вымокли ребята, и плащи не помогли, а до места ещё далеко.

Вдруг — стоп! Перед ними речка.

— Теперь надо вправо поворачивать, — обрадовался Женя. — Вдоль речки пойдём, и скоро будет обрыв.

— Нет, — говорит Толя, — это речка, да не та!

— Та самая. Я помню, как Андрей Петрович нам дорогу объяснял.

— Ты так помнишь, а я по-другому. Давай на карту посмотрим.

— И смотреть нечего, всё ясно!

— Ничего не ясно, в дождь каждый маленький ручеёк рекой кажется. Сейчас сам по карте увидишь.

Прикрыл Толя сумку плащом, чтобы дождь не намочил, достаёт из неё карту. Руки у него замёрзли, никак карту не развернёт. А Женя и смотреть не хочет.

— Чего смотреть! И так знаю! Пошли! Замёрз я!

Хочется ему поскорее до места дойти, палатку раскинуть, костер развести, обсушиться, согреться.

Повернулся он и пошёл вдоль ручья.

— Куда ты?

А Женя не отвечает.

— Подожди!

А Женя не оглядывается. Думает, должно быть, что его товарищ за ним пойдёт. Мелькнула за кустами Женина спина и скрылась.

— Женя! Женя! Постой! Я сейчас!

Наконец-то развернул Толя карту: так и есть — не река это, а маленький ручеёк от дождя разлился, а до реки ещё целый час надо идти.

— Женя!

А Женя как сквозь землю провалился. Не мог он далеко отойти. Так почему же не отвечает? Ничего не понятно!