Надежда Калинина - Как ищут то, что в земле лежит

Видит Толя по карте, что, если за Женей идти, обратно в лагерь вернёшься.

Что делать?

Пошёл он Женю догонять. Кусты густые, быстро идти не дают. А дальше на берегу ручья поваленные деревья путь преградили, ручей большую петлю делает. Остановился Толя. Как Женя пошёл? Вернулся Толя и думает:

„Буду здесь ждать. Увидит он, что я за ним не пошёл, сам вернётся“.

Замёрз Толя. Костёр не разложишь: спички-то у него есть, а топор у Жени. Без топора щепок нарубить нечем, бересты под рукой нет, а с одними мокрыми ветками что сделаешь? Только спички испортишь!

Долго ждал Толя, окоченел весь, промок, а Жени всё нет.

Значит, не придёт. Если за Женей идти и в лагерь вернуться, то ещё на один день всех задержишь. А осенью в тайге каждый день дорог: снег может землю покрыть, по рекам лёд поплывёт, тогда работать нельзя. Да и уезжать через два дня надо.

И Толя решил:

„Пойду один“.

Взвалил на плечи рюкзак и пошёл к тому обрыву, который Андрей Петрович отметил на карте.

Продирается Толя сквозь чащу, мокрые ветки его по лицу царапают. Противно забирается холодная вода за воротник, скатывается с брюк в сапоги. Хорошо ещё, что дождь перестал.

Тихо в тайге. Вдруг листва зашуршала. Это белочка бежит. Добежала она до большой лиственницы, добралась по стволу до первого сучка, села на него. В лапках держит шишку, маленькими чёрными глазками смотрит на Толю.

— Белочка, белочка! Понимала бы ты что-нибудь, послал бы я тебя за Женей, а то вдруг он вернётся, начнёт меня искать и заблудится.

Но белочка ведь не сказочная, а настоящая, живая, и ничего-то она не понимает, молча на Толю смотрит. Крикнул Толя. Белочка на другое дерево перепрыгнула, мелькнула, и нет её.

Всё выше и выше поднимается Толя на гору. Трудно вверх идти, зато согрелся, даже жарко стало.

Кончился лес. Высоко в горах деревья не растут, им холодно. Только камни лежат, а между камней колючие кусты торчат. Это кедровый стланик. На нём коричневые шишки, где поодиночке, где по две, по три, а то и по пяти вместе. В шишках вкусные орешки спрятаны.

Полосатый зверёк бурундук на камне под стлаником сидит, орешки ест. Толя тоже сейчас с удовольствием бы орешки пощёлкал, да не до этого.

Интересно ему на камни посмотреть. Отколол Толя от камня небольшой осколочек, присел на корточки, рассматривает. Хоть и не поручал ему ничего Андрей Петрович на горе смотреть, но тот, кто хочет быть хорошим геологом, всё замечать должен, на всё обращать внимание.

Полез Толя дальше, на самую вершину. Влез, оглянулся. Далеко-далеко внизу, в лагере, дымок вьётся. Поближе — ручеёк, по которому Женя ушёл. Вдоль ручья тёмно-зелёные ели растут; хорошо выделяются они среди пожелтевшей тайги.

Где-то теперь Женя? Дошёл ли до лагеря? Зачем только он на карту не посмотрел! Стояли бы сейчас здесь вместе.

Посмотрел Толя себе под ноги, видит — камни выворочены. Большие камни, такие человеку не поднять. Это медведь в тайге хозяйничал, муравьёв искал.

Стал Толя с горы спускаться. Смотрит — и медвежий след вниз пошёл. На мху следы хорошо видны. Вот медведь одну лапу поставил, вот другую. Широкие лапы, большие, а когти длинные в мох вдавились. Видно, недавно он здесь побывал!

Знает Толя, что медведь сейчас сытый и на человека не нападёт, а всё-таки неспокойно.

Опять чаща лесная началась. Всё дальше и дальше позади остаётся лагерь.

Хорошо ещё, что ветер облака разогнал и солнце нет-нет, да и покажется на минутку.

Впереди зажурчала речка, та самая, по которой надо к скале сворачивать. Дошёл Толя до неё и решил устроить привал.

Часть продуктов у него в рюкзаке была: чай, сухари, сахар. Всё сухое: в непромокаемом мешке лежало. И банка мясных консервов есть.

„Надо подкрепиться!“

Набрал Толя целый ворох бересты, сверху положил тоненьких лиственничных веток, не тех, что на земле валяются, те мокрые, а которые прямо на стволе засохли, достал спички и разжёг костёр. Теперь надо только больших коряг в огонь положить, и всё в порядке.

Ветер огонь раздувает, а Толя взял кружку — котелок у Жени в рюкзаке остался, — набрал из речки воды и приладил кружку в костре.

Потом разулся, носки выжал, повесил их у костра на две палочки и принялся сушить брюки и рубашку.

Теперь можно и чаю попить. Но долго сидеть чай распивать некогда, и вот Толя снова шагает. Хорошо идти по мелким прибрежным камешкам. Но камешки скоро кончились, скалы к воде подступили. Перебрался Толя на другой берег. Прошёл немного, стали ему на пути огромные камни попадаться. Свалились они со скал и лежат один на другом, да ещё некрепко держатся, качаются.

Трудно по такой дороге идти. Устал Толя.

„Далеко ли до обрыва? Сейчас посмотрю“.

Развернул карту.

„Здесь гора, здесь речка — всё правильно обозначено, так, как Андрей Петрович говорил. Теперь недалеко!“

Толя прошёл поворот и увидел обрыв. Скинул рюкзак, положил под дерево и начал обрыв осматривать. Потом достал из рюкзака мешочки из плотной синей материи, бечёвку, чтобы мешочки завязывать. Вынул из сумки бумагу, карандаш и записную книжку. Взял молоток и начал работать.

Образцы надо брать умело. Старается Толя от такого камня осколок отбить, в котором хорошо зелёные и синие пятна видны. А это не так-то просто!

Стукнул молотком по камню, а он рассыпался. В другом месте хороший образец отколол, а он в сторону отлетел — никак его не разыщешь. Вот камень в речку скатился, пришлось рукава засучивать, в воде искать.

По-разному Толя образцы откалывает: то просто молотком по камню ударяет, то трещину в скале отыщет и острым концом молотка выворачивает камень. И у самой воды находит нужные камни, и высоко залезать ему за ними приходится.

В одном месте чуть с обрыва не свалился, в другом — оступился и в воду упал. Хорошо, что место было мелкое.