Владимир Малов - Тайны легендарных стран

Прошло более ста лет, и географы заговорили о другой гипотетической земле, получившей название Земли Андреева. Весной 1763 года сержант Степан Андреев, вышедший из Анадыря, на собачьих упряжках объехал Медвежьи острова, известные русским уже с середины XVII века, и дал их беглое описание. С одного из островов сержант заметил на севере темное пятно, которое посчитал какой-то землей. Год спустя Андреев специально отправился на поиски этой земли и 22 апреля увидел «остров весьма не мал… низменной, одним концом на восток, а другим на запад, а в длину так, например, быть имеет верст восемьдесят».

Так возникла на картах гипотетическая Земля Андреева. Однако уже через пять лет ее существование было подвергнуто сомнению.

На современной карте в группе островов Медвежьих можно найти острова Пушкарева, Леонтьева, Лысова. Это имена прапорщиков-топографов, что отправились вместе с небольшим отрядом специально на поиски увиденной Андреевым земли, которой сам он так и не сумел достичь. Весной 1769 года топографы переправились из Нижне-Колымска на собаках на Медвежьи острова и впервые детально обследовали этот маленький архипелаг. Позже, отправившись с самого восточного из Медвежьих островов, они проехали по льдам несколько сот километров на северо-восток, но не нашли никаких следов этой земли. Год спустя они продолжили поиски, но столь же безрезультатно. Вероятно, Земля Андреева была лишь громадной ледяной глыбой, которая издали могла показаться островом…

Шли годы, десятилетия. На карту высоких широт наносились новые острова, уточнялись очертания их берегов. Но вместе с тем появлялись и новые географические легенды. Такой легендой, также просуществовавшей больше ста лет, и стала Земля Санникова.

В начале XIX века русский охотник Яков Санников будто бы увидел к юго-западу от острова Котельного — одного из Новосибирских островов — большую землю. Однако сам он не побывал на ней, потому что путь преграждали большие полыньи, остающиеся открытыми в течение почти всего года.

Санников действительно открыл ряд островов в Северном Ледовитом океане — Столбовой, Фаддеевский, Новая Сибирь. Никто не усомнился в том, что Земля Санникова тоже существует на самом деле. Однако никому так и не удавалось достичь ее. Почти век спустя после Санникова Эдуард Толль решил, что первым на эту землю ступит именно он.

Нет, на этом каменистом, покрытом снегом и льдами клочке земли нельзя было ожидать встречи с редкими животными, не росли там, без всякого сомнения, и разнообразные растения, вряд ли она окажется обитаемой. Но ведь эта земля еще не изучена, не описана, еще ни разу на нее не ступала нога человека — именно в этом и состояла ее притягательность для исследователя начала XX века. И хотя во время прежних своих полярных экспедиций, в 1885–1886 годах и в 1893 году, Эдуард Васильевич Толль проводил самые разнообразные исследования — геологические, метеорологические, ботанические, географические, Земля Санникова стала для него всеобъемлющим символом поиска.

Современники характеризуют Эдуарда Васильевича Толля как исключительно одаренного человека, отличавшегося большой широтой научных интересов. Он окончил один из старейших российских университетов — Юрьевский (ныне Тартуский).

Первое путешествие совершил — это кажется довольно неожиданным для будущего полярного исследователя — по Средиземному морю: сопровождал в научной поездке своего бывшего учителя зоологии профессора М. Брауна. Во время этого путешествия Толль изучал фауну Средиземного моря, знакомился с геологическим строением некоторых островов.

А в 1885 году, спустя три года после путешествия в теплые средиземноморские края, Э.В. Толль принял участие в большой полярной экспедиции, организованной Российской академией наук для «исследования прибрежья Ледовитого моря в Восточной Сибири, преимущественно от Лены по Яне, Индигирке, Алазее и Колыме и пр., в особенности больших островов, лежащих в не слишком большом расстоянии от этого берега и получивших название Новой Сибири…».

Это было путешествие, определившее всю его дальнейшую жизнь. Во время его, в 1886 году, Толль впервые увидел ту самую землю, которую когда-то описал промышленник Яков Санников. Это случилось 13 августа. «Горизонт совершенно ясный, — записал в своем дневнике Э.В. Толль. — Вскоре после того, как мы снялись с устья реки Могурурях, в направлении на северо-запад 14–18 градусов ясно увидели контуры четырех гор, которые на востоке соединялись с низменной землей. Таким образом сообщение Санникова подтвердилось полностью. Мы вправе, следовательно, нанести в соответствующем месте на карту пунктирную линию и надписать на ней: Земля Санникова…»

По предположению Толля, Земля Санникова, очевидно, была сложена из базальтов, точно так же, как и некоторые другие острова Новосибирского архипелага, например остров Беннетта. Она отстояла, по его мнению, от уже исследованных островов на 150–200 километров к северу.

Семь лет спустя состоялась вторая экспедиция Э.В. Толля в высокие широты, теперь он сам был ее руководителем. Основной целью были раскопки тела мамонта, обнаруженного на побережье Восточно-Сибирского моря. Кроме того, проводились и инструментальные наблюдения, определялись астрономические пункты — это позволило бы во многом исправить и уточнить географические карты того времени…

Эти путешествия были для Толля временем, когда окончательно происходило его становление не только как ученого, но как человека, личности. Характер его становился тверже, решительнее. Свое мнение, свои убеждения он готов был отстаивать в любых инстанциях. Это показали, например, события, предшествующие началу второй экспедиции.

Хотя Толля назначили ее руководителем, специальная комиссия, созданная Российской академией наук для разработки плана экспедиции, предложила инструкции, во многом ограничивающие деятельность ученого. Вот выдержка из документа, подтверждающая это: «При этом комиссия считает своей обязанностью подтвердить, что разыскание и тщательная раскопка трупа мамонта есть первоначальная и главнейшая цель экспедиции. Академия, следовательно, ожидает от Вас особых стараний для успешного выполнения этой основной задачи экспедиции и не изъявляет согласия на ускорение или упрощение работ по раскопке мамонта ради уделения большего времени исследованию реки Анабар, включенного в программу экспедиции лишь на случай, если заявленные трупы не оправдают ожиданий…»

Толль, однако, проявил твердость. Экспедиция, на его взгляд, могла принести более разнообразные и важные результаты, чем только раскопки тела мамонта, и он оказался прав, добившись более широких полномочий. Основная цель экспедиции оказались не очень интересной: были обнаружены лишь небольшие остатки кожи ископаемого животного, покрытые шерстью, — части ног да нижняя челюсть. Зато другие результаты экспедиции, продолжавшейся год и два дня, были значительно важнее.