Андрей Усачев - Приключения в зоопарке

– А я говорю, бегемот!

– Удав!

– Кабан!

Страусиха Эмма осторожно вытянула шею, и хвост у неё задрожал, как пальма на ветру:

– Дракон, – прошептала она чуть слышно. – С-с-саблезубый!

– Дракон?.. Какой ещё дракон?! – зашумели все.

Тут дверь приоткрылась, и из неё выглянул небольшой человек в цилиндре и чёрном фраке.

– Что за шум? – строго спросил он.

Звери растерялись.

– Простите, нам нужен директор Иван Африканыч, – выдохнул ёжик Вовка.

– Иван Африканыч – это я! – сказал человек.

– Надо же! – удивился Вовка. – А я думал, вы – удав…

– Или кабан!.. Или орёл!.. Или бегемот!

– Удав, или кабан, или бегемот?! – растерянно спросил директор, оглядывая себя, и вдруг засмеялся. – Это вы, наверное, Соломона видели. Мы с ним новый номер репетируем.

Увидев недоумение посетителей, директор широко распахнул дверь… И все увидели большого африканского слона в разноцветной попоне.

Соломон расхаживал по арене, жонглируя на ходу различными предметами. Заметив Вовку и остальных, он улыбнулся и в знак приветствия взмахнул огромными ушами.

– Всё понятно, – надулся Федот Федотович. – Просто я увидел уши.

– А я – бивни!

– А я – ноги!

– А я – хобот!

– А ты? – обернулись все к Эмме. – Ты ЧТО видела?

– Ничего, – смутилась страусиха. – Я просто подумала, что змей с огромными лапами и крыльями – это дракон! А если с клыками – значит, саблезубый!.. – И зажмурилась.

Иван Африканыч так развеселился, что разрешил гостям остаться на репетиции. А после дал всем по контрамарке и пригласил на вечернее представление.

Ёжик Вовка, правда, выпросил ещё одну. Ведь его обещали взять на работу, если он принесёт справку от директора зоопарка Льва Павлиныча Комарова!

Однажды утром ко Льву Павлинычу зашёл ветеринар Бобров и пожаловался, что из медпункта пропали семь пузырьков с зелёнкой.

– Ерунда какая-то, – сказал Лев Павлиныч. – Подумайте, ну кому нужна зелёнка? Вы, наверное, сами её истратили, а потом забыли!

Все в зоопарке знали об увлечении Боброва. В свободное время ветеринар рисовал. Причём рисовал не обычными красками, а только медицинскими средствами: зелёнкой, йодом, марганцовкой. Как раз сегодня он хотел приступить к новой картине «Зелёный квадрат» и обнаружил, что весь запас зелёнки исчез.

– Ничего я не забыл. И не истратил, а наоборот, – сердито сказал ветеринар и, махнув рукой, вышел из кабинета.

Лев Павлиныч тут же забыл об этом случае. Но на следующий день, обходя зоопарк, директор увидел у клетки с тигром толпу. Подойдя поближе, он увидел, что посетители с жаром обсуждают табличку, висевшую на клетке. На табличке было написано: «Бенгальский тигр Кузьма Егорыч». Но кто-то зачеркнул «Кузьма Егорыч» и написал зелёной краской:

– Безобразие! – сказал Лев Павлиныч. И велел сторожу Семёнычу закрасить надпись и получше следить за посетителями.

Зверям разрешалось выходить из вольеров только после закрытия зоопарка. Как только посетители ушли, все сразу же собрались у клетки тигра. Кузьма Егорыч был в мрачном настроении.

– Не расстраивайся, – сказал крокодил Виктор. – Это, наверное, дети. Они любят писать на стенах.

– Да подумаешь, – сказал павлин Федот Федотович. – Просто пошутил кто-то!

Надпись закрасили. Но на следующее утро стишок появился снова, а у клетки павлина вместо «Федот Федотович. Индийский павлин» красовалось:

– Просто хулиганство какое-то, – возмутился павлин. – И куда начальство смотрит?

Лев Павлиныч стал ругать сторожа. Семёныч пытался оправдываться:

– Зоопарк большой, а я маленький…

Но жираф Филимон сказал:

– Посторонних ночью в зоопарке не было. Это кто-то из своих…

– Узнаю, кто это сделал, – уши оторву! – пригрозил Кузьма Егорыч.

– А заодно и хвост, – добавил павлин.

В эту ночь в зоопарке многие не спали. А наутро выяснилось, что кто-то поменял таблички чуть ли не у половины зоопарка.

На клетке с носорогом было написано: «Носуха».

У бассейна с бегемотом стояла табличка:

А на клетке у Жирафа значилось:

– И ты, Филимон, ничего не заметил? – спросил Лев Павлиныч с удивлением. У жирафа было отличное зрение: он видел даже, какие булочки привозят в кондитерскую в двух кварталах от зоопарка.

Филимон отрицательно покачал головой.

– Эх ты, длинный, а у себя под носом ничего не видишь! – крикнул глава семейства мартышек – Макакий Мартынов.

– Кажется, я догадываюсь, кто это, – павлин Федот Федотович выразительно посмотрел на Макакия. Макакий любил строить рожи посетителям, а заодно поддразнивал и других зверей.

– У меня алиби, – заявил Мартынов. – Я неграмотный! А вот некоторые…

– Ну довольно, – сказал директор. – Пусть этим занимается милиция.

После обеда в зоопарке появился следователь, лейтенант Сапогов.

Он допросил ветеринара Боброва, сторожа Семёныча, а затем стал исследовать надписи.

– Кажется, зелёнка, – сообщил он директору.

– Это мы и так знаем, – буркнул Кузьма Егорыч.

– А они что, у вас говорят? – удивился лейтенант.

– Некоторые не только говорят, но и пишут! – мрачно ответил директор.

– Ясно, – кивнул милиционер и продолжил расследование.

Вскоре он обнаружил рядом с бассейном белого медведя Василия два пустых пузырька из-под зелёнки.

– А вот и улика, – сказал он и пристально посмотрел на Василия. – И это значит…

– Это значит, что какая-то гадость вылила ко мне в бассейн зелёнку, – подсказал ему Василий.

Хотя на табличке у Василия было написано: «Белый медведь», выглядел он не белым, а скорее – салатовым.

Не придя ни к каким выводам, милиционеррешил взять у всех зверей отпечатки лап. На это дело ушла целая пачка бумаги.

– А у меня тоже будете брать отпечаток ноги, – спросил слон Антон.

– Достаточно будет и хобота, – сказал следователь.

Чтобы устрашить злоумышленника, Лев Павлиныч повесил у фонтана большой плакат:

«ШТРАФ ЗА НАДПИСИ – 1000 рублей!

(или 15 суток в клетке)».

– Это должно подействовать! – сказал он перед уходом.

– Сомневаюсь я, – покачал головой Кузьма Егорыч.

Звери решили помочь следствию и, как только стемнело, организовали ночной дозор. Они трижды обошли зоопарк, но ничего подозрительного не заметили. И вдруг…

– Смотрите! – закричал крокодил Виктор.

В двадцати метрах от них на стене сама собой стала появляться зелёная надпись:

Все вытаращили глаза. Но ни руки, ни лапы, которая делала надпись, не увидели. Звери бросились к стене – никого!