Михаил Водопьянов - Полярник

Однажды после большого арктического перелёта я отдыхал в подмосковном санатории. Погода стояла отличная, и я много гулял. Так приятно было после длительного пребывания во льдах полюбоваться кудрявыми берёзками, полежать на мягкой траве, выкупаться в речке!

Как-то, возвращаясь в санаторий, я шёл по улице дачного посёлка. Внезапно из калитки с неистовым лаем выскочила собака.

Меня очень удивил её вид. Широкогрудый, со стройными, крепкими ногами, белый, пушистый пёс с торчащими кверху ушами, несомненно, был северной лайкой. У него был только один глаз, на месте другого - впадина.

Я посмотрел на него внимательнее - да, я не ошибался: на меня бросался настоящий коренной северянин. Но как попал он в дачную местность вблизи столицы?

Тут послышался женский голос, громко звавший:

- Полярник, ко мне!

Собака ещё раз недовольно гавкнула на меня и поплелась, поджав лохматый хвост.

Я распахнул калитку и очутился лицом к лицу с молодой женщиной, гладившей Полярника. Увидев меня, собака рванулась было вперёд.

- Лежать, Полярник! - раздалась команда. Недовольно ворча, собака послушно улеглась у ног женщины.

- Хорошая у вас собака, по виду настоящая северянка,- сказал я.

- Вы угадали. Она родилась вблизи Северного полюса. Муж привёз её с дрейфующей льдины.

- Интересно, с какой?

- Со станции «Северный полюс два». Мать нашего Полярника спасла мужу жизнь.

- Постойте, постойте! Её звали Барыня?

- Почему вам эта известно?

- Об этом происшествии все полярники слышали. А я к тому же летал на «СП-2»… И мужа вашего хорошо знаю. Где он сейчас?

- Опять зимует в Ледовитом океане. Скоро вернётся…

Мы разговорились и вдвоём восстановили все подробности памятного случая на льдине. Полярник тихо лежал у скамейки и не сводил с нас своего единственного глаза, словно понимая, о ком идёт речь. Временами, как бы поддакивая нам, он кивал головой.

…На Дальнем Севере собака - лучший помощник человека. В суровых краях, где люди добывают себе пищу охотой и рыболовством, собака помогает им охотиться.

В бескрайней снежной тундре собачья упряжка- незаменимый вид транспорта. На Севере люди живут далеко друг от друга, часто расстояния в десятки километров разделяют стойбища. И собаки, запряжённые в лёгкие нарты, свободно и быстро перевозят грузы и пассажиров. Собака пройдёт там, где не проходит ни лошадь, ни машина, ни олень.

И теперь, когда в небе Арктики летают многомоторные самолёты, а на зимовках есть вертолёты, вездеходы и тракторы, всё равно полярники не обходятся без ездовых собак.

Собак взяли с собой и на льдину, где создавалась научная станция «Северный полюс два».

Десять кудлатых пассажиров вели себя в самолёте довольно смирно, но как только их высадили на лёд, затеяли драку. Сбившись в кучу, они рычали, лаяли, хрипели, кусали друг друга. Северные лайки - отчаянные драчуны. Драка - излюбленное их удовольствие и одновременно спортивное соревнование. В жестокой драке собаки выясняют важный для себя вопрос - кто из них самый сильный и смелый. Сильнейший становится признанным вожаком стаи, так сказать, заместителем человека по собачьей команде. Без вожака ездовые собаки не будут работать. Вожак сам следит за тем, чтобы все собаки хорошо тянули сани, чтобы не было бездельников, только делающих вид, что работают. Если вожак заметит лодыря, то тяпнет его за бок или за шею так, что тот долго помнить будет.

Специального каюра, или, как на юге называют, извозчика, в экспедиции не было; это дело взял на себя молодой учёный-метеоролог Иван Васильевич. Он любил собак и умел с ними обращаться.

У собак разные характеры. Есть псы честные, есть и вороватые, добродушные и задиры, только и ждущие момента, чтобы затеять потасовку, умные и глупые, прилежные и лодыри.

Особенно много неприятностей доставляла Ивану Васильевичу одна строптивая собака, которую прозвали «Барыней». Она ни за что не хотела тянуть нарты, перегрызла ремень упряжки и убежала. Пробовали её поймать, но это не удавалось, как ни подманивали её кусками жирного мяса.

На третьи сутки лентяйку всё-таки поймали. И когда каюр стал впрягать лентяйку, все собаки кинулись на Барыню и стали рвать на части. С трудом Ивану Васильевичу удалось отбить её - чуть не загрызли совсем.

На другой день ещё раз попробовал запрячь собаку- опять драка. И так несколько раз. Что делать? Иван Васильевич пошёл к начальнику зимовки просить отправить Барыню на материк. Но начальник много лет имел дело с собаками и знал их повадки. Он посоветовал при всех собаках выпороть бездельницу и попытаться ещё раз запрячь.

Пришлось Ивану Васильевичу наказать Барыню.

После этого упряжка стала работать без всяких помех, перевозя грузы с ледяного аэродрома в лагерь.

Барыня трудилась не хуже других собак и очень привязалась к своему строгому, но справедливому хозяину.

От ездовых собак требуют абсолютного послушания и уважения к хозяину. За это они получают в день полкилограмма мяса или сушёной рыбы и иногда ласку.

И северная собака ценит ласку человека, даже ревнует к хозяину своих товарищей. Когда собаки сидели на цепи, Иван Васильевич всех их обходил: одну почешет за ухом, другую погладит, третью потреплет за загривок и каждой скажет несколько слов. Стоило ему не приласкать какую-нибудь собаку, как она начинала лаять, визжать и огрызаться на соседей. Особенно ревнивой была Барыня. Если Иван Васильевич погладит соседнего пса и пройдёт мимо неё, у Барыни торчком становилась шерсть, поднималась верхняя губа, обнажая клыки, и она начинала грозно рычать. Два-три ласковых слова успокаивали её, а если Иван Васильевич гладил её, то Барыня бывала совсем счастлива.

Население научного городка на льдине, плывшей в океане недалеко от Северного полюса, увеличилось на пять душ. Это были крошечные, пушистые, круглые, как шарики, щенки - дети Барыни. Её освободили от работы. Иван Васильевич взял щенят к себе в палатку, и Барыня стала пользоваться особым правом находиться там же. Обычно на Дальнем Севере собаки не допускаются в жилище человека. В самые сильные морозы и пургу они ночуют под открытым небом. Поэтому Барыня ещё больше привязалась к Ивану Васильевичу.

Щенки подросли и уже научились сами есть, смешно тыкаясь розовыми носиками в блюдечко с разбавленным сгущённым молоком.

Барыня, уверенная в том, что с её детьми ничего не случится, часто покидала палатку и ходила по пятам за Иваном Васильевичем, когда он отправлялся записывать показания метеорологических приборов.