Холли Вебб - Лили придумывает желание [litres]

– Э… Бетани хочет вам что-то сказать, – пробормотала Хлоя.

Бетани хмуро взглянула на Хлою – мол, большое спасибо за помощь – и улыбнулась мистеру Лессингу.

– Мы беспокоимся за Лили, – выпалила она, очень надеясь, что сейчас он её перебьёт и скажет, что тоже волнуется за Лили. Но мистер Лессинг молчал – разве что его брови поползли ещё выше.

– Вы, наверное, заметили, что сегодня утром на репетиции она выступала не так хорошо, как обычно, – продолжала Бетани, с трудом подбирая слова.

Мистер Лессинг, как оказалось, умел поднимать одну бровь выше другой.

Бетани сердито нахмурилась – он мог бы быть и поотзывчивей. Почему он молчит?!

– Её мама актриса, они репетировали в выходные, и она требовала, чтобы Лили делала всё по-другому… Не так, как подсказывали ей вы. И теперь Лили совершенно запуталась. У неё стресс! – Заметив сочувствие во взгляде преподавателя, Бетани быстро добавила: – С этим можно что-нибудь сделать? Её мама даже собралась пойти с ней на пробы!

Мистер Лессинг опять поднял брови.

Тут Хлоя решила, что ей тоже пора подключиться:

– У неё хорошо получается Бет. Она лучшая Бет! Если она всё испортит на пробах, это будет ужасно.

– Вы можете поговорить с её мамой? – прямо спросила Бетани.

На этот раз мистер Лессинг всё-таки заговорил:

– А вы не подумали, как к этому отнесётся сама Лили?

– Конечно ей не понравится. Но ей так хочется получить эту роль! У неё… у неё есть предчувствие. – Бетани обречённо вздохнула: она и сама понимала, как глупо это звучит. – Да, это была совершенно дурацкая идея. Извините. Извините, что отрываю вас от занятия. – Она понуро направилась к двери.

– Подожди, Бетани, – окликнул её мистер Лессинг, и теперь его голос звучал теплее. Градусов на пятьдесят. – Я не сказал «нет». Я и сам собирался позвонить родителям Лили, чтобы выяснить, что происходит.

– Ясно. – Бетани подумала, что он мог бы сказать это сразу, а не двигать бровями, изображая недоумение, но решила, что вслух этого лучше не говорить, и просто спросила: – Когда вы собираетесь им звонить?

– Скажем так, – мистер Лессинг хитровато прищурился, – чем быстрее мы начнём репетицию, тем быстрее закончим, и тем быстрее я доберусь до телефона.

– Я поняла. – Бетани покраснела и пулей вылетела из студии.

Бетани, Сара и Хлоя жутко нервничали – они не знали, чего ожидать.

К счастью, Лили, поглощённая собственными невесёлыми мыслями, ничего не заметила. Когда секретарь миссис Перселл, заглянув к ним в класс на уроке пения, сообщила, что Лили срочно вызывают к директору, девочки многозначительно переглянулись, пряча довольные улыбки. Но Лили совершенно упала духом.

– Сейчас скажут, что меня не берут на пробы, – уныло прошептала она.

– Не скажут. – Бетани легонько подтолкнула её к двери. – Иди. Всё будет хорошо!

И действительно, минут через десять Лили вернулась в класс растерянная, но счастливая. Девочкам не терпелось её расспросить, но они уже знали, что мистер Харви категорически не терпит, когда кто-то шепчется у него на уроках. Он и так рассердился, что хождения Лили туда-сюда мешают занятию. Пришлось дожидаться конца урока.

– Зачем тебя вызывали? – спросила Бетани, едва мистер Харви вышел из класса.

Лили в недоумении пожала плечами:

– Миссис Перселл сказала, что она говорила с моей мамой. Мистер Лессинг переживал за меня после утренней репетиции, и они с миссис Перселл позвонили маме и объяснили, что в «Дебюте» не приветствуется, когда родители ходят на пробы вместе с детьми. И миссис Перселл сумела её убедить, чтобы она со мной не репетировала. Слишком много советов – это нехорошо, и у меня может быть стресс. Не знаю, как у неё получилось уговорить маму – но та с ней согласилась! И ещё мне непонятно, как мистер Лессинг узнал, что со мной происходит.

Хлоя расплылась в улыбке, и Сара незаметно пнула её под партой. вернее, попыталась пнуть незаметно, но Лили это увидела и нахмурилась:

– Это вы ему рассказали, да?

Бетани виновато кивнула. Под сердитым взглядом Лили признаться в содеянном оказалось ещё труднее, чем она думала.

Лили аж задохнулась от возмущения. Она побледнела, глаза пылали яростью.

Бетани встревоженно посмотрела на Сару и Хлою: ей показалось, что она совершила большую ошибку. Может быть, непоправимую. Лили с силой сжала кулаки, а потом вдруг набросилась на Бетани, словно хотела расцарапать ей лицо. Бетани испуганно сжалась, но Лили не собиралась её убивать – наоборот, она крепко-крепко её обняла:

– Спасибо, спасибо, спасибо!

Бетани выдохнула с облегчением.

– Мне показалось, ты хочешь меня задушить! – рассмеялась она, но как-то нервно, словно совсем не шутила. – Извини, Лили. Надо было сначала спросить у тебя, но мы знали, что ты скажешь «нет». А надо было хоть что-то сделать!

Лили кивнула, всё ещё бледная, но уже слегка порозовевшая:

– Ты всё правильно сделала. Я сама никогда бы ему не сказала. И если бы я не рассказала всё вам… – Она на секунду задумалась. – Но мне ещё предстоит встреча с мамой. И я не знаю, что будет.

– Думаешь, она расстроилась? – уточнила Хлоя. Она замечательно ладила со своей мамой, и ей было трудно представить, что у кого-то бывают такие проблемы с родителями.

– Не знаю. Наверное, да. Всё зависит от того, что именно ей сказала миссис Перселл.

– Моих родителей она убедила, – ободряюще проговорила Сара. – И нашла самые верные доводы насчёт профессионального опыта. Мама теперь думает, что миссис Перселл – лучший директор школы из всех возможных.

– Может, она сотворила ещё одно чудо, – улыбнулась Лили. – Но это станет понятно, когда я приду домой. Кстати, а вы уже были в том новом фреш-баре рядом со школой? Может, зайдём после уроков? С меня благодарственный смузи для всех. Вы заслужили.

Как Лили ни старалась растянуть свой малиновый смузи, всё равно он закончился, и пришло время идти домой.

Лили знала, что сегодня у мамы выходной, а значит, она наверняка дома.

Лили тихонько приоткрыла входную дверь, надеясь незаметно проскользнуть в свою комнату.

– Лили! – Мама вышла в прихожую с красными заплаканными глазами. – Почему ты мне не сказала, что я слишком сильно на тебя давила?! Я чувствую себя настоящим чудовищем!

Лили хотелось ответить что-нибудь вроде «Зачем говорить, если всё понятно и так?», но она решила, что это будет уж совсем грубо.

– Я не хотела тебя огорчать – ты ведь пыталась помочь. Трудно было объяснить. – Глядя на встревоженное лицо мамы, Лили вдруг поняла, что её злость и обида исчезли. Мама и вправду пыталась помочь. Она хотела как лучше.