Астрид Линдгрен - Три повести о Малыше и Карлсоне

— Лучше всего спросите ее завтра сами.

Он положил трубку и поглядел; что делает Карлсон. Но Карлсона нигде не было. Малыш искал его всюду, в конце концов прибежал на кухню. Подошел к открытому окну и увидел на подоконнике странную фигуру. Там стояло верхом на маминой любимой метле таинственное существо, готовое к отлету. По всей вероятности, это и был Карлсон, хотя по виду существо это было похоже на маленькую ведьму: лицо, вымазанное черным, на голове косынка, а на плечах развевался ведьминский плащ — мамин большой цветастый передник.

— Послушай, Карлсон, — сказал Малыш с испугом, — нельзя, чтобы дядя Юлиус видел, что ты летаешь!

— Я не Карлсон, — сказал Карлсон глухим голосом, — я ведьма, самая злая и самая страшная в мире ведьма.

— Ой! — вырвалось у Малыша.

— Да, да, я самое опасное существо из мира сказок, — не унимался Карлсон. — При виде меня у всех волосы становятся дыбом.

В голубых сумерках июньского вечера летела ведьма. Малыш глядел ей вслед, не зная, что предпринять. Потом он бросился в комнату Боссе, потому что ее окна выходили на ту же сторону, что и окна гостиной.

Ведьма увидела Малыша, широко улыбнулась и помахала ему рукой — очень кстати, а то Малышу стало уже казаться, что это настоящая ведьма, — а потом она заглянула в окно гостиной. Фрекен Бок и дядя Юлиус ее, видно, не заметили, потому что до Малыша по-прежнему доносился ровный гул их голосов. И вдруг тишину вечера прорезал крик. Душераздирающий крик ведьмы (она хотела привлечь к себе внимание) — и гул голосов в гостиной тут же смолк.

А ведьма прилетела назад к Малышу, рывком сорвала с себя косынку и плащ, стерла белой гардиной с лица сажу и разом превратилась снова в Карлсона, который швырнул метлу и ведьминские одежды Боссе под кровать.

— Знаешь что? — сказал Карлсон и, тяжело вздохнув, подошел к Малышу. — Надо законом запретить старикам так себя вести.

— А что они делали? — спросил Малыш.

Карлсон раздраженно покачал головой.

— Он держал ее за руку! Сидел и держал ее за руку! Нет, представляешь, держать за руку домомучительницу! Ну, что ты на это скажешь?

И Карлсон посмотрел на Малыша так, словно он ожидал, что Малыш от удивления упадет в обморок, а когда этого не случилось, крикнул:

— Разве ты не слышишь, что я говорю? Сидят и держат друг друга за руки! Есть же такие дураки на свете!

Этот день Малыш никогда не забудет. Он сам рано проснулся: «лучший в мире Карлсон» не прилетел, чтобы его будить. «Так странно», — подумал Малыш и побежал к почтовому ящику, за газетой. Он хотел успеть прочесть все те небылицы, которые там будут написаны, прежде чем дядя Юлиус отнимет у него газету.

Но никаких детективных серий он там не нашел. Малыш вообще дальше первой страницы никогда не доходил. Но тут он вдруг наткнулся на заголовок, который приковал все его внимание:

ТАЙНА РАСКРЫТА — ЭТО НЕ СПУТНИК-ШПИОН

А под этим заголовком была помещена фотография с видом Вестерброна и летящим над ним — да, тут ошибки быть не могло, — летящим над ним Карлсоном. Его портрет был тоже помещен в газете. Он стоял и с улыбкой указывал на свой пропеллер и на кнопку на животе.

Малыш стал читать, а когда прочел, заплакал.

"У нас сегодня в редакции побывал странный посетитель. Этот красивый, умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил — так он сам себя определил — пришел и потребовал, чтобы ему вручили обещанное нами вознаграждение в размере десяти тысяч крон. Он сам, а не кто-то другой сумел раскрыть тайну Вазастана, как он нам объяснил, но он никакой не шпион, заявил он нам, и у нас нет оснований ему не верить. «Я шпионю только за такими, как домомучительница и дядюшка», — заявил он. Все это звучит по-детски и вполне невинно, и, насколько мы понимаем, этот «шпион» оказался обыкновенным толстым школьником — первым учеником в своем классе, как он нас заверил, — но у этого мальчика есть вещь, которую мог бы применить любой ребенок, а именно: моторчик, с помощью которого можно летать, как, впрочем, это видно на картинке. Мотор этот сделан лучшим в мире изобретателем, как утверждает мальчик, но он отказался рассказать об этом более подробно. Мы сказали, что этот изобретатель стал бы мультимиллионером, если бы наладил массовое производство таких моторов, на что мальчик ответил: «Нет уж, спасибо, нельзя загрязнять воздух летающими мальчиками, достаточно нас двоих — меня и Малыша».

В этом месте Малыш улыбнулся — во всяком случае, спасибо, что Карлсон хотел летать только с ним и ни с кем другим, — а потом вздохнул и стал читать дальше.

"Надо, однако, признать, что мальчик все же производит странное впечатление. Он говорит без умолку, как-то странно отвечает на наши вопросы и даже не пожелал назвать своей фамилии: «Моя мамочка — мумия, а отец — гном», — сказал он в конце концов, но большего нам добиться не удалось. Он немного болтает по-английски, возможно, отец его англичанин, во всяком случае, он, видимо, знаменитый летчик, если мы верно поняли болтовню мальчишки. И этот интерес к полетам явно передался сыну по наследству от отца. Мальчик утверждает, что имеет право на обещанное вознаграждение. «Я должен получить эти деньги, а не Филле и Рулле или какой-нибудь другой хулиган», — говорит он. И всю эту сумму он просит выдать ему пятиэровыми монетками, потому что только это, по его утверждению, «настоящие деньги». Он покинул нас, набив свои карманы пятиэровыми монетками. За остальными монетами он собирается зайти, прихватив с собой тачку. Редакция заявляет, что он может получить их в любой день. Разговор с ним был весьма любопытен, хотя и не все, что он говорит, можно понять. «Имейте в виду, что вы заплатили только приблизительно» — это были его последние слова, а потом он вылетел через окно и направился в сторону Вазастана.

Имя свое мальчик нам назвать отказался, боясь, что его имя попадет в газету, «потому что Малыш этого не хочет», сказал он, и вообще создается впечатление, что он очень привязан к своему младшему брату. Мы не можем открыть имя мальчика, но все же сообщим нашим читателям, что оно начинается слогом «Карл», а завершается слогом «сон». Но если человек не хочет, чтобы его имя было напечатано в газете, то мы обязаны с этим считаться. Вот почему мы на протяжении всей статьи звали его только «мальчик», а не «Карлсон», как его, собственно, и зовут".

— Он очень привязан к своему младшему брату, — пробормотал Малыш и снова вздохнул. А потом подошел к веревочке у окна и резко позвонил, это был сигнал Карлсону: «Прилетай».

И Карлсон прилетел. Он так и сиял.

— В газете есть что-нибудь интересное? — спросил он, выкапывая, как всегда, из горшка персиковую косточку. — Читай вслух, если это действительно интересно.