Бела Балаж - Карл Бруннер

Карлу стало легко на сердце. Он почувствовал к тетушке Мари такое доверие, что сразу успокоился: скоро найдут и маму. «Гедвига так просто не потеряется». Это было самое главное. А выдумывать всякие истории только забавно.

— А где ты до сих пор жил, Карл Бреннер? — спросила тетушка Мари и подмигнула правым глазом, отчего, ее лицо стало сразу веселым и лукавым. — Ты ведь должен знать, где ты жил, не так ли?

— В Фюрстенвальде! — бойко ответил Карл. — Мы туда ездили с мамой. И я могу рассказать, если меня спросят, как там все выглядит.

Тетушка Мари, улыбаясь, кивнула головой.

— Ты смышленый мальчишка, сразу понимаешь, в чем дело. Идем-ка скорее!

— Для начала ты должен сегодня внимательно слушать, что я буду рассказывать, и хорошенько запоминать, — говорила она по дороге. — Моего хозяина зовут барон фон Лангенхорст. Отъявленный наци. Ты должен, однако, всегда молчать. Понял? Что бы ни случилось! Молчать и быть вежливым. Если что-нибудь заметят, мы погибли. Ты ведь это знаешь?

— Я знаю, — серьезно сказал Карл.

Он чувствовал, что жизнь предстоит нелегкая. Но он решил держаться как следует. Тетушка Мари не должна из-за него иметь неприятности. Его сердце переполнилось благодарностью. Он прикоснулся к ее большой, сильной руке. Она ответила крепким пожатием.

— Держись молодцом, Карлуша, — сказала тетушка Мари глубоким, грудным голосом.

Все скамейки Тиргартена были заняты. Но сидели на них либо няньки и бонны, которые громко болтали друг с другом, либо безработные, которые большей частью молча смотрели в землю.

При этом одни никогда не подсаживались к другим.

Карлуша шел с тетушкой Мари по аллее. Несмотря на то, что все скамейки были заняты, стояла мертвая тишина. Там сидели только мужчины. Они сидели молча, уставившись в одну точку.

Карлуша знал, что это означает. Он хорошо понял тяжелый вздох тетушки Мари, когда она взглянула на длинный, тихий, печальный ряд людей. Отвернувшись, она сказала вполголоса:

— Сил нет видеть это!

Карл с интересом думал о новом доме, в котором отныне он будет жить. Он едва дождался, пока тетушка Мари закупила все необходимое к обеду.

— Ну, вот и наш дом! — сказала она, наконец.

Вначале Карлуша был немного разочарован. Он представлял себе дом совсем иначе. Такой огромный домище, не меньше шести этажей, с колоннами, фонтаном и башнями. Но дом, в котором жили богатые бароны, был меньше дома на Ильзенштрассе, № 24. В нем было всего два этажа и несколько больших окон. Перед домом был разбит маленький красивый палисадник. Но все здание казалось старым, и стены были совсем темные, почти черные.

Когда Карлуша вошел в дом, первое, что его поразило, была тишина. На Ильзенштрассе даже на лестнице всегда что-нибудь происходило. Где-то стучали, что-то выколачивали, бегали, суетились… Хлопали двери, кричали дети, лаяли собаки, и фрау Фогель наводила порядок.

Здесь было тихо и прохладно, как в церкви св. Гедвига, и ни одного человека кругом. А лестница! Широкая, вся из белого мрамора, как в музее, где Карлуша был со своим классом две недели тому назад. На высоком цоколе стояла черная бронзовая женщина и держала в руке красивую лампу.

Затем они шли по длинному коридору, с целым рядом белых дверей по одну сторону. Все они были закрыты, и нигде ни одного человека не было видно. На стенах висели рога оленей, диких коз и другие забавные вещи. Карлуша не успел их как следует рассмотреть, потому что тетушка Мари тянула его за собой. Они прошли через две стеклянные двери, и, наконец, тетушка Мари открыла маленькую белую дверку и толкнула его внутрь.

— Это моя комната, — сказала она. — И ты тоже будешь здесь жить. Первым делом, мальчуган, надо хорошенько помыться. Какое счастье, что мы никого не встретили! Вот тебе щетка, почисть как следует куртку и штаны, да и башмаки заодно.

Пока тетушка Мари все приготовляла, Карл ее внимательно слушал. Она казалась немного взволнованной и говорила быстро и торопливо:

— В доме есть старый слуга. Ты его будешь называть: господин Иоганн. Сначала я представлю тебя ему. Ты должен его во всем слушаться. Я уж позабочусь о том, чтобы он тебя не слишком обижал. Но ты должен молчать, всегда молчать и слушаться. Понятно? Еще у нас есть фрейлен Лизбет, горничная, тоже хорошая штучка. Держись крепко, Карлуша. Ты меня понял? Здесь кругом враги. Даже во сне ты не должен выдать себя. Будь молодцом, когда-нибудь все изменится. А теперь скоренько приведи себя в порядок, чтобы иметь приличный вид.

Тетушка Мари ушла. Карл добросовестно исполнил все, что ему было сказано. Он даже нашел гребенку, которую тетушка Мари забыла ему дать. Он сразу сообразил, где ее найти. Через несколько минут Карлуша был готов: вымыт, причесан, почищен… Тетушка Мари все еще не возвращалась. Он успел хорошенько осмотреть комнату.

Это была крошечная каморка. Примерно, такой же величины, как кухня в доме на Ильзенштрассе.

Там помещались кровать, шкаф, стол, умывальник, два стула — и все. Где он тут будет спать?

«А все-таки лучше, чем в Тиргартене под скамейкой», подумал он и улыбнулся.

Когда Карлуша чистил свою куртку, он нащупал ваньку-встаньку. Теперь он опять вспомнил о нем и вытащил его из кармана.

— На, вот, посмотри новую комнату, — сказал Карл и повернул маленького фронтовика во все стороны. — Теперь мы тут будем жить!

«Плим-плим-плим…» весело раздалось в ответ.

Карлуша услышал шаги и быстро сунул игрушку в карман. В дверях появилась тетушка Мари. Мальчик ее едва узнал. На ней был белый фартук и белый чепец, как у конфетчиц на фабрике «Ширм и Клаар». За ее спиной стоял длинный, худощавый господин.

Карлуша вскочил и поклонился. Он решил, что это сам барон. У него были коротко остриженные седые волосы и чисто выбритое лицо. Бледные впалые щеки временами дрожали.

Карлуша решил, что это сам барон.

Господин слегка горбился. На нем был наглухо застегнутый темнозеленый костюм с серебряными пуговицами. Он выглядел больным и очень важным.

— Вот и мой малыш, — начала тетушка Мари. — Поздоровайся, мальчик.

— Меня зовут Карл Бреннер, — громко и отчетливо сказал Карл и еще раз поклонился. — Я из Фюрстенвальда.

Затем он вытянул руки по швам и взглянул старику прямо в маленькие черные глазки. Тот кивнул головой. Карлуша ему, видимо, понравился.

— Это господин Иоганн, — продолжала тетушка Мари почтительным тоном.