Елена Ильина - Медведь-гора

— А как вы думаете, товарищ Осман, — спросил Лева, — по какой тропинке лучше пойти?

— Я так считаю, — задумчиво ответил Осман и сдвинул шапку на правое ухо, — лучше всего по Куркулетской тропе. Сперва пойдем на Партенитскую дорогу, а оттуда прямо вверх. У тебя, хозяин, какой фонарь есть?

Лева достал из кармана металлическую коробочку с выпуклым стеклянным глазом.

— Электрический? — спросил Осман. — Вот это хорошо, ветер не задует.

— Я тоже имею электрический, — сказал Фриц.

— Два еще лучше, — сказал Осман. — Ну, пошли, хозяева.

Лева, Фриц и Осман быстро спустились с лестницы и большими шагами пошли по аллее.

— Скорей возвращайтесь! — закричали ребята с балкона, перегибаясь через перила. — Мы не будем без вас ужинать.

Лева только махнул рукой и крикнул:

— Не ждите! Ужинайте и ложитесь спать.

И все трое, Осман, Лева и Фриц, скрылись за поворотом аллеи.

В этот вечер после ужина весь лагерь собрался внизу у подножия Медведь-горы, на Партенитской дороге. Было уже совсем темно. Под самые звезды уходил крутой мохнатый горб Медведь-горы. То-и-дело с черного неба срывались звезды и летели вниз, за спину старой медведицы.

В темноте слышно было, как тяжело вздымается, будто поворачиваясь с боку на бок на своей постели, море.

Ребята смотрели вверх, закинув головы. Снизу было видно только, как медленно ползут по склону горы два светлых пятна. Это были лучи карманных фонариков.

— Как они медленно взбираются, — вздохнула Валя Кузнецова. — Наверно, тропа очень крутая.

— А как до вершины еще далеко! — сказал Сережа. — Я думаю, два часа будешь итти, и те, может быть, не дойдешь.

— Как бы они не свалились в темноте. Страшно сейчас итти.

— Ну вот еще, свалятся. С ними Осман, — сказал кто-то.

Все замолчали. Фонариков на горе не стало видно. Зато откуда-то издалека донеслись протяжные голоса.

— Кто это кричит? — сказал Сережа.

— Это Лева кричит, — ответил Керим. — Разве ты не слышишь: «Пье-тро»?

— Теперь слышу.

И вдруг огоньки опять блеснули, но уже в другом месте, еще выше, чем раньше.

— Дальше идут, — сказал Сережа медленно. — Значит, пока не нашли.

— Ох, что же теперь будет? Ведь уже совсем темно, — разом заговорили ребята.

Фонарики наверху остановились, пошарили по сторонам и вдруг медленно поплыли вниз.

— Спускаются! — закричал Сережа.

— Что это значит? Корим, как ты думаешь, нашли, что ли?

Керим не отвечал. Будто его здесь и не было.

А фонарики бежали с горы вниз, — то быстрее, то тише, то совсем останавливались.

С моря подуло ветром. Прибрежная галька загромыхала.

— Идите спать, ребята, — сказала докторша Наталья Андреевна, кутаясь в большой теплый платок. — Свежо становится.

— Ничего, Наталья Андреевна, — заговорили ребята наперебой. — Нам ничего, а вот наверху гораздо холоднее. Ведь, Эдгар и Пьетро ушли в одних трусиках. Тогда еще жарко было.

Докторша подозвала к себе двух самых маленьких и накрыла их концами своего большого платка, а старшие уселись потеснее, чтобы согреться.

Вдруг кто-то из пионеров крикнул:

— Идут! Идут!

Издали послышались голоса. Из густой черной чащи, которая окутывала все подножие горы, упали вниз два ярких снопа света.

Ребята вскочили с мест.

— Нашли? — крикнули они в темноту.

Ответа не было.

— Нашли? — снова закричали ребята.

— Нет, — отозвался Лева неожиданно близко. — Пока не нашли. Придется ждать до утра.

— До утра! — повторили испуганно ребята. — Как же это они будут ждать до утра!?

— Ничего не поделаешь. В темноте все равно никого не найдешь, — сказал Лева. — Как только рассветет, мы отправимся опять.

— А пока что же делать? — спросил Сережа.

— Пока? — переспросил Лева. — Прежде всего — не надо впадать в панику. Это первое. А второе: разведем на дороге костры и будем поддерживать огонь всю ночь, чтобы наши наверху знали, что мы о них помним. А, кроме того, ребята, давайте покричим отсюда хором. Может, они нас и услышат.

Ребята нестройно закричали:

— Эдгар! Пьетро!

— Нет, не так. Давайте дружно, все вместе, — сказал Лева. — Слушайте команду: раз, два, три.

Сотни голосов разрубили тишину:

— Эдгар! Пьетро!

Потом Лева высоко поднял руку с фонариком, и все сразу замолчали.

Было бы совсем тихо, если бы рядом не шевелилось море.

Но вот откуда-то с вышины донеслись слабые, еле слышные голоса.

— Это эхо? — спросил кто-то из ребят.

— Нет, это они, — сказал Керим. — Эхо не так кричит.

Фриц сложил ладони рупором и крикнул по-немецки:

— Wo seid ihr?

Все, затаив дыхание, прислушались.

— Зигфрид, — прошептал Сережа, — что это такое «во зайд ир»?

— Это значит «где вы», — сказал Зигфрид. — Только тише, пожалуйста.

Фриц опять откинул голову назад и закричал еще громче, вместе с ребятами:

— Во зайд и-ир?

И вдруг совсем ясно и отчетливо с горы донеслось:

— За-а-йль! За-а-айль!

Все бросились к Фрицу.

— Что такое? Что это значит «зайль»?

— Они просят Seil! — крикнул Фриц.

— Что просят? Скажи по-русски.

— Seil! Strieke! Ну, как это? — закричал, задыхаясь от волнения, Фриц. — Ну, как это по-русски?

— Веревку, — подсказал Зигфрид.

— Да, веревку, толстую веревку. Надо бежать за веревкой.

Лева схватил Фрица за руку.

— Фриц, куда ты! — сказал он. — До рассвета ты все равно им веревки не доставишь. Давай лучше крикнем им все вместе, что помощь будет утром. Как по-немецки «помощь утром»?

— Hilfe morgen, — сказал Фриц.

— Ну вот и крикнем, ребята, «хиль-фе морген». Раз, два, три!

Снова воздух вздрогнул от крика:

— Хильфе морген! Хильфе морген!

Из темноты опять донеслись какие-то слабые, как будто жалобные звуки.

Кто-то из ребят громко всхлипнул.

— Товарищи, слушайте, — сказал Лева. — Настоящие пионеры-ленинцы не падают духом никогда и нигде. Слезами тут делу не поможешь. Разводите-ка лучше костры, тащите хворост. Младшие ребята пойдут организованно спать. Дежурить у костров останутся те, кого я назначу.

— Мы все останемся! — закричали пионеры. — Нам все равно не уснуть.

— Тише, ребята. Давайте так: маленькие уходят, большие остаются.

— Мы все большие! — недовольными голосами закричали маленькие.

В толпе ребят пробежал негромкий, сдержанный смех. Пробежал и сразу оборвался.

— Ну, ладно, — сказал Лева. — Давайте притащим сюда одеяла и бушлаты. А то вы еще простудитесь.

Пионеры взялись за руки и цепочками пошли по направлению к палаткам, осторожно нащупывая в темноте дорогу.

— Лева! — крикнул Сережа. — А где мы разведем костры? У моря?

— Костры? — сказал Лева. — Осман советует развести не у самого моря, а на дороге, чтобы с горы было виднее. Осторожнее, ребята, не споткнитесь!