Лемони Сникет - Тридцать три несчастья. Том 4. Занавес опускается [книги 11-13] [сборник litres]

– Поэтому вы и прячете так много полезных предметов от остальных колонистов, – заметил Клаус.

– Это как посмотреть, – отозвался Ишмаэль. – Я хотел, насколько мог, обезопасить это место, поэтому, когда стал рекомендателем, я и сам ввел кое-какие новые обычаи. Я переселил колонию на другую сторону острова, обучил коз утаскивать подальше оружие, потом книги и механические приспособления, чтобы никакие отбросы большого мира не мешали нашей безопасности. Я предложил одинаково одеваться, есть одну и ту же пищу, дабы избежать будущих расколов.

– Джоджишоджи, – буркнула Солнышко, что означало нечто вроде «я не верю, что ограничение свободы самовыражения и свободного использования этого права – верный способ управлять сообществом».

– Солнышко права, – поддержала сестру Вайолет. – Другие островитяне могли быть не согласны с этими новыми обычаями.

– Я их не принуждал, – возразил Ишмаэль. – Но конечно, сердечное из кокоса помогало. Перебродивший напиток так крепок, что служит своего рода наркотиком.

– Усыплять? – осведомилась Солнышко.

– Наркотики делают людей сонными и вялыми, – объяснил Клаус, – и отбивают память.

– Чем больше сердечного пили островитяне, тем меньше думали о прошлом или жаловались на отсутствие нужных вещей, – подтвердил Ишмаэль.

– Вот почему никто не покидает остров, – заметила Вайолет. – Они слишком сонные, чтобы даже думать об этом.

– Изредка кто-то покидает, – сказал Ишмаэль и бросил взгляд на Невероятно смертоносную гадюку, которая издала короткое шипение. – Какое-то время назад отплыли две женщины и взяли с собой эту самую змею, а спустя пару лет за ними последовал человек по имени Четверг с горсткой единомышленников.

– Так, значит, Четверг жив, – сказал Клаус, – как и говорила Кит.

– Да, – подтвердил Ишмаэль, – но по моему совету, чтобы девочку не волновал раскол, разлучивший ее родителей, Миранда сказала дочери, что он погиб во время шторма.

– Электра [54]   «Электра» – древнегреческий миф о трагедии в семействе царя Агамемнона, убитого своей женой Клитемнестрой. Их дочь Электра мстит за смерть отца. , – произнесла Солнышко, желая сказать: «Не должны в семье скрывать такие ужасные тайны», но Ишмаэль не поинтересовался переводом.

– За исключением этих бунтовщиков, – продолжал он, – другие остались здесь. И почему бы и не остаться? Большинство колонистов – сироты, как я и как вы. Я знаком с вашей историей, Бодлеры, по газетным статьям, полицейским протоколам, финансовым бюллетеням, телеграммам, из частной корреспонденции и по гадальным сладостям [55]  Печенья, в которые вложены бумажки с предсказаниями, – обычай в китайских ресторанах. – все это приплывало время от времени к берегам острова. С самого начала вы путешествовали по вероломному миру и ни разу не нашли такого безопасного места, как это. Так почему вам не остаться здесь? Откажитесь от механических изобретений, от чтения, от стряпни. Забудьте о Графе Олафе и Г. П. В. Выбросьте ленту, записную книжку, мутовку и библиотеку на плоту и живите простой безопасной жизнью на нашем острове.

– А как быть с Кит? – осведомилась Вайолет.

– Я на опыте убедился, что Сникеты – такие же смутьяны, как Бодлеры, – ответил Ишмаэль. – Потому-то я и предложил оставить Кит на прибрежной отмели, чтобы она не внесла смуту в колонию. Но если вы согласитесь выбрать простую жизнь, то, думаю, ее тоже удастся уговорить.

Бодлеры с сомнением поглядели друг на друга. Они уже знали, что Кит хочет вернуться в большой мир и добиться справедливого правосудия, и они сами, будучи волонтерами, мечтали присоединиться к ней. Но в то же время дети не были уверены, что готовы бросить первое найденное ими безопасное пристанище, даже если оно скучновато.

– А мы не можем остаться здесь, но вести более сложную жизнь и пользоваться предметами и документами, хранящимися в чащобе? – спросил Клаус.

– Специями, – добавила Солнышко.

– И держать это в секрете от остальных? – Ишмаэль нахмурил брови.

– Это то, что делаете вы, – не выдержал Клаус. – Целый день сидите на кресле и стараетесь уберечь остров от обломков большого мира, а по ночам крадетесь на абсолютно здоровых ногах в чащобу, ведете записи в дневнике и при этом лакомитесь горькими яблоками. Вы хотите, чтобы все вели простую безопасную жизнь – кроме вас.

– Никто не имеет права вести такую жизнь, как я. – Ишмаэль с грустным видом подергал бороду. – Я провел бесконечные годы, составляя список всех предметов, прибитых к берегу, и всех историй, связанных с этими предметами. Я реставрировал все документы, поврежденные морем, и записал важные детали. После этого чтения мне известно больше об истории мирового вероломства, чем кому-либо, и, как выразился когда-то один мой коллега, история эта представляет собой не более чем реестр преступлений, безумств и людских несчастий.

– Гиббон [56]   Гиббон – английский историк XVIII века. , – пробормотала Солнышко. Она имела в виду нечто вроде «мы все равно хотим прочитать эту историю, какой бы трагичной она ни была». И старшие брат и сестра поспешили перевести ее слова.

Однако Ишмаэль опять потянул себя за бороду и решительно покачал головой:

– Как вы не понимаете? Я не просто рекомендатель колонии, я – отец колонии. Я прячу библиотеку от людей, о которых забочусь, чтобы их не потревожили страшные тайны мира.

Рекомендатель сунул руку в карман и показал детям маленький предмет. Бодлеры увидели роскошное кольцо, украшенное инициалом «Р», и стали разглядывать его в полном недоумении.

Ишмаэль раскрыл громадную книгу, лежавшую у него на коленях, и перевернул несколько страниц, ища нужную запись.

– Это кольцо принадлежало герцогине Виннипег, она подарила его своей дочери, тоже герцогине Виннипег, а та – своей, и так далее, и так далее. Наконец последняя герцогиня Виннипег присоединилась к Г. П. В. и отдала кольцо брату Кит Сникет. А он подарил его вашей маме. По непонятной мне причине она отдала ему кольцо обратно, и тогда он подарил его Кит, а она отдала его вашему отцу, который и подарил его вашей маме, когда они поженились. Она держала его в деревянной шкатулке, которая отпиралась ключиком, в свою очередь лежавшим в деревянной шкатулке, которая отпиралась только с помощью кода, а его Кит Сникет узнала от своего деда. Шкатулка превратилась в золу во время пожара, уничтожившего особняк Бодлеров. Капитан Уиддершинс нашел кольцо в этих руинах, но потом потерял его во время шторма, и море в конце концов выбросило его на наш берег.

– Никлот? [57]  Прочитанная наоборот фамилия знаменитого английского писателя Толкина, автора эпопеи «Властелин колец». – задала вопрос Солнышко, желая сказать: «Зачем вы рассказываете нам про кольцо?»