Вера Бадальска - Ендрек и другие [Повесть]

И они ушли. А мы остались.

Ну и что? Может, мы должны были стоять и смотреть, как эти ребята Магду поливают? Еще чего не хватало! Гжесек схватил ведро, я — лейку, и мы побежали сестре на помощь.

Что тут началось! Это было такое обливание, какого еще мир не видел! Все поливали друг друга как сумасшедшие. Мы их, они нас. Даже Магда пришла в себя и пошла в атаку.

Когда дядя вышел с лошадью из конюшни, соседские ребята убежали, а мы стояли посреди двора с пустыми ведрами. Видно, мы как-то странно выглядели, потому что дядя остановился и так на нас посмотрел, словно не мог нас узнать. Мы были мокрыми с головы до ног. Даже в ботинках у нас хлюпало.

Конечно, в гости мы не поехали. Не в чем было. И остались одни дома.

Но об этом мы вовсе не жалели. Оставшуюся часть дня мы просидели в пижамах и играли в «человека, не злись» и другие игры.

И съели весь пирог с творогом, который испекли нам на дорогу до Варшавы.

омни, Магда, — сказал утром дедушка Теофил, — это очень важно. Никогда не подходи к корове спереди, а к лошади сзади…

— А к Ваське? — спросила Магда.

— К Ваське лучше не подходить вообще ни спереди, ни сзади.

Васька — это молодой баран. Он очень бодливый. И пасется всегда один за изгородью на лугу. Когда мы проходим мимо изгороди, он смотрит на нас из-под лба и противно блеет. Но у него очень красивая шерсть, и его любит дядя. Он слушается только его одного — не дядя барана, конечно, а баран дядю.

Рано утром перед самым нашим отъездом мы пошли в рощу. Мы шли и разговаривали о том, кто чего боится. Я, к примеру, боюсь грозы с молниями. Магда трясется от страха при виде мыши, а Гжесек сказал, что ничего не боится. Но он всегда хвастается. Знает, что у него хорошо получается то, чего не можем мы: он лазает по деревьям, как кот. Он умеет отличить все, что растет на поле, — пшеницу, рожь, ячмень, овес. Гжесек ловко рубит дрова, выкапывает мотыгой картошку, запрягает лошадей — словом, умеет делать множество нужных вещей. Но то, что он ничего не боится, — это, пожалуй, неправда. Чтобы не быть хуже Гжесека, я тоже сказал, что ничего не боюсь.

— А коровы? — спросил он.

— И коровы тоже.

— А Васьки?

— Васьки?.. Что мне ваш Васька!

Гжесек подумал немного, но, видно, ничего умного не придумал, потому что спросил:

— А Ваську за хвост дернешь?

Я задумался, но, поскольку с нами были еще и другие мальчишки, сказал, пожав плечами:

— Фи! Подумаешь. Конечно, дерну.

— Ну, так дерни.

— Сейчас?

— Сейчас.

— Сию минуту?

— Сию минуту.

— Ендрек, перестань валять дурака, а то я все расскажу маме, как только мы вернемся домой, — пугала меня Магда.

Но я решил показать себя. А хуже нет, если человек хочет показать себя, потому что тогда, как правило, ничего у него не получается.

— Ну? — торопили меня ребята. — Ты идешь или нет?

— Иду, — сказал я.

А потом все произошло так, как в фильме с Болеком и Лёлеком.

Это луг и изгородь. На лугу стоит Васька. Рядом с ним я — человек с палкой. Я стою перед изгородью и делаю вид, что ничего не боюсь. Это публика: Магда, Гжесек и другие мальчики. Болельщики. Я перелезаю через изгородь. Васька стоит задом. Я подкрадываюсь. Вот я уже совсем близко.

Васька поворачивается. Он немного испугался — но я больше. Он блеет. По его морде видно, что он страшно разозлился, хотя я его еще не успел дернуть за хвост, да и как я могу это сделать, если Васькин хвост теперь там, где раньше были рога.

Васька наклоняет голову. Я бросаю палку и бегу. Васька за мной. Энтузиазм публики растет. Болельщики кричат, отчего Васька приходит в бешенство. Я бегу через луг как сумасшедший.

— Ендрек, поддай газу! — орут за изгородью.

Вот я уже у самой изгороди. Я влезаю на забор. Васька мне помогает сзади. У него очень жесткие рога!

А сейчас уже все кончилось. Мне кажется, что до Варшавы мне придется ехать стоя. Ну, а как будет в школе? Интересно, на чем я там буду сидеть?

о вчерашнего дня мы дома одни. Мы — это папа, Магда и я. Мама поехала в Гдыню, к тете Юстинке, и взяла с собой Эву.

Когда пришла телеграмма, мы очень расстроились. И оттого, что тетя больна, и оттого, что мама уезжает и на обед не будет галушек, которые мама обещала нам приготовить в воскресенье!

Мы очень любим галушки. А особенно нам нравятся горячие жирные шкварки, которые хрупают на зубах. А из-за маминого отъезда не только галушек, но и вообще никакого обеда не будет, да и кто его приготовит?

К счастью, папа обещал, что в воскресенье мы пойдем в бассейн. Это нас немного утешило, но не очень. Бассейн — бассейном, а галушки — галушками, это ясно!

Весь субботний вечер мы не могли найти себе места. Мы с Магдой шатались из угла в угол и не знали, что же нам делать. Очень грустно дома без мамы и без Эвы.

Сразу же после «Спокойной ночи, малыши» мы пошли спать.

— Когда спишь, время быстрее идет, — сказала Магда и погасила свет.

И правда, оно полетело очень быстро, мне казалось, будто я еще засыпаю, а тут нас уже будит голос папы:

— Эй вы, сони, вставайте! Пора готовить завтрак!

Я подумал: «Ну вот, начинается» — и слез с кровати в ужасно плохом настроении.

Мы тут же поругались с Магдой из-за того, кто первый должен идти мыться в ванную комнату. Мы стояли у дверей, держались за ручку и толкали друг друга. Папа вышел из кухни и посмотрел на нас.

— Ах, какие вы «воспитанные» дети! Вместо того чтобы стоять здесь и ругаться, лучше бы ты, Ендрек, за это время постелил кровати. Мужчина ты, в конце концов, или нет? Уступи даме!

— Тоже мне дама, — сказал я и отпустил дверную ручку.