Эдуард Успенский - Подводные береты. Рассказы о природе

Но имелись сведения, что бывший диктатор этой страны Фурникулеску, постоянно скрывающийся в джунглях и вооружаемый другой мощной державой, хочет сорвать этот рейс мира. Может произойти диверсия, переходящая в нападение. Или хуже, может произойти нападение, переходящее в диверсию.

Именно поэтому необходимо было проконтролировать проход яхты по океану. И ни в коем случае не следовало допустить взрыва мины или торпеды. То есть, говоря не по-секретному, а по-простому, требовался сопровождающий толковый, хорошо вооруженный дельфин.

— Лучше Павловой у нас никого нет! — твердо заявил Моржов.

— Значит, экипируйте ее как следует и в путь! — приказало начальство.

— И не забудьте справку о здоровье и три фотографии, — подсказал зам. Стукач С. С. — Это же зарубежная командировка.

В то же самое время похожий разговор проходил на другом краю света — на военно-морской базе противостоящей нам державы.

Кабинет полковника Еллоу как всегда наполовину был залит водой (для большей близости к водному коллективу). Шефы и боссы из центра сидели вокруг стола на резиновых кругах. Сам тренированный полковник чувствовал себя как рыба в воде. А крупному начальству было не так удобно. Но начальство не теряло свой начальствующий вид, даже сидя на кругах с задранными вверх ногами.

— По нашим сведениям, в самое ближайшее время в Россию стартует корабль, снаряженный тоталитарным режимом реакционной Колумбарии. Под видом миссии дружбы он направится в Черное море для закупки оружия. Это яхта «Мария». Наматываете?

— Наматываю, — ответил Еллоу.

— Вслед за ней отправится второй корабль, снаряженный прогрессивным режимом революционной Колумбарии. То есть партизанами в лице бывшего диктатора Фурникулеску, которого наша страна усиленно поддерживает. Этот корабль отправится для препятствования первому судну и одновременно для закупки оружия у нас в Алабаме. Наматываете?

— Наматываю! — отвечал Еллоу.

— Могут быть столкновения. Реакционная яхта может напасть на прогрессивный катер. Необходимо соответствующее сопровождение из хорошо вооруженных дельфинов.

— Намек понял, — взял лапищей под козырек полковник.

— Это не намек. Это приказ, — сказал пожилой, седой адмирал, похожий на эстрадного певца. — И выполняйте его как можно скорее. Не забывайте: армия — это такой дом отдыха, где все делается по команде «Бегом».

Еллоу поднялся, включил кнопку на столе и закричал своим громким начальниковым голосом:

— Тристан и Генри! Немедленно ко мне! На выход!

И вот из разных точек земного глобуса отправились в путь разные служебно-транспортные средства, чтобы встретиться в одном месте.

Это красивая парусно-моторная яхта, вышедшая из огромного южного пальмового небоскребного города. Это мрачный черный катер с пулеметами, торчащими во все стороны, выбравшийся из огромных валунов высоченного каменного берега Колумбарии. Вместо названия у катера номер «21».

Это подводная лодка, переходящая в самолет, с фонтанным шумом вылетевшая из подводного укрытия типа метрополитен из-под Фороса.

Это легкий вертолет, несущий под собой белую огромную ванну с двумя плещущимися в ней дельфинами. Рядом с ванной летели два красивых пляжно-туристских чемодана со шпионским снаряжением. Комфорт, во всем комфорт! Даже в суровых армейских условиях, вот что значит армия ШСА.

В окна иллюминатора самолета было видно, как в просторах океана плывет красивая белая яхта «Мария».

— Дочка, — говорил Моржов Павловой. — Эту яхту ты должна охранять. Вся твоя экипировка на магнитах. Прикрепи ее к днищу яхты и свободно плавай себе как вольная птичка… то есть рыбка. А в случае чего ракетницу возьмешь и вдаришь по ним как следует.

— По кому — по ним?

— По этим, которые будут на мирную яхту нападать.

— А почему на этой мирной яхте замаскированные пулеметы?

— Для самообороны, дочка, для самообороны.

И от вертолета отделились две точки и стремительно упали в море. Это была сама Павлова и ее вещи на магнитах.

На другом вертолете к черному катеру подлетали Тристан и Генри. С ними летел полковник Еллоу.

— Вот, сынки, — сказал он дельфинам, — этот катер — ваш родной дом. Его капитан — ваш родной папа. Слушайте его указания и ведите себя хорошо.

Капитаном черного катера был сладкий, безликий, как из модного журнала, молодой человек. И указания от него немедленно поступили:

— Эй вы, земноводные, ищите белую яхту «Мария». Она где-то здесь в море. Найдете, марихуанки дам.

— Мы не земноводные! — обиделся Тристан.

— А зачем ее искать? — спросил Генри.

— Мы должны ее взорвать, вот зачем.

— Но там же люди! — поразился Тристан.

— Там коммунисты, ребята. Люди здесь.

— Дельфины не могут взрывать корабли. Дельфины и люди — друзья, — пытался спорить Генри.

— Милый мой. Это будет учебный взрыв, тренировочный. От учебных взрывов еще никто не погибал, даже коммунисты. Ну так где эта проклятая яхта? Не могла же она сквозь воду провалиться?

— Мы пойдем поищем, шеф. Хорошо?

— Ищите, ищите. Хрюкайте своим ультразвуком. Но чтоб к вечеру яхта была найдена. Считайте, что это личная просьба папы Фурникулеску.

А чего ее обнаруживать, эту яхту? Стоило только подать сигнал, как приходил ответный от Павловой. Яхта была всего лишь в тридцати километрах от катера.

— Да, господа кистеперые, — продолжил капитан, — когда найдете яхту, прикрепите к ее днищу вот этот подарочек.

— Мы не кистеперые, — поправил капитана Тристан.

— Значит, членистоногие.

«Сам ты членистоногий», — подумал про себя Тристан и хмуро сказал:

— Мы китовые.

— Ребята китовые — очень франтовые, — пропел капитан. — Так не забудьте. Прикрепите к ее днищу этот подарочек. — Он швырнул Тристану довольно большой и тяжелый пластиковый диск с чем-то похожим на антенну.

— А что это, господин адмирал? — спросил Генри.

— Это радиомаяк, сынки. Очень ценная штука. Тысяч на сто долларов. В дальнейшем зовите меня просто Джимми.

На яхте «Мария» было спокойно и тихо. Играла музыка. Официанты разносили пиво. Телевизор сообщал последние новости в смысле рекламы омаров и креветок. И повсюду лазал желтоватый мексиканского вида ребятенок — то ли сын, то ли внук министра иностранных дел.

Прикрепившись ко дну корабля магнитной присоской, плыла по морю Павлова. Неожиданно из потока воздушных пузырей возникли Генри и Тристан со своей непомерных размеров тарелкой. Начались объятия, радостные выкрики.

— Слушай, старуха, мы это у тебя прикрепим, — сказал Тристан. — Нам начальство велело.