Юрий Яковлев - Письмо с вулканического острова

— Ты как скупой рыцарь сидишь над сундуком с золотом.

Хотя у Володи не было никакого сундука и никакого золота, ему стало не по себе. Но он тут же вспомнил, что его счастливый друг в нагуталиненных ботинках накопил, машину купил и не стесняется рассказывать об этом всему городу. Этого утешения хватало ненадолго. Володю подстерегали все новые и новые огорчения.

Однажды на переменке к нему подошел его лучший друг, Сережа, и попросил пять копеек. В глубине Володиного кармана лежал пятак, но он был предназначен для копилки и уже не принадлежал Володе.

— У меня нет пятака! — ответил Володя.

Сережа презрительно посмотрел на него и крикнул:

— Врешь! Я сам видел у тебя пятак. Ты жмот!

И Сережа повернулся к нему спиной. Володе хотелось стукнуть друга по плечу и сказать, что он временно жмот, что, как только копилка наполнится, он перестанет быть скупым рыцарем. Но стыд удержал его на месте.

Постепенно весь класс узнал, что Володя жмот. Ребята сторонились его и при его появлении умолкали, словно он был им чужим человеком. А Сережа, лучший друг, молча проходил мимо и бросал на Володю такие уничтожающие взгляды, от которых хотелось провалиться сквозь землю.

Жизнь стала совсем невыносимой. Володя чувствовал себя пленником маленького кирпичного домика с белой трубой. И пока он не заплатит дань, ему не вырваться на свободу. Теперь полюбившееся слово «транзистор» звучало глухо и перестало быть похожим на название заокеанской страны и на имя героя. Володе не терпелось поскорее наполнить копилку, чтобы снова давать друзьям пятаки, когда им надо позарез, и не сидеть голодным до конца уроков. Человеку в нагуталиненных ботинках наверняка было легче копить деньги, раз он такой румяный и сияющий.

Шло время. На смену гремящим дождям пришел бесшумный снег. А потом весна принялась за плавку снега, и город стал мокрым и солнечным.

Копилка заметно прибавила в весе. Скоро она наполнится до краев, и тогда Володя вырвется из плена. У мальчика улучшилось настроение. Он снова стал думать о транзисторе. Он представлял себе, как пойдет по городу, заложив руки за спину, и как прохожие будут оглядываться и спрашивать:

«Что это у тебя?»

«Тран-зистор! Приемник такой. На полупроводниках».

Наконец настал день, когда очередная монета не смогла попасть в домик и застряла в трубе: копилка была полна. Володя решил, что, вернувшись из школы, откроет ее и пересчитает свои богатства.

Проходя мимо телеграфа, он с видом заговорщика шепнул своему плакатному другу:

— Накопил!

И человек в нагуталиненных ботинках одобрительно кивнул и наверняка пожалел, что купил машину, а не транзистор.

Прибежав домой, Володя принялся открывать копилку. Он дергал за ручку двери, пробовал открутить трубу, переворачивал дом вверх фундаментом. Выхода из дома не было. Володя огорчился и впервые за два года написал письмо бабушке с просьбой сообщить тайну копилки.

Ответ долго не приходил. Когда же почтальон принес долгожданное письмо, то выяснилось, что бабушка сама не знает, как открывается кирпичный домик, и советует внуку разбить копилку молотком.

«Как это молотком!» — недоумевал Володя и внимательно разглядывал домик. Домик был очень красив. Ровные малиновые кирпичики лежали один к одному. Черепичная крыша напоминала огненный панцирь, а белая труба была такой натуральной, что из нее вот-вот должен был повалить густой синеватый дым. Разве можно ломать такой домик? Вероятно, бабушка что-то напутала, а настоящий мастер откроет копилку в два счета.

Володя взял копилку и вышел из дому. Он не знал, в каких мастерских открывают копилки, и зашел в первую попавшуюся, где на витрине лежали примусы, замки и велосипедные колеса без шин. В мастерской пахло керосином. Мастер в длинном темном фартуке водил шершавым напильником по блестящему металлу. Заметив посетителя, он отложил инструмент и спросил:

— С чем пожаловал?

— С копилкой, — отозвался Володя и протянул тяжелый домик. — Надо открыть.

Мастер долго рассматривал копилку.

— Интересная вещица, — произнес он и поскреб дно острием ножа.

На пол осыпалась белая пыльца. Мастер покачал головой:

— Ничего не выйдет. Она гипсовая.

— Что же делать? — с отчаянием спросил мальчик.

— Ее можно только разбить.

Володя снова очутился на улице. Он шел по городу, прижимая к себе тяжелую копилку. Сейчас копилка казалась ему маленьким приемником с манящим названием: «Транзистор». Только приемник не работает, молчит. И даже мастер не берется его починить.

На перекрестке Володя столкнулся с Гошкой. Гошка шел в окружении ребят из Володиного класса, шмыгал носом и растирал по щекам слезы. Ребята утешали его. Гошка не слышал их слов и твердил:

— Меня теперь судить будут… Вот увидите!

— Что с тобой, Гошка? — спросил Володя.

За Гошку ответил его сосед:

— Витрину разбил мячом… Вернее, играли все, а разбил он. Мы деньги собираем на стекло. У тебя нет денег?

— Нет, — вырвалось у Володи помимо его воли. — Я бы дал.

— Врешь! — сказал молчавший до сих пор Сережа. — У тебя полный сундук денег, только ты не дашь — ты копишь.

— Я уже не коплю, — слабо защищался Володя. — Я уже накопил. Только копилка не открывается.

— Врешь! — снова сказал Сережа.

Кровь ударила в лицо Володи. От несправедливых слов друга у него перехватило дыхание. Он протянул Сереже копилку:

— Я не вру. Попробуй открой!

Сережа долго крутил копилку во все стороны, как будто это была не копилка, а головоломка. Потом он пробурчал: «Не открывается» — и сунул копилку в руки Володе.

Ребята пошли дальше. Володя остался один. Он стоял на тротуаре, а мимо шли люди, мчались машины, и никто не обращал на него внимания. Володя подумал, что копилка никогда не откроется и он никогда не вырвется из ее тесных кирпичных стен.

И вдруг какая-то сила сдвинула мальчика с места. Он неуверенно сделал шаг. Потом зашагал быстрей. Потом побежал. Расталкивая прохожих, спотыкаясь, он бежал туда, куда ушли его товарищи.

Он нагнал их у следующего перекрестка.

— Стойте! Подождите!

Ребята остановились. Володя подбежал к ним. Он, видимо, хотел что-то сказать, но потом раздумал, поднял над головой маленький домик с черепичной крышей, зажмурился и бросил копилку на тротуар. Нет, он бросил не копилку, а гранату. И она не разбилась, а разорвалась. И Володя был оглушен этим взрывом.

Он медленно раскрыл глаза. Перед ним на мокром асфальте лежали гипсовые черепки и поблескивали раскатившиеся монеты. Домик из ровных кирпичей с черепичной крышей и белой трубой погиб. Но странное дело — это не огорчало Володю. Напротив, он почувствовал удивительную легкость, будто вырвался на свободу.