Триша Клесен - Проект «Дом с привидениями» [litres]

Я сказала ему, что устала, и прокралась обратно на второй этаж. Там я вытащила из-под кровати тот самый дневник, который уже прочитала, где мама писала про мой первый день рождения. Пора сделать что-нибудь и для Пейдж.

На лестнице еще не раздавались папины шаги, так что я поспешила в коридор. Медленно приоткрыла дверь в комнату Пейдж и увидела, что рот у нее раскрыт, а рука свешивается с края постели. Спит как убитая. Я тихонько проскользнула внутрь и оставила дневник на письменном столе. На самом видном месте.

Видимо, я правильно поступила, когда предложила папе посмотреть со мной видео из семейного архива, потому что на следующее утро нашла его сидящим на кухне за чашкой кофе.

– Уже проснулся? – спросила я.

– У меня сегодня назначена встреча, а потом хочу прибраться дома, прежде чем приступать к работе, – с улыбкой ответил папа. – В кабинете у нас очень пыльно.

– Это… замечательно.

Я вовсе не собиралась делать такую длинную паузу, просто все это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я взяла печенье с джемом и облокотилась на тумбочку.

Папа потупил взгляд и потер колени ладонями:

– Ну, я уже опаздываю.

Он поднялся и отнес чашку в раковину. Пальцы у него слегка дрожали.

– Удачи тебе на встрече, – сказала я.

– Спасибо, конфетка. Правда, там не удача нужна.

Тут я поняла, на какую встречу отец собирается. Я не дурочка и слышала про общество анонимных алкоголиков. В школе нам рассказывали о зависимости, о том, что встречи бывают посвящены не только пьянству, но и другим проблемам – например, увлечению азартными играми… Просто никогда не думала, что папе такие встречи нужны. Но, конечно, я была не права.

Когда отец ушел, стало ясно, что сейчас самое подходящее время оставить ему новое послание. Я решила вывести свой эксперимент на новый уровень. Все происходило так быстро, и мне не хотелось упустить свой шанс. Лоджия лучше всего подходит для прямого намека. Мы как раз вчера смотрели там видео, и папа собирается прибраться в кабинете, так что наверняка заметит послание. Со второго этажа доносится шум воды – значит, Пейдж моется в душе, и я успею забежать на лоджию и написать кое-что на пыльном письменном столе. Всего одно слово.

Вжух .

Прошлой ночью было темно, и папа не поймет, когда именно появилось это слово. Вжух . Родители всю мою жизнь его произносили, и я понятия не имела, что оно значит. На мои вопросы папа с мамой отвечали, что это их общая шутка. Мы с Пейдж постоянно умоляли их объяснить нам, в чем соль, но они так и не раскололись.

В одном из дневников мама поведала эту историю. Оказывается, это была вовсе не шутка, а зашифрованное послание: «Я люблю тебя». Мама с папой познакомились в колледже. Она училась на социолога, его специальностью был бизнес. На семинаре их поставили в пару вести дискуссию. Маме папа не понравился. Папе мама показалась взбалмошной. Им пришлось провести вместе две недели, готовясь к первой дискуссии.

В дневнике мама написала, что всю первую неделю подготовки папа ее раздражал. Вел себя скованно, и взгляды на вопрос том, должно ли правительство Соединенных Штатов «значительно расширить программу исследования космоса за пределами мезосферы Земли», у него были консервативные. Мама, как истинный мечтатель, ратовала за расширение. А папу, видимо, интересовали только деньги.

« Мы никак не могли сосредоточиться на теме, потому что она сама по себе являлась предметом конфликта. Я представить себе не могла, как нам сойтись во мнении за такой короткий промежуток времени, а ведь нам предстояло вдвоем отстаивать одну позицию! Ненависть застилала мне глаза плотным туманом. Он сошел на восьмой день. Я уговорила его позаниматься на природе, и день был чудесный – бабье лето в октябре. До начала холодной осени оставалось всего несколько теплых деньков. Он ворчал, что на улице мы будем чаще отвлекаться, но все же сдался по неизвестной мне причине.

Какое-то время мы работали молча. Признаюсь, я то и дело на него поглядывала. Почему я раньше не замечала, какие у него удивительные глаза? Редкий оттенок коричневого замечательно дополнял смуглую кожу. А этот подбородок! Не то чтобы квадратный, но все же крепкий.

Вдруг подул ветер. Вжух! Наши записи разлетелись во все стороны. Мы вскочили и принялись их ловить. Он кричал, а я смеялась, бегая за бумагами. По его словам, в сердце ему запала именно эта сцена: как я смеюсь и тянусь за листом бумаги. Мол, ветер взметнул не только наши записи. Вжух.

Я поймала почти все и обернулась. Некоторые листы было уже не спасти. Я с улыбкой пожала плечами.

Никогда не видела, чтобы он так широко улыбался.

– Знаешь, ты очень красивая.

В животе у меня все перевернулось. Вжух.

Так к нам и прилипло это словечко. Он повторял его, когда хотел напомнить, как сильно он меня любит, не произнося этих слов. Только вжух» .

Надеюсь, папа заметит слово прежде, чем сотрет пыль тряпкой.

Пейдж вышла из своей комнаты, словно во сне. Пока мы ехали в машине, она не произнесла ни слова. И только в одном квартале от школы спросила, не глядя на меня:

– Энди?

– Да?

– Ты сегодня утром заходила ко мне в комнату?

Врать мне не хотелось. Я попробовала схитрить, как это иногда делала мама:

– Почему ты спрашиваешь?

– Да так. Заходила?

– Пейдж, ну зачем мне твоя комната? Я прекрасно знаю, что ты меня прибьешь, если я хоть нос туда просуну.

Сестра засмеялась, но как-то отрешенно, словно находилась где-то далеко-далеко, а не со мной в машине. Но это ничего. Я понимала, где она сейчас.

Когда я вышла у школьных ворот, сестра наконец ко мне повернулась:

– Дойдешь сама домой? Я хочу побегать после школы.

– Правда?

– Да. Присоединяться к команде уже поздно, но вряд ли тренер запретит мне заниматься.

Я улыбнулась:

– Повеселись там.

Про свои школьные проблемы я уже успела позабыть, но, развернувшись, обнаружила, что неподалеку от машины группкой стоят мои «друзья». Неужели они меня ждали?

Я направилась прямиком к зданию школы, не обращая на них внимания. За мной послышался топот ног.

– Ты обязана нас выслушать, – крикнула Бекки. – Ты нечестно по отношению к нам поступаешь.

От ее голоса у меня сдавило горло.

– Нечестно?

– Я про то, что ты вчера сказала. Конечно, мы готовы с тобой поговорить о том, что случилось, но ты же понимаешь, что нам хочется жить обычной жизнью?

Я искренне рассмеялась. А как иначе? Нельзя не рассмеяться над таким безумством. Я посмотрела Бекки прямо в лицо:

– Да, я прекрасно тебя понимаю. Только дело в том, Бекки, что моя жизнь обычной уже никогда не будет. По крайней мере, такой, как раньше. И знаешь, что? Твоя тоже. Сколько ни строй из себя всезнайку и вредную девчонку, твои родители вновь не сойдутся.