Аскольд Шейкин - Повесть о карте

А потом эти карты точно так же привозят на картографическую фабрику, готовят негативы, ретушируют их, переводят изображение на листы алюминия или цинка и, наконец, печатают на полиграфических машинах.

Лист карты… Сотни людей различных профессий трудились над ним. И те, кто деревья леса превращал в лучшую картографическую бумагу, и те, кто добывал серебро для фотоэмульсии, и те, кто ходил по полям и горам, дешифрируя снимки или же измеряя углы триангуляции, и те, кто строил печатные машины или готовил лучшие сорта туши и красок. Всех не перечислишь.

Спасибо им.

Языки пламени костра отбрасывают на стены пещеры огромные уродливые тени. Люди, одетые в звериные шкуры, теснятся у огня. Холодно, темно, идет снег. Люди голодны.

Лишь один из них знает, где лежит мамонт, убитый всего два дня назад. Это была легкая добыча! Зверь застрял в неглубоком болоте, провалившись сквозь тонкую промерзшую корку, выбился из сил. И тогда четыре лучших охотника рода костяными копьями добили его.

Всю тушу они не могли унести, конечно. Взяли с собой только части передних ног да кусок бивня на острия копий и иглы. На обратном пути трое погибли, переходя горный поток. На четвертого напали волки. С трудом он отбился от них и, израненный, едва смог добраться к родному костру.

Люди в пещере были голодны. А там, за рекой, находилась целая гора мяса — убитый мамонт… Но ведь никто же не знает дороги к нему. По рассказам раненого охотника ходили искали… Бесполезно. Снег скрыл следы. Нет. Не найти. Придется ждать, пока раненый сам сможет повести их. А тому всё хуже… Снег идет, идет… Голодным людям в пещере неуютно, нерадостно. Зима — тяжелое время, темное, трудное.

Духовный мир этих людей еще не очень сложен. Не богат и язык их. Но они уже хорошо понимают друг друга, вместе охотятся — всем родом. У них есть огонь и каменные и костяные орудия. Иглами из мамонтовой кости они уже умеют шить одежду из кожи и меха. Их интересы не ограничены едой и питьем. Недаром же рисунки зверей украшают стены пещеры. И недаром из кости с таким старанием вырезаются кремневыми ножами фигурки людей и животных. Многие из этих фигурок дошли до нас и поражают точностью изображения и высокой художественностью.

Раненый охотник приподнялся, пытаясь встать Закружилась голова, он упал и долго лежал на спине. В костер подбросили дров. Огонь осветил стену у его изголовья. Там был рисунок: олени веером разбегаются в разные стороны [18] Подлинный рисунок на потолке грота кургана Каменная Могила, Мелитопольского района Днепропетровской области. .

Там был рисунок: олени веером разбегаются в разные стороны .

Как совсем недавно все это было! Совсем недавно еще он, полный сил, ловкий, подвижный, незаметно подкрался к оленьему стаду и, прежде чем животные разбежались, поразил копьем двух из них. В тот день в пещере был настоящий праздник, и именно в память об этом событии выцарапал он на стене рисунок… Как недавно было то, а теперь… Вернутся ли силы к нему?

Он взял острый кремневый осколок и стал водить им по мягкому песчанику стены пещеры, вырисовывая все детали своей последней охоты.

Вот они вышли из пещеры, миновали холм с острой вершиной, перешли реку, спугнули у озера оленей, но не смогли догнать их. Потом наткнулись на носорога. Зверь был осторожен и не подпустил близко.

Они прошли мимо леса, увидели болото и на нем темный двигающийся бугор. Мамонт!

Это он первый понял, что зверь завяз и не может идти. Вот с копьями наперевес они бросились к зверю. Их-то прекрасно держало подмерзшее болото…

В его мозгу вставала каждая деталь охоты, каждая мелочь. Следуя мысли, кремневый осколок рисовал на мягком камне: вот кружок — это пещера; от нее тянется тонкая линия — это путь, каким они двигались. Линия прошла мимо кружка с острым углом сверху — это они миновали холм с острой вершиной… А вот волнистая линия — река. За ней — овал. Это то озеро, где попались олени. Олени убежали. Он так и нарисовал их бегущими… Еще овал — второе озеро. За ним болото, где лежал мамонт…

Увлеченный охотник не замечал, что все сидящие у костра уже давно следят за ним.

Охотник не замечал, что за ним давно уже наблюдают.

Едва он нарисовал, как фигурки людей с копьями бросаются к бугру, из которого завитушками торчат бивни, все вскочили. Они знали теперь, где добыча!

Было это в конце ледникового периода, десятки тысяч лет назад…

Это чукотская карта на коже. Она не очень стара: ей, вероятно, не более ста лет.

Свои первые карты люди чертили палочками и острыми обломками кремней и кости на песке, на снегу, реже на мягких камнях.

Материал это был очень непрочный, и до наших дней такие карты не сохранились.

Так выглядят «рельефные» карты эскимосов, созданные, по-видимому, всего лишь в прошлом веке.

Иногда на стенах пещер мы встречаем рисунки, отдаленно похожие на карты, но что это на самом деле, установить не удается. Впрочем, ведь и любая примитивная карта обычно мало понятна без объяснений. И все- таки мы точно знаем, что доисторический человек знал о карте и часто ею пользовался.

Многие народы Крайнего Севера, Африки, Южной и Северной Америки позже других приобщились к современной культуре. Но как бы дики ни были эти люди, у всех у них всегда находили карты. Их вырезали на камне, на коре, бересте, чертили на снегу и песке. Иногда их строили из палочек и раковин (например, жители Океании) или вырезали из дерева в виде рельефных фигур (как эскимосы). Многие карты без объяснений их создателей сразу и не удается понять. Но сами эскимосы и бушмены, ненцы и индейцы прекрасно ими пользуются.

Это одно, что позволяет прямо сказать: да, у древних людей карты были. Но ведь, кроме того, и те первые карты, которые дошли до нас, достаточно старые.

Лет пятьдесят назад при раскопке кургана около города Майкопа была найдена серебряная ваза. И хотя она пролежала в земле около пяти тысяч лет, сохранилась прекрасно. Самое же главное то, что рисунок на ней представляет собой изображение рек, текущих с Кавказских гор.