Михаил Самарский - Тришка на Севере

Через некоторое время фары вездехода осветили несколько конусообразных сооружений, из крыш которых валил густой дым. Наш транспорт остановился возле одного из них.

– Мы на месте, – произнёс Юрий.

Пока мы дружно выгружались из вездехода, пола́ шатра отодвинулась, нам навстречу вышел мужчина в спортивном костюме и унтах. Свет фар служил единственным освещением в кромешной темноте тундры.

– Добро пожаловать, гости дорогие, в нашу яра́нгу, – широко улыбаясь, произнёс узкоглазый мужчина. – Давно вы у нас не были.

– Ты же знаешь, Владимир, какая нынче жизнь, – улыбнулся Юрий, пожимая его руку. – Всё какие-то заботы, проблемы, сплошная суета.

– Здравствуй, Володя! – Александр Борисович ответил на рукопожатие и кивнул на моего подопечного. – Знакомься, это мой старинный друг, Андрей Максимович. Он прилетел из Москвы. Мы с ним вместе когда-то ловили преступников.

– Незрячий, что ли? – спросил Владимир.

Он взял руку Максимыча и энергично потряс её.

– Есть такое дело, – ответил мой подопечный.

– А ты как догадался? – нахмурился Макаров.

– Саша, я же не первый день на свете живу, – ухмыльнулся Владимир и посмотрел на меня. – Зачем зрячему человеку поводырь? Да и очки тёмные среди ночи тоже ни к чему.

– Какой ты наблюдательный! – хмыкнул Александр Борисович.

– Проходите в мой дом, что же мы на морозе стоим, – пригласил Владимир, указывая на ярангу.

Разные жилища я видел в своей жизни. Вы же помните, мои подопечные жили и в частных домах, и в квартирах. Мне даже довелось пожить в каморке сторожа в детском саду и в хижине на дереве. Но такое я видел впервые!

Перед нами стоял большой шатёр неправильной многоугольной формы, сверху покрытый шкурами животных таким образом, что мех был снаружи. Оказавшись внутри, я с открытой пастью смотрел по сторонам. В центре яранги, украшенной замысловатым орнаментом из грубой материи и шкур, горел огонь, дым от которого выходил в отверстие в куполе. Цивилизация пришла и в этот богом забытый уголок, что подтверждали стоящие у стенки японский телевизор и электроплита. В качестве мебели жильцы использовали маленькие столики и такие же маленькие табуреточки.

Вы, наверное, помните, как я когда-то жил в детском саду? [3]  Из повести «Формула добра». Так вот, там стояла точно такая же крохотная мебель, только разноцветная. Здесь же, в жилище чукчей, были шкафчики и полочки для хранения различной кухонной утвари. Прямо не яранга, а какой-то чудный мир минимализма. На разложенных вдоль стен шкурах сидели три мальчика и одна девочка. Ребята с нескрываемым любопытством рассматривали прибывших гостей. Увидев меня, они хитро заулыбались, отчего их и без того узкие глаза стали походить на крохотные щёлочки.

– Присаживайтесь, сейчас будем ужинать, – пригласил Владимир. Он обратился к женщине, стоявшей у плиты: – Фаина, накрывай стол. Будем угощать гостей.

Александр Борисович помог моему подопечному сесть на маленький стульчик, а сам устроился рядом с ним. Все разместились вокруг небольшого стола, а я расположился на своём привычном месте, у ног Андрея Максимовича, наблюдая за происходящим вокруг. Я невольно сглотнул, когда мой взгляд упал на жерди под потолком яранги. На них висели смачные куски мяса и рыбы. Владимир отрезал ножом от одного приличный ломоть и, положив передо мной, сказал:

– Ешь, собака. Небось, проголодалась, пока доехали.

Какой замечательный хозяин! Скажу честно, я прямо оторопел от такого неожиданного предложения. Оно оказалось как нельзя кстати, если учесть, что последний раз я слопал один малюсенький бутерброд, когда мы остановились на привал. Может, Владимир – шаман и читает мысли? Я однажды смотрел по телевизору передачу, там показывали знахаря, к которому люди приезжают со всех концов света за различной помощью. Кто-то хотел здоровье поправить, а кто-то душу исцелить. Так вот, тот шаман даже чем-то походил на Владимира и жил точно в такой же яранге.

Женщина с коротким ёжиком темных волос расставляла на столе различные яства – я повёл носом, улавливая незнакомые запахи. Вокруг её головы был повязан синий ободок с разноцветными бусинами. Меховой комбинезон был спущен с правого плеча, что позволяло ей свободной рукой заниматься домашними делами.

– Как вы поживаете? – поинтересовался Юрий.

– Да нормально поживаем, работаем. – Владимир махнул рукой. – Недавно только вернулся с пастбища, буквально перед вашим приездом. Приходится караулить стадо круглосуточно: волков развелось как собак нерезаных.

Когда я услышал знакомое выражение, мои уши сами по себе поднялись. Оказывается, даже на Чукотке его знают.

– И много оленей погибает от хищников? – поинтересовался мой подопечный.

– Много, – махнул рукой Владимир. – По самым скромным подсчётам, волки травят чуть ли не тридцать тысяч оленей в год, а оленеводы забивают на мясо двадцать пять. Во как! – Он поднял вверх указательный палец.

– Как же вы боретесь с хищником? – снова полюбопытствовал Максимыч.

– Да никак. Самостоятельно с ними бороться сложно. Чтобы ликвидировать волка, надо сильно постараться. Он хитёр и гораздо лучше нас ориентируется в тундре. Можно, конечно, стрелять с вертолёта, но это стоит больших денег. Час охоты обойдётся в сто пятьдесят тысяч рублей, а за час даже до места не долетишь.

Фаина разлила по пиалам ароматный чай.

– Угощайтесь, – кивнул Владимир на напиток, – это заваренные травы, мы их сами собираем в тундре.

– Знатный чай, – довольно крякнул Александр Борисович, сделав глоток.

– Да вы кушайте, не стесняйтесь. Саша, – обратился Владимир к Макарову, – корми московского гостя нашими деликатесами.

Он придвинул тарелки с едой.

– Это оленина вяленая, это медвежатина, вот не́рка. Слабосолёная.

– Я не раз слышал, у вас едят капа́льку, а что это за блюдо, так до конца и не понял, – сказал Андрей Максимович. – Пользуясь случаем, хочу из первых уст узнать, что же это за зверь такой.

Мужчины дружно рассмеялись.

– Правильное название – копальхе́н, – поправил Владимир. – Я вам не предлагаю его пробовать, для людей непривыкших это может быть опасно. А для нас копальхен считается деликатесом.

– А как он готовится? Можешь подробней рассказать? – попросил мой подопечный.

– Если так интересно, тогда слушайте, – улыбнулся Владимир. – Начинается приготовление копальхена с правильного забоя животного. Как бы цинично это ни звучало, но так и есть на самом деле. Если разобраться, люди – самые опасные хищники на земле. Для копальхена отбирают здорового и сильного оленя и несколько дней держат голодным для того, чтобы его желудок очистился. Когда оленя забивают, тушу погружают в болото, присыпают торфом, закладывают ветками и камнями и оставляют на несколько месяцев. За это время мясо начинает разлагаться, выделяются трупные яды, именно поэтому неподготовленному человеку ни в коем случае нельзя пробовать копальхен. А потом, когда проходит время выдержки, тушу откапывают и употребляют в пищу.