Анатолий Митяев - Тысяча четыреста восемнадцать дней [Рассказы о битвах и героях Великой Отечественной войны]

Конвои разгружаются и загружаются в фиордах — узких, извилистых заливах, глубоко врезанных в берега. У входа в фиорды тоже наблюдательные посты, там дежурят дозорные катера и сторожевики, в готовности находятся береговые батареи. Мало этого — входы закрываются противолодочными сетями. Да еще прикрыты минными полями. Выходит, порт в фиорде — настоящая западня. Но и в такие западни дерзко пробирались наши подводные лодки, в основном «малютки».

В фиорде, несмотря на особую сложность выполнения атак, и открыли североморцы счет потопленным судам. 14 июля 1941 года Щ-402 под командованием старшего лейтенанта Н. Столбова пробралась на рейд порта Хоннинсвог и торпедировала там стоявший на якоре транспорт.

В августе в фиорд Петсамовуоно (теперь Печенгский залив) прокралась лодка М-172 под командованием капитан-лейтенанта И. Фисановича. Гавань Линахамари расположена в самой глубине фиорда. Лодка долго шла к ней в подводном положении. Дважды встречалась с немецкими сторожевиками, прослушивая их с помощью гидроакустической станции. Штурман Бутов настолько четко прокладывал курс, что «малютка», когда подняла перископ, оказалась в 7–8 кабельтовых от причалов. У причала стоял огромный вражеский транспорт. Было около двух часов дня, прогремел взрыв торпеды, и лодка, нырнув в глубину, стала уходить из фиорда. Последнее, что увидели подводники в перископ, — это строй катеров, они шли фронтом поперек фиорда, сбрасывали глубинные бомбы.

М-172 благополучно вернулась в Полярный. В те дни на базе были английские моряки. Рассказывают: «…Командир английской лодки попросил Фисановича показать карту вражеской гавани с нанесенными на ней боевыми курсами „малютки“.

Англичанин внимательно разглядывал ее, прикидывал циркулем длину и ширину залива. Затем восторженно пожал руку советскому командиру и сказал:

— Эту карту я вставил бы в рамку и повесил на стене своей комнаты».

В гавань Линахамари дважды ходила М-171 под командованием старшего лейтенанта В. Старикова. Первый поход был неудачный, не оказалось цели, достойной торпеды. Стариков увел лодку в море, намереваясь после такой разведки еще раз побывать в гавани.

Медаль «За боевые заслуги» (из серебра). Учреждена в октябре 1938 г.

2 октября 1941 года М-171 была удачливой. Одну за другой она выпустила две торпеды: первую в грузовое вражеское судно, стоявшее у причала, вторую в большой пароход. Тут же лодка ушла под воду и стала выбираться из фиорда. Подводники ждали взрывов глубинных бомб. Но, к удивлению, все было тихо, будто в гавани не слышали грохота торпед и не видели гибнувших судов. Удивление рассеялось, когда лодка в узкости фиорда вдруг остановилась и тут же произвольно стала всплывать с большим дифферентом [14] Дифферент — наклон корабля в продольной вертикальной плоскости относительно поверхности моря. на корму. «Малютка» попала в противолодочную сеть. Гитлеровские пушки обстреливали лодку ныряющими снарядами.

Подводники давали задний ход, заполняли водой среднюю цистерну, продували ее — раскачивали лодку, чтобы выбраться из стальных пут. Что значит заполнить цистерну? Вода, заполняя цистерну, выгоняет из нее на поверхность огромный воздушный пузырь, величиной с дом. Бросай бомбу в пузырь — попадешь в лодку. Вот уже слышно, как идет над лодкой корабль. Рвутся две глубинные бомбы. А больше фашисты не бросают. Рассудили: «Зачем губить лодку? Скоро она израсходует запасы электроэнергии, воздуха высокого давления. И сдастся».

Наконец удалось вырваться из сети. Стариков решает пройти под сетью. Опустились на предельную глубину, двинулись вперед. И снова уперлись в заграждение. Немцы, почувствовав строптивость «малютки», стали бросать глубинные бомбы — не часто, но методично, как бы понукая к благоразумию, к сдаче в плен.

Да, из ловушки не уйти. И командир решает: всплыть, стрелять по врагу из пушки — на «малютке» она одна, калибром всего 45 миллиметров… Офицеры и комендоры получают гранаты — выскочив на палубу, будут драться гранатами. Инженер-лейтенанту Смычкову поручается самое ответственное — при угрозе захвата лодки бросить гранату в артиллерийский погреб, взорвать лодку…

Начался прилив. И забрезжила надежда на удачу. Самым малым ходом на минимальной глубине М-171 двинулась вперед. И вдруг все услышали легкое трение под килем. Лодка ползла над верхним тросом сети. А в фиорде было тихо. Враг не замечал, что верная добыча уходит от него.

Дышать в лодке уже было нечем. Давление в отсеках очень высокое. Пустили компрессор, чтобы уменьшить давление.

Словно в ответ послышались взрывы глубинных бомб. Остановили компрессор. Нырнули на глубину. Метнулись в сторону. Надо сбить врага со следа.

По времени над морем уже должны спускаться сумерки. Скорее бы ночь! Тогда отстанут преследователи, кончатся взрывы глубинных бомб. И можно будет всплыть, чтобы впустить в отсеки свежий воздух. В подводном положении лодка находится почти сутки.

В темноте всплыли. Дошли до берега, где стояли наши батареи. Под их защитой зарядили аккумуляторы. Утром другого дня Полярный увидел героическую лодку и услышал два выстрела. Командиры лодок, стоявших у причала, приняли швартовые концы у М-171. Был на Севере и такой обычай: в любое время суток командиры выходили встречать лодку или провожать ее в поход.

Подводные лодки, всплыв, могли стрелять по врагу из орудий и пулеметов .

Почему командиры в любое время суток выходили на причал встречать из похода или провожать в море лодку? Что вызвало такую традицию? Ответ простой: очень уж суровая служба у подводников. Они пребывают в напряжении не часы, даже не дни, а недели и целые месяцы. Дружба с ее верностью, бескорыстием, с мужской нежностью, только она одна могла снимать это постоянное напряжение, поддерживать бодрость духа, готовность перенести невзгоды, которыми не в меру щедро море в дни войны. А еще дружба обещает помощь — в любой, самой трагической обстановке, помощь даже ценой жизни.

Однажды К-23 ставила мины у мыса Нордкин. Испортилось сбрасывающее устройство. Для починки нужно залезать в минно-балластную цистерну. Вызвался боцман старшина сверхсрочной службы Валентин Николаевич Носов. Лодка была близко от берега. В том месте часто проходили вражеские корабли. Чтобы не выдать себя и заминированный участок, если бы появился противник, лодка должна была срочно погрузиться. Моряки медлили закрывать за старшиной горловину цистерны. Тогда Носов сказал: