Роман Сеф - Федюня Лёвкин в Санкт-Петербурге

— Ты у меня бриллиант! — сказал он Федюне. — Когда мне велено к нему прийти?

— Не знаю.

— Может, прямо сейчас? — спросил папаша.

— Не знаю, — сказал Федюня.

— Нет, сегодня не пойду, — сказал папаша, подумав. — Лучше завтра.

Утром папаша побрился тщательно.

— До свиданья, — сказал он Федюне и перекрестил его. — До свиданья, сынок. Думаю, всё будет хорошо.

Папаша ушёл. Федюня отправился во двор, но там никого не было. Напрасно он подходил к парадному, из которого вчера вышла девочка. Федюня перешёл на другую сторону улицы и толкнул дверь, над которой было написано: «ПИТЕЙНЫЙ ДОМ». Он попал в задымлённый полуподвал.

За столиком сидели двое мастеровых. Один сказал другому без удивления:

— Гляди, мальчонка пришёл. Небось отца ищет. Подь сюда! — крикнул он Федюне. — Отца ищешь?

— Не.

— А кого?

— Никого, — сказал Федюня.

— Садись с нами, — сказал один из них, — чаю попьём.

Федюня послушно сел.

— А где твой отец? — спросил новый знакомый.

— В гостях, — ответил Федюня.

— Вот так отец, — сказал кто-то, — по утрам в гости ходит. Пей чай.

Федюне пододвинули кружку дымящегося чая и колотый сахар на блюдечке. Он стал прихлёбывать чай.

Все в «Питейном доме» громко говорили, и никто не обращал на Федюню внимания.

Незаметно он встал. Незаметно ушёл.

Дома уже ожидал его весёлый папаша Николай Николаевич.

— Слушай, — сказал папаша, улыбаясь, — я познакомился с дедом той девочки. Он профессор — это значит главный учитель. Я объяснил ему, кто мы. Он хочет, чтобы ты ходил в гости и дружил с его внучкой. Завтра, когда пойдёшь в гости, посмотри, как они живут. Очень это интересно. Понял?

— Понял, — ответил Федюня.

Федюня пришёл в гости. Он долго топтался в прихожей. Ева провела его в комнату, заставленную книжными полками. Там он увидел профессора.

Профессор был маленький. На голове торчком стояли седые космы. Профессор всё время двигался, разговаривал, размахивал руками. Когда Федюня вошёл в кабинет, профессор громко пел песню. Федюне показалось смешным, что такой маленький профессор может так громко петь. Он засмеялся. Профессор тут же обернулся и посмотрел на Федюню. Федюня засмеялся ещё громче.

— Безобразие! — воскликнул маленький профессор.

Федюня захохотал в голос.

— Давайте познакомимся, — сказал профессор. — Как ваша фамилия?

— Лёвкин, — ответил Федюня.

— А моя фамилия, — сказал профессор, — Лимпопонский.

Федюня опять покатился со смеху.

— Таких фамилиев не бывает, — сказал он.

А профессор вдруг предложил:

— Давай споём?

— Что споём? — спросил Федюня.

— Песню, — ответил профессор.

— Какую?

— Такую, — предложил профессор,—

Федюня и не заметил, как в комнату вошла Ева. Через несколько минут они все, взявшись за руки, прыгали по комнате и пели:

— Всё, — сказал профессор, — теперь я буду заниматься, а вы идите в другую комнату.

Федюне было хорошо и весело. «Добрые они», — подумал он.

Они с Евой сели чинно на мягкие стулья. Ева сказала:

— Давай играть в индейцев.

— В кого? — спросил Федюня.

— В индейцев, — сказала Ева.

— А как это?

— А так. Я на тебя нападу и сниму с тебя скальп.

— Чего? — спросил Федюня.

— Ну, кожу с головы сдеру, — сказала Ева, — и тогда придут твои белолицые братья с длинными ружьями.

— Я тебе ка-ак дам сейчас, — сказал Федюня.

— Ну это же игра, — сердито сказала Ева. Она велела Федюне забраться с ногами на стул. — Стул — это фургон.

Затем она на минутку куда-то вышла, а потом вылетела с диким криком из-за угла и набросилась на Федюню. В волосах у неё торчало гусиное перо. Федюня растерялся. Ева наскакивала на него, а он сидел на стуле, подобрав ноги, и не знал, что делать.

Ева закричала:

— Защищайся!

Федюня развернулся и ударил неловко. Согнутой рукой. Ева вскрикнула и отлетела в угол. Там она всхлипнула.

— Я с ним играю, — сказала она, — а он дерётся.

Федюня подбежал к ней. Ева сидела в углу. Гусиное перо съехало набок. Чёрные волосы растрепались.

И тут неожиданно Федюня погладил её по голове. Он сам не знал, как это получилось, просто ему стало очень её жалко.

— Разбойники, — раздался голос из соседней комнаты, — разбойники, не шумите!

Федюня выглянул и увидел, как профессор, склонившись над столом, что-то пишет.

Сказка продолжалась.

— Так, — говорил папаша Николай Николаевич. — Значит, в гостях тебе понравилось? А что именно понравилось? Ясно. Понравилась внучка… А что ещё? Книги? У профессора много книг! Вот и отлично. А к профессору никто не приходил? Не было? Чудесно. Ходи в гости почаще. Дела наши идут превосходно.

На неделе Федюня съездил к Сергею Филипповичу. Дядька тоже был очень доволен Федюней.

— Вот я тебя и пристроил в жизни, — сказал он, — ты должен теперь меня всегда благодарить.

— Я теперь книжки читаю. Много. Мне Ева даёт. Я у них теперь бываю в гостях.

— Кто книжки даёт? — спросил дядя.

— Ева.

— Это внучка профессорская, что ли?

— Она.

— Книжки читай, — приказал дядька, — с девочкой дружи! Люди они хорошие. Образованные. Ты побольше у них книг смотри. Какие это книги. Про что написаны. Ты ведь теперь сам неплохо читаешь. Почаще ходи в гости.

— А когда я к царю-то попаду? — спросил Федюня.

— Скоро, — ответил дядька.

…И стал Федюня почти каждый день ходить в гости. Каждый раз, когда он возвращался домой, папаша его расспрашивал обо всём: не был ли кто у профессора, что профессор говорил.

А Федюне в гостях было всё лучше и лучше. Больше всего он любил с профессором и Евой рассматривать картинки в книгах. Профессор про каждую картинку объяснял отдельно:

— Вот гриб бледная поганка.

— Знаю! — кричал Федюня. — У нас такие за баней растут.

— Вполне возможно, — говорил профессор.

Как-то раз все вместе пошли в зоосад.

Федюня видел там зверей. Удивил его верблюд: он был мохнатый, с мохнатыми горбами.

Профессор шёл сбоку и говорил смешные слова.

— Почему у этого верблюда один горб, а вон у того два? — спрашивал он. — А потому, что этот верблюд свой горб съел. Он долго брёл по пустыне и жевал колючки. В горбе у верблюда жир. Вот ему надоело жевать колючки, и он стал есть свой собственный горб. Теперь у него остался всего один.

Федюня было поверил, а потом понял, что профессор шутит, и рассмеялся. И Ева тоже. Но профессор рассердился и сказал, что верблюды и вправду носят в горбах запас жира. Федюня совсем развеселился.

— А дайте я вам стих скажу, — выпалил он.

— Читай.

Федюня набрал воздуха: