Федор Каманин - Золотой рубин. Хрустальная ваза

- Да я тебе, если хочешь, сейчас все расскажу, что мы с Сенькою моим сами разузнали!

- Сейчас мне это ни к чему, а вот впоследствии, когда, возможно, генерал и мне прикажет варить этот рубин, тогда уж ты меня поучи.

На этом у них разговор и закончился. Степан Иванович со своим Павлушкой домой пошли, а Данила Петрович со своим Сенькою приступили к варке хрусталя.

- Ну и дядя Степан! - говорит Сенька отцу, когда Степан Иванович и Павлушка скрылись за дверью.

Сенька хоть и стоял поодаль, разговаривал с Павлушкой, а все же прислушивался и к разговору взрослых, суть самую он схватил.

- Вот он какой, брат, Сенька, - говорит Данила Петрович. - Я знал, что он человек хороший, настоящий, но этого и я от него не ожидал. Я считал его, по правде говоря, немножко даже скуповатым. А он, поди ж ты, вон как! Недаром говорится в народе, что «не имей сто рублей, а имей сто Друзей», тогда не пропадешь. Ты это себе на ус тоже намочи, Сень: имей хороших друзей, хоть одного хорошего друга, а имей.

- Тятька, но ведь и ты бы дяде Степану дал деньги, если бы они у тебя были, а ему бы они крепко запонадобились?

- Я? - притворно удивляется Данила Петрович. - Ну уж нет! Я бы ему ни копейки не дал.

Сенька удивленно посмотрел на отца. Он сначала подумал, что тот сказал правду. А когда углядел под усами отца усмешку лукавую, успокоился.

- Ну, теперь у нас дело пойдет, раз ты шутить и усмехаться стал, - сказал Сенька весело отцу.

Сенька давно уже заметил, что, когда отец в хорошем настроении, у него всегда дела идут хорошо.

Так будет, наверное, и на этот раз.

Сенька думал, что как только дядя Степан принесет им две золотые пятерки, так они с тятькой и начнут варить свой рубин. А оказалось совсем не так.

Варить золотой рубин надо было тайком, чтобы, кроме них с тятькой да Степана Ивановича с Павлушкой, ни одна душа на фабрике не знала об этом. Но пришлось им открыться еще одному человеку - самому смотрителю! На их счастье, смотритель их смены был человек более-менее душевный. Он сам раньше был мастером на ванной печи и понимал, как трудно рабочему человеку на фабрике его превосходительства. Поэтому он и сделал все, что от него зависело, чтобы Данила Петрович мог начать свою пробную варку в подходящих условиях.

Прежде всего смотритель распорядился, чтобы Даниле Петровичу выдали такой тигель, какой ему требуется. Потом приказал дежурным каменщикам нагреть этот тигель до нужной температуры - ведь холодный его в раскаленную печь не поставишь, он сразу же треснет от жары, - выломать часть стенки в печи, чтоб тигель установить там. Ведь он хотя и небольшой по сравнению с обычным горшком, а в рабочее окно не пролезет. Установить в печи подставку, а на нее тигель, снова заделать отверстие можно было только по распоряжению смотрителя. Да и он в этом случае рисковал: о таком деле смотритель должен был бы доложить управляющему фабрикой, а не действовать самолично. Но смотритель рискнул, полагая, что управляющий вряд ли узнает об этом.

Но у Данилы Петровича и Сеньки еще одна забота оказалась: как добыть царскую водку, чтобы растворить в ней золотую пятерку, первую из тех двух, что им дал Степан Иванович?

Да еще этот Шульц… С ним сейчас особая осторожка нужна. Он после того случая, когда два горшка запорол, почти и не отходит от печи, когда варит свой рубин, следит за своими горшками. Как же ты утаишься от него со своим тиглем? Он же обязательно углядит его и поинтересуется, что в нем варится. Глаз у него наметанный, сразу поймет, в чем дело, и поднимет крик.

«Нет, нам с Сенькою лучше бы всего произвести свою первую варку в такой день, когда Шульц не работает, когда мы одни тут», - думает Данила Петрович.

Но одно дело думать и желать, а другое - как все на деле сложится.

А на деле все сложилось так, что лучшего и не пожелаешь.

И царскую водку добыл для них Степан Иванович. Им и нужна-то была всего бутылка одна. У Степана Ивановича внучка работала в лаборатории - была у Мальцева и лаборатория, - она и принесла ему царскую водку.

И Шульцу в тот день, когда намечалась варка, - словно по заказу! - дали отгул; он не пришел в цех.

- Ну, Сень, давай, брат, приступать, - сказал Данила Петрович сыну, сильно волнуясь.

Никогда им не забыть этого дня. Даже Сенька, который раньше говорил, что все будет хорошо,

сейчас волновался не меньше отца. До него тоже теперь дошло, что эта варка для них - дело не шуточное. Он приутих, перестал суетиться, старался помочь тятьке чем только мог.

Они сами осмотрели песок для шихты, сами наблюдали, как золосеи составляли шихту, сами поливали ее раствором, тщательно, да не раз, а раза три перемешали шихту, прежде чем засыпать в тигель, сами и загрузили тигель.

И варка началась…

Данила Петрович и Сенька никогда еще не уделяли ни одному большому горшку столько внимания, как сегодня этому небольшому тиглю. Они то и дело подходили к рабочему окошку, заглядывали в него, стараясь понять, как идет варка.

- Как будто все нормально, тять, - говорит Сенька отцу. - Как у Шульца.

- Да, будто пока все идет порядком. Но вот как стекло себя при отжиге покажет, станет ли краска набегать? - беспокоится Данила Петрович.

- Набежит! А почему бы ей не набегать, раз она у Шульца набегала? - загорячился опять Сенька.

- А вот ужотко увидим.

Но Данила Петрович волновался зря. В печи отжига рубин оказался рубином, окрашивание шло своим ходом. Тут только у Данилы Петровияа и гора упала с плеч, тут только озабоченность и страх покинули его и он впервые - за столько дней! - улыбнулся сыну.

- Вроде бы получился он у нас, Сень, а?

- Еще как получился! - радостно отвечает отцу Сенька. - Не хуже, чем у этого Жульца, даже лучше.

- Свое дите каждой матери лучше чужих-кажется, так и нам с тобою наш рубин лучше шульцевского глянется. А вот что скажет генерал…

- А что ему говорить-то? Видит - не слепой!

- Слепой не слепой, а главное слово его, - снова начал вздыхать Данила Петрович. - А теперь давай с тобою решать, как нам дальше быть. Вторую варку будем делать для большей уверенности или одной этой ограничимся? Скажем смотрителю, чтоб генералу докладывали?

- А зачем вторую пятерку дяди Степана зря губить? Хватит и одной. А вторую верни ему обратно. И пусть там докладывают кому нужно, что мы сварили свой золотой рубин.

- А вдруг прикажет нам генерал варить рубин в нормальных горшках, а мы их и запорем?

- Ну тогда молчи и никому слова не говори, а готовь шкуру на барабан, - отвечает Сенька отцу.

- Ну инда быть по-твоему, - сказал он Сеньке. Степан же Иванович был другого мнения: он советовал сделать еще одну пробную варку.

- Для большей уверенности, - сказал он Даниле Петровичу.