Эмиль Офин - Формула ЧЧ. Повести

Парни приблизились, горланя во весь голос. Окно над Славкиной головой раскрылось.

- Что же вы делаете, бездельники? Только-только укачала ребенка, а вы…

Парни ответили женщине бранью. Мало того, один ещё засунул пальцы в рот и принялся пронзительно свистеть.

В доме пооткрывались окна, раздались возмущенные возгласы, а хулиганы продолжали сыпать отборной руганью.

Сейчас вернется Лера и услышит эти грязные слова. Этого нельзя допустить. Просто невозможно!..

Славка втиснулся между парнями, начал их уговаривать и повел прочь от дома. К его удивлению, они не тронули его и вообще не стали сопротивляться. Может, спьяна даже не заметили, что между ними влез третий. Славка вел их, обняв за плечи; всех троих кидало от стены дома к краю тротуара и обратно. А вдогонку неслось:

- Скандалисты, хамы! Чего смотрит милиция? Только бы довести их до угла, а там пусть катятся сами, - ещё Леру прозеваешь…

Вдруг за спиной раздались быстрые шаги. Славку и его «дружков» окружили люди с квадратными значками на пиджаках.

- Постойте! Я же ни при чем! - крикнул Славка и попробовал вырваться, но рыжий дядька в кожанке держал его, как клещами.

- Пойдём, пойдём. Там будешь оправдываться, - хмуро сказал он. - Вот отвалят всем вам по десять суток за хулиганство.

Славка оглянулся. Кажется, в воротах дома мелькнуло чье-то платье. Неужели это Лера?..

Думать - это замечательная способность человека, она отличает его от животных и от всяких неодушевленных предметов. Но сейчас лучше бы не обладать этой способностью, потому что о чем же хорошем можно думать, когда попал в такой переплет?

Надо было думать, прежде чем связываться с этими! пьяными болванами. А теперь… А что, если Лера видела, как его волокли по улице, будто последнего хулигана? Что она подумает?

Мысли, одна другой досаднее, лезли Славке в голову; на душе было погано. Должно быть, на его лицея все это отражалось достаточно ясно, потому что когда его, наконец, вызвали в соседнюю комнату к рыжему дядьке, тот сказал:

- Ишь, как тебя перевернуло, сразу шелковый стал. А ведь ещё только десять минут у нас погостил.

На столе возле телефонного аппарата лежали Славкины часы и деньги - всего девять копеек. А зеленый пропуск дядька держал в руке.

- Где ж ты, Вячеслав Оболин, сыскал себе таких неподходящих дружков? Их-то мы сразу отправили куда следует, а с тобой буду разговаривать. Садись.

Славка сел.

Дядька строго свел рыжие брови.

- Ну, может быть, скажешь, как попал в такую компанию? Ведь ты, по всему видать, ещё школьник. Где твоя школа помещается?

Славка не успел ответить - за дверью раздались пьяные выкрики, возня. Дядька на ходу бросил: «Посиди-ка» - и поспешил из комнаты.

Славка осмотрелся. Поколебался, но все же снял телефонную трубку и быстро набрал номер.

- Вера Васильевна? Это Слава, извините. Клим ещё не спит? Все равно, позовите. Мне очень нужно…

Секунды томительного ожиданья, оглядыванье на дверь… Но вот уже в трубке знакомый голосишко:

- Слава, это ты? Это я, Слава! Я ещё не спал, я ещё только укрылся одеялом…

- Погоди, Клим. Понимаешь, меня притащили в штаб народной дружины. Что у моста, знаешь? Передай по цепочке. Выручайте…

Славка едва успел положить трубку. Вернулся рыжий дядька.

- Ещё красавцев приволокли. И сколько же оболтусов по городу шатается, портят людям жизнь.

- Знаете что… Я к этим… Ну, к тем двоим никакого отношения не имею. Я их даже совсем не знаю.

- Вот как? Не знаешь, а в обнимку разгуливаешь?

- Это случайно вышло.

Славка посмотрел на сидящего напротив человека. У него тяжелые, грубые руки со следами машинного масла, лицо широкое, скуластое, глаза пристальные, но не злые; может, он все-таки поймет? Славка встал, словно собирался отвечать трудный урок.

- Я… Я ждал одну девочку. А тут они. А она вот-вот выйдет. А они ругаются кошмарными словами… Я и хотел отвести их от её ворот. Понимаете? А получилось… В общем, получился какой-то парадокс!

- Как ты сказал?

- Ну, в общем, несообразие.

Дядька усмехнулся. Подумал немножко, потом придвинул к Славке его часы и девять копеек.

- Ну, вот что, парадокс, забирай свой капитал и иди-ка ты домой спать. Только номер школы все-таки скажи, для всякого случая.

Славка замялся, - зачем ему? Сообщит ещё, Инна Андреевна узнает, объясняй потом…

Но тут дверь раскрылась. В комнату вошла Вера Васильевна, а с нею Клим. Он был в полном параде: на шее красный галстук, на рукаве голубая повязка.

- А вы, гражданка, зачем пришли? Но Клим опередил свою маму:

- А зачем вы нашего Славика захватили? Вот я пожалуюсь на вас Ивану Сергеевичу…

- Клим! - воскликнула Вера Васильевна. - Как ты разговариваешь?

- Ничего не понимаю, - сказал дядька.

А дверь опять раскрылась, и в комнату вбежали пионеры с голубыми повязками на рукавах. Симка и Федя сразу подошли к Славке, а Игорь решительно подступил к столу, наклонив по-боевому свою стриженую голову.

Но тут на пороге появился Петров. Из-за его широкой спины выглядывали заинтересованные лица дружинников.

- Что здесь происходит? Здравствуй, товарищ Бондаренко. Ты чего это забрал ребят?

- Кто забрал? Это они меня забрали. Оккупировали, можно сказать, в собственном штабе. Смотри, этот стриженый вроде побить меня хочет. Чистый парадокс.

Дружинники засмеялись, а громче всех сам Бондаренко.

- Кажется, я начинаю понимать: это и есть твой знаменитый форпост, Иван Сергеевич? Все за одного. Ну, сильны хлопцы!

- Почему только хлопцы? Я здесь тоже есть, - пискнула Нинка.

Славка огляделся - а где же Лера?

Петров поздоровался за руку с Верой Васильевной.

- Спасибо, что позвонили мне. Но сами-то вы зачем пришли?

- Как зачем? Не могла же я так поздно пустить Клима одного. Я говорю: «Спи, там без тебя разберутся». А он: «Ты меня хочешь сделать предателем! Славка в опасности!» - пришлось идти.

- Я оделся по боевой тревоге, Иван Сергеевич, а она не пускает!

Теперь хохотал уже весь штаб народной дружины.

- Ладно, - сказал Бондаренко, - нет худа без добра. Давайте знакомиться, форпостовцы. Ведь одно дело делаем. Вы - наша смена. Да не плохая, как я вижу.

Славка шепотом спросил у Нинки:

- Ты звонила Лере?

- Да. Её нет дома.

- Нет дома? Странно. Где же она?..

У Леры в каждой руке было по яблоку: одно - для Славки, другое - для себя. Она шла по двору и тихонько посмеивалась. Чудные все-таки мальчишки! Им бы только заниматься чем-то смелым, отчаянным, чтобы опасность была. А коснётся самого простого, и они вдруг делаются нерешительными, глупыми какими-то. Вот, например, Славка сегодня на сборе. Как будто она, Лера, не видела, что он все время хочет ей что-то сказать. Ну и сказал бы сразу: «Пошли в кино» - чего проще? Так нет, мнется, поглядывает искоса и никак не может решиться. Наверно, ничего и не сказал бы, если б она сама, когда начали рассматривать пропуска, нарочно не подошла к нему поближе. Ничего, в другой раз она его проучит. А может, сейчас подразнить? Сказать, что уже поздно, что ей чего-то не хочется гулять, пусть поуговаривает.