Эмиль Офин - Формула ЧЧ. Повести

Щепкин спросил:

- И давно работает этот ваш необыкновенный магазин?

- Да уж скоро год как выстроили.

- А недоразумения случались?

- Нет. - Старик погладил бороду, поглядел на Симку, усмехнулся. - Лишние копейки находили в кассе - это бывало.

- Но если нет продавца, кто же подсчитывает выручку?

- Лавочная комиссия. Из пенсионеров. Сегодня, к примеру, я дежурный. Утром из торга привезли товар, я принял, а выручку сдал. Вся недолга. Так и торгуем.

- Вот это да! - сказал Игорь.

- Вот тебе и деревня! - сказала Лера. - Да у нас в городе таких магазинов нет.

- Здесь проще, - сказал старик. - Все друг дружку знают. Вот однажды такой случай вышел: считаю деньги, вижу - записка: «Я, Анна Мешкова, задолжала семнадцать копеек. Завтра донесу»… Однако, извините, заболтался я с вами, граждане. Морковку надо прополоть, вовсе сорняк заел.

И старик ушел из магазина.

Приступили к закупкам. Нинка-повар подавала команду, чего брать и сколько; Игорь складывал продукты в сумку, а Славка расплачивался. Обычно он подсчитывает в уме мгновенно и без ошибок, но тут взял блокнот и карандаш, проверил счет и только после этого опустил деньги в ящик.

Лере вместо эскимо пришлось довольствоваться леденцом на палочке. Клим взял два таких леденца - один себе, другой Степке-утопленнику.

Степка вскоре объявился. И не один - привел с собой Д'Артаньяна, который, впрочем, сегодня вовсе не был похож на мушкетера: ни высоких сапог, ни широкополой шляпы. Ситцевая рубаха навыпуск, лицо озабоченное, запыленное, а в волосах запутался клочок сена.

Бригадир поздоровался, как вчера, с каждым за руку. Потом кивнул на Степку:

- Вот с ним идите. Располагайтесь отдыхать, гулять… А меня уж не обессудьте - неполадка в хозяйстве получилась. - Он улыбнулся Щепкину смущенно и как-то нерешительно.

- Какая неполадка?

- Да сено у нас в лугах скошено. Хорошо подсохло за эти дни. - Бригадир хмуро посмотрел на хмурое небо. - А тут, как на грех, шофера схватило. Сестра думает, на аппендицит. Повезла его в город на одной машине, а другая вон - брошена. Пришлось лошадей запрягать. Да скоро ли на возах-то справишься? - И он опять посмотрел на небо.

А Игорь посмотрел на пустой грузовик, переглянулся со Щепкиным и снял с плеча сумку с продуктами.

- Возьми-ка, Симка.

- Почему я - «возьми-ка»? Что я, хуже тебя умею ездить, что ли?

- Ясно, хуже. Скажите ему, Сергей Павлович.

- Не спорьте, ребята, - сказал Щепкин. - Вам с этим грузовиком не сладить. Я буду сам на нем работать.

Лицо бригадира Антонова прояснилось. Он звучно хлопнул Щепкина по загорелому плечу.

- Спасибо, товарищ!.. Я ведь сразу хотел тебя попросить. Да неудобно - гости.

Форпостовцы всполошились. - А мы, Сергей Павлович?

- Как же мы?

- Мы не хотим быть гостями!

- Мы тоже хотим…

- Слушай мою команду, - сказал Щепкин. - «Кузнечик» осадить вон к тому навесу, разгрузить и снять тент. Только стойки не снимайте - легче будет укладывать сено. Как вы скажете, товарищ Антонов?

- Спасибо… - сказал Антонов.

- Игоря назначаю старшим. Слушаться его беспрекословно. Соблюдать осторожность, газком не баловать, на шоссе не выезжать ни в коем случае. Понятно?

- Понятно, - сказал Игорь. - А ну, взялись, ребята!

Клим между тем взобрался на буфер грузовика, кряхтя поднял капот, сунул нос в горловину радиатора, вытянул масляный щуп. Потом спрыгнул на землю и доложил:

- Машина осмотрена, товарищ старший техник-лейтенант. Воды - уровень, масла - уровень!

- Спасибо за службу, товарищ бортмеханик.

- Ишь ты, бортмеханик! - удивился Антонов и сказал своему Степке: - Вот гляди, учись.

- Клим, иди сюда, - позвал Игорь. - Назначаю тебя ответственным дежурным. Смотри, здесь остается все имущество форпоста.

Сторожить имущество? Да ведь это совсем неинтересно. Но что поделаешь - ведь Игорь назначен старшим. Приказ есть приказ. Клим ответил: «Слушаюсь» - а про себя подумал, что одному ему тут будет, пожалуй, скучновато.

Он вспомнил про леденцы на палочках и вытащил их из кармана.

- Степка, на тебе конфету. Оставайся со мной дежурить.

Степка взял леденец, лизнул его и сказал:

- Не-е, я с батей.

Он тут же забрался в кузов грузовика и встал, держась за кабину.

Автомобили уехали. Клим остался один. Впрочем, не совсем один. Вон там, в огороде, копается старик. Он тоже дежурный, только по лавочной комиссии.

От нечего делать Клим попробовал сочинить стишок. Вышло что-то вроде считалки:

А при чем здесь «культурный»? Нет, не получается. Вот Симка, тот сочинил бы по-настоящему, а это - чепуха какая-то… Эх, и скучища же! И зачем только ребята оставили его тут? «Ответственный дежурный» - подумаешь! Чего тут охранять, когда вон магазин - и тот не запирают! Кто здесь возьмет? Разве что воробьи расклюют хлеб? Но весь груз «Кузнечика» надежно укрыт брезентом, который придавлен с одной стороны лопатой, с другой - ведром. Чего здесь дежурить?

Тьфу! Вот привязалась глупая считалка! Теперь все время будет лезть в башку.

Клим затряс головой, словно хотел отмахнуться от мухи. Потом попрыгал на одной ноге, на другой. Нет, прыгать тоже неинтересно. Он скинул тапки, спустился к озеру и принялся бегать по лужам, разбросанным там и сям на низком песчаном берегу.

Вода в этих лужах удивительно чистая и теплая. Приятно босыми ногами шлепать по ней: она взлетает брызгами и блестит на солнце.

А это что блестит?..

Клим остановился. На песке лежали две рыбешки - крошечные, меньше мизинца. Клим потрогал их, рыбешки не шелохнулись.

А вон там - ещё. Ещё блестит. Сколько их тут, и все дохлые. Клим начал осматриваться и увидел: в луже плавают и живые рыбки, крохотные-прекрохотные, так и кишат. Как же они попали сюда?

Он поднял голову и посмотрел на солнце.

Клим, конечно, не мог знать, что летом в жаркие дни уровень воды в реках и озерах понижается, а на берегах остаются вот такие лужи - «баклуши», и в них тысячи тысяч мальков рыбы. Но зато он сообразил другое: вода в этой луже испарится на солнышке - и конец! Все мальки передохнут. Вон как те.

Так думал Клим и уже бежал к навесу. Там он взял лопату и вернулся на берег.

От лужи до кромки воды было метра четыре, но это не смутило Клима. Он поплевал на ладони и принялся копать. Песок мягкий, лопата острая, знай себе копай да отбрасывай. Раз, два! Раз, два-а!

Вот теперь другое дело. Теперь эта считалка не кажется глупой. Наоборот, под неё легче и удобней копать. И даже новые слова подбираются: