Кеннет Оппель - Локомотив «Бесконечный». Последний костыль

— Мы попросили пассажиров освободить место здесь, — сказал Друри, ведя их на середину вагона.

Уилл легко мог представить себе, как люди, подобные Друри, добивались того, чтобы пассажиры освободили свои места. Но, к его удивлению, их встретили только улыбки, радостный смех и аплодисменты переселенцев, согнанных со своих полок.

— Спасибо, спасибо, — любезно поблагодарил мистер Дориан. — Vielen Dank. Merci. Grazie. Мы обещаем вам отличное представление и лучшие места в зале. Начало через час!

Импровизированный занавес из простыней разделял сцену и кулисы, устроенные из нескольких рядов освобожденных скамей. Друри попрощался с артистами и вышел через переднюю дверь вагона. Глаза Уилла задержались на этой двери. За ней еще был еще один вагон колонистов, а затем еще сотни, ведущие к третьему классу, потом второй класс и наконец первый. Дорога была открыта перед ним.

— Эта парочка омерзительна, — сказала Марен, располагаясь за занавесом со своим мешком. — Питерс и этот трусливый проводник. Такого нельзя позволять.

— Всегда так было, — ответил мистер Дориан. — Ничего не меняется.

Вокруг них слышался гул голосов, и Уиллу показалось, что шепотом он мог говорить, не таясь.

— Я расскажу отцу. Он человек справедливый и так этого не оставит.

Мистер Дориан снисходительно улыбнулся:

— Уж ты, Уильям, лучше других должен знать, как строилась железная дорога — на спинах рабочих, которым платили копейки. Они рисковали жизнью за доллар в день. И даже за меньшее, если не были белыми.

— Все равно, — упрямо сказал Уилл. — Отец был одним из этих рабочих. Он не допустит, чтобы с ними плохо обращались в его собственном поезде.

Упоминание отца сразу же лишило Уилла терпения.

— Я подумал… Отсюда я и сам могу добраться.

Марен изумленно поглядела на него.

— Что ты имеешь в виду?

— Вам я не нужен. Я мог бы сам добраться вперед.

— Но мы так не договаривались!

Мистер Дориан спокойно посмотрел на мальчика.

— Я бы не советовал, Уильям. У тебя нет ни билета, ни паспорта, чтобы пройти между вагонами. Они тебя не пропустят. А даже если бы и пропустили, можешь не сомневаться — люди Брогана следят за нами. Мне сдается, он уже говорил с Друри, а возможно, и с другими проводниками. Они ищут убийцу и донесут Брогану обо всем подозрительном. Безопаснее тебе подождать, пока мы вместе не доберемся до первого класса.

— Осталось всего две ночи, Уилл, — напомнила ему Марен, она была по-настоящему встревоженной. — С нами тебе безопаснее.

Закусив губу, Уилл опять оглянулся на дверь. Что, если Броган попробует выкрасть ключ у отца и случится драка? Отец был силен, но хорошо ли он работал кулаками? Тем более против ножа… В своих историях он говорил, что разнимал множество драк. Раз уж смог три года выжить на строительстве дороги, то сможет и противостоять такому, как Броган.

— Хорошо, — сказал Уилл, оторвав взгляд от двери.

Он все еще волновался за отца и трепетал от предстоящего выхода на сцену. Никогда в жизни он не делал ничего подобного. В школе, когда ему нужно было выступать перед классом, он отчаянно переживал, а когда наступал этот день, чувствовал такой ужас, выходя перед другими учениками, что боялся упасть в обморок. Все нужные слова и мысли вылетали у него из головы.

— Все пройдет замечательно, — прошептала Марен, будто читая его мысли. — Ты больше не Уилл Эверетт. Ты совершенно другой человек. Это самое прекрасное в представлении — на сцене не ты. Там кто-то, кто имеет изумительные навыки и власть, о владении которыми ты даже мечтать не мог.

На мгновение Уилл опять почувствовал свободу обладания телом, которое было не совсем его.

— Тебе понравится, — пообещала Марен.

Броган легко шел вперед по крышам вагонов. Эта постоянно движущаяся, трясущаяся дорога была его территорией, и ему были знакомы все ориентиры на пути. Несмотря на хромоту, он двигался с уверенностью горного козла.

Хромал он не в результате взрыва при укладке рельсов. Он годами работал на прокладке дороги. Вокруг него погибали постоянно, особенно китайцы, но он был как заговоренный. Он был лучшим подрывником и оставался невредим до самого последнего дня, когда сасквоч схватил его за ногу и швырнул в пропасть. Броган должен был погибнуть, но на уступе скалы оказался куст, в который он вцепился и у которого остался стоять, невидимый, пока не миновала опасность. Тогда он вскарабкался обратно и похромал через горы начинать новую жизнь. Нужно было лишь взять новое имя.

Броган не знал, в поезде мальчишка Эверетт или нет. Была вероятность, что он все же свалился с крыши той ночью. Одно Броган был точно уверен, что обратно в вагоны цирка он возвращаться не собирался, по крайней мере пока там сидел этот сасквоч. Он мало чего боялся, но от этих монстров его прямо передергивало.

Но все это было неважно. Был ведь и другой ключ. Пьяный дурак охранник проболтался об этом.

Добравшись до переднего начала первого класса, Броган спрыгнул вниз, на платформу. Кондукторам не положено было заходить в вагоны первого класса — слишком уж плохо они были одеты, — но ему не нужно было много времени.

Он вошел в роскошный вагон и просунул голову в офис стюарда. Там было пусто. На стене висела доска с ключами от купе, каждый из которых был аккуратно помечен для рейса. Заметил на одном метку ЭВЕРЕТТ, Броган снял его. Купе было первым по коридору, и через пару секунд он уже оказался внутри.

Он прислушался, но не заметил никакого движения наверху. Броган подошел к конторке и начал выдвигать ящички, перебирая бумаги. Проверив все поверхности, полки и закутки, он обыскал гостиную, затем второй этаж. Большая спальня выглядела нежилой, но он все равно безрезультатно проверил все ящики. В спальне мальчика ему тоже не улыбнулась удача.

В ярости Броган захотел переколотить все, что было в комнате, и с минуту успокаивал дыхание. Джеймс Эверетт, должно быть, держал единственный оставшийся ключ при себе. Он вышел, оставив комнату такой же, какой нашел ее, покинул вагон и залез на крышу.

Его задумка, похоже, становилась более кровавой. Но обратного хода уже не было.

Новый план складывался в его голове все стройнее с каждым шагом его длинного пути назад.

Уилл посмотрел сквозь щель в занавесе.

«Бесконечный» снова двигался, и со всеми пассажирами, вернувшимися на борт, вагон казался набитым до отказа. По обе стороны от импровизированной сцены люди сидели на полу, на коленях и на плечах друг у друга и свешивались с опасно прогибавшихся полок.

На сцене стоял мистер Дориан, который только что загипнотизировал парня, чирикавшего теперь, как птица. Толпа оглушительно хохотала.

Уилл снова задвинул занавес и сглотнул.